Сыскное бюро Ерожина

– Ну, уж и не знаю, чего тут неясного. – Проворчал Грыжин.

Петр Григорьевич высадил Ивана Григорьевича у дверей сыскного бюро и попросил, сегодня в офисе побыть подольше. Он ждал вестей от Глеба и на один свой мобильный телефон не надеялся.

Распрощавшись с генералом, подполковник, как и собирался, отправился в Барвиху. Он довольно легко выбрался на Новый Арбат, переехал мост через Москву реку, и поднажал по Кутузовскому проспекту. По дороге сыщик прокручивал отчет своего консультанта. Что дал «набег» генерала на вдову для следствия? Немного, но и не мало. Он дал имя Дина и уверенность в том, что существует рядом с вдовой некая молодая персона. Ерожин уже не сомневался, что именно ей принадлежит кассета с порнографическим фильмом и синяя шелковая ночная рубашечка с запахом дорогих французских духов.

При повороте на Рублевку, возникла небольшая пробка. Транспорт встал, потому что со стороны дачных районов шла колонна правительственных машин, и движение остановили. Черные лимузины с воем и мигалками пронеслись, и все поехали. Сыщик рулил и продолжал размышлять о поведении вдовы. По словам Грыжина, женщина зажалась только на двух темах. На теме своего знакомства с будущим мужем, и теме брата академика. Генерал подчеркнул, что при имени Кирилл вдова бледнела и лишалась дара речи.

Гребной Канал и Крылатское остались позади, и Ерожин расслабился. По Рублевке, из за кремлевских тузов, нельзя было ездить быстро, и подполковник не нарушал. До Барвихи он все равно добрался за двадцать минут. Проехав метров двести по поселку, свернул вглубь, притормозил и, крутанув у знакомого магазинчика, остановился прямо напротив дачи Понтелеева. Обследовать еще раз дом Петр Григорьевич не собирался. У него был другой план. Сыщик запомнил, что наискосок от калитки сада академика, шла стройка. К строителям кавказцам он и направил свои стопы.

– Привет, ребята. – Обратился он к смуглому невысокому армянину. Тот выглядел старше других и Ерожин предположил, что он в бригаде главный.

– Привет, если не шутишь. – Ответил строитель, закурил припрятанную за ухом сигарету, и оглядел черный лимузин незнакомца. «Сааб» смотрелся солидно.

– Вы тут надолго заняты? – Поинтересовался Петр Григорьевич.

– Работа как женщина, когда ее любишь, взаимностью отвечает. – Улыбнулся он, и почему-то снял и осмотрел свою газетную пилотку.

– Выходит, заказы вас не интересуют. – Разыграл разочарование Петр Григорьевич.

– Ну, об этом с бригадиром говори. – Посоветовал кавказец и что-то сказал своим товарищам. От бетономешалки отошел совсем юный, изящный молодой человек и, не торопясь, направился к Ерожину.

– Вот наш самый, самый главный. Его Карэн зовут. С ним можно о заказе говорить. – Представил своего начальника смуглый строитель.

– Что вас интересует? – Без всякого акцента, спросил юноша, не выказывая не малейшего интереса к потенциальному заказчику.

– Пока ничего. Я присматриваю участок или дачу. Но хочу заранее знать, кто мне поможет в строительстве. Вот и решил познакомиться. Тут рядом, случайно ничего не продается? – Поинтересовался Петр Григорьевич.

– Дом, что мы строим, продается. – С плохо скрываемым безразличием ответил юноша.

– Так дома еще нет. – Улыбнулся Ерожин.

– Сегодня нет, завтра есть. – Без тени улыбки, возразил молодой бригадир.

– Судя по масштабу вашей стройки, он мне не по карману. Я бы вот такого типа дачу приобрел. – И Ерожин показал на забор Понтелеева.

