Такая Империя

— Хоронить как убийцу соплеменников, — коротко приказал Синдзи и оглядев северян громко добавил: — Видимо вы не поняли зачем мы сюда пришли! Мы здесь не для того, чтобы показать свою доблесть! Мы здесь не для того, чтобы сдохнуть в бою как тупые бараны! Мы здесь для того, чтобы отомстить и заработать! А сдохнув в бою как безмозглые тюлени, вы не заработаете для своих семей не копейки! Вы никому не отомстите!

Синдзи выпустил силу и вокруг него, на добрый десяток метров с земли начала подниматься в воздух пыль и мелкие камни.

— К сегодняшнему дню я даю вам еще десяток. На одиннадцатый каждый десятник и сотник должен наизусть выучить свиток наказаний.

Парень обернулся и пыль с камнями упала на землю. Он сделал несколько шагов и оказался перед вождями племен, наблюдавших за ним из-за спины.

— Вас это тоже касается. Не думайте, что к вам нельзя применить боевых законов.

***

Когда светило уходит за горизонт и в свои права вступает тьма, на небе зажигаются звезды. И не смотря на то, что каждые пару десятков метров жгли свои костры, чувство чужой земли не покидало. У одного из таких костров, отгородившись верными воинами у соседних очагов, сидели главы племен.

— Специи, — кивнул попробовавший варево медведь. — Не знаю, что это за специи, но с мясом и крупой выходит очень недурно!

— Твой живот бездонен! — фыркнул волк. — Иногда мне кажется, что твои потроха уходят в бездну!

— Ты за мои потроха не волнуйся, — хмыкнул медведь. — Меня больше интересует почему мы до сих пор терпим этого сопляка и до каких пор он будет казнить уважаемых воинов, которые не раз водили ватаги в набеги!

— Ты перегибаешь, — усмехнулся глава Уч-камам. — Он не казнил. Он лишь выполнил наказание, которые были оговорены заранее.

— Да он нас заставил принять эти правила! Он сам их выдумал и сам…

— Мы поклялись их выполнять, — напомнил глава северного оленя. — Но ты еще кое-что забыл. Мы в походе не первую неделю и уже вмешались в несколько больших сражений. И домой отправилась только одна лодка с погибшими. Остальные двадцать семь везли добычу.

— Напомни мне, сколько лодок привез твой предок, когда мы последний раз ходили в большой поход с боевым конунгом? — хмыкнул Волк. — Три десятка?

— Да, но мы шли в обход полуострова и вода…

— А теперь вспомни сколько он привез лодок с мертвыми?

Медведь вместо ответа насупился и молча снял котел с огня. Вывалив в свою миску варево он уселся на свое место и кинув злобный взгляд продолжил есть.

— Я прекрасно помню рассказы, как баритонцы били наших, когда они уходили. Я помню рассказы о кровавой бане. Когда все в пьяном угаре били всех. Когда у стен крепости куда не наступи угодишь ногой в труп.

— Это боевой поход, а не… — попытался возмутиться медведь.

— Мне такие боевые походы даром не нужны! — рыкнул волк. — Мне нужна добыча, мне нужен опыт для молодежи! Мне нужны живые воины, которые сделают потомство и вырастят еще больше воинов! Мертвыми они мне не нужны точно!

— А ты чего это о потомстве печешься, — зацепился за слова медведь. — И зачем тебе столько воинов? Ты чего удумал, а?

— Не твоего ума дело! — рыкнул в ответ тот.

— Заткнитесь, — сплюнул глава Уч-камам. — Как собаки через изгородь лаетесь. Воины нужны всегда и чем больше тем лучше. А за нашего ставленника я так скажу: Он умнее нас всех вместе взятых. И пришел он к нам не просто так. У него свой умысел. Тот умысел мне не известен, но я с него клятву взял, что его дела с нашими вразрез не идут. Все, что он делать будет во благо севера, на его силу и богатство.

— На чем он клялся? — подал голос глава северного оленя.

— На крови.

Волк уважительно кивнул головой, а медведь с досадой поморщился.

— Все, что он писал — не просто так. Он знает, что делать. — продолжал глава северных разбойников. — Мы не просто так, по две сотни бились и через границу россыпью шли. Нет кулака севера, значит и об щит он не разобьется. Тут главное ухо востро держать. Тогда всегда знать будем кто и где нас ждет.

— А ту крепость с торговым острогом хорошо взяли, — кивнул глава «Северных оленей». Он поднял лук и принялся перебирать на нем ленточки. — С одного острога столько товара, что впору себя на императорский род сватать.

— Это ты загнул, — фыркнул Волк. — Добыча делится ровно на всех, кто в поход вышел. Синдзиным свиткам, доля есть у тех кто погиб. А еще каждый от доли десятую часть отдать должен тем, у кого выставить было некого, но кто поход готовил. Так, что пока не шибко то и много выходит.

— А мы и начали то недавно. Только в кулак собрались, — пожал плечами Северный олень.

В это время поднялся небольшой ветерок