– Тоже не дешевый домик. Купи, хозяин кажется, умер. – Снова без всяких эмоций, посоветовал юноша. Петр Григорьевич смотрел в темные печальные глаза юного начальника и понимал, что тот видит его насквозь.

– Ладно, Карэн, не хочу с тобой темнить. Я подполковник милиции, а вовсе не заказчик. – И Ерожин полез в карман за удостоверением.

– Не надо ничего показывать. Я и так понял, что ты из органов. У нас с законом все в порядке. И регистрация есть, и разрешение на работу есть, и контракт заключен, при участии налоговой инспекции. – Уныло перечислил бригадир все возможные вопросы, возникающие у властей.

– Нет, я не по этой части. Меня не вы интересуете. Меня эта соседняя дача интересует. Вы тут давно работаете?

– Бригадир вытер руки о штанину, залез в верхний кармашек своей рубахи, извлек от туда маленькую записную книжку, полистал ее и изрек:

– С восьми часов утра десятого мая две тысячи первого года.

– Вот и прекрасно. – Рассмеялся Ерожин. – Можешь мне сказать, кто навещал эту дачу последнее время. Меня интересуют только девушки.

К бригадиру понемногу подтянулись и остальные. Ерожин насчитал семь человек строителей. При слове «девушки» они переглянулись. Бригадир что-то сказал своим работникам по армянски. Они быстро разошлись и продолжили каждый свое дело.

– Была девушка. Приезжала пару раз. Машина у нее красивая, водитель строгий.

– Ответил бригадир.

– Давно это было. – Ерожин старался скрыть волнение. Он почувствовал, что информация пошла горячая.

– Дня за два до смерти хозяина, девушка тут сутки гостила. Ее водитель привез, потом уехал, потом опять приехал и забрал. А через день милиция и скорая помощь приехали и хозяина вынесли. – Тем же спокойным тоном сообщил молодой строитель.

– Как выглядела девушка, помнишь?

– Мы ее близко не видели, а издали красивая, высокая, плащ кожаный, дорогой. Ножки стройные. Вот и все. Нас такие девушки приезжают на стройку нанимать.

– А машина какая? Может, марку запомнил, или номер? – Спросил сыщик.

– Номер от сюда не видно, да и не смотрим мы номера. А марка «бюик», цвет черный, примерно девяносто седьмого года выпуска. Очень дорогая американская машина. – Сказал юный бригадир и выразительно посмотрел на часы. Ерожин намек понял, пожал молодому строителю руку и, пожелав всей бригаде денег, здоровья и хороших вестей с Родины, уселся в свой «сааб».

В Москву подполковник придавил. Он знал, где на Рублевке посты и только там снижал скорость. До кольцевой он домчал за двенадцать минут. Отзвонив по дороге в офис и узнав у Грыжина, что пока Глеб не проявился, Ерожин покатил на Петровку. Никиту Васильевича Боброва он застал в коридоре, шагающим в столовую:

– Можно мне с тобой? Я сегодня даже не завтракал. Только кофе утром наглотался. – Пожаловался он полковнику.

– Пошли. Терпеть не могу насыщаться в одиночку. Что-то в этом есть постыдное. Обрадовался Никита Васильевич компаньону: – А почему тебя дома не кормят? Или хорошенькая молодая жена хозяйством заниматься не желает?

– Надя гостит у родни на Волге. Живу бобылем. А себе готовить, ты же понимаешь…

Бобров понимал…

– Мне нужна твоя помощь. – Заявил Ерожин, когда они умяли и суп и котлеты.

– Я думал, что-нибудь новенькое, а ты поешь одну песню. – Усмехнулся полковник.

– Песню я пою одну, но мотив разный. Похоже, я подобрался к тому, кто уморил академика Валерия Андреевича Понтелеева…

– Это что-то новенькое. – Удивился Бобров: – По заключению нашего медицинского эксперта и красногорского врача скорой помощи, академик умер своей смертью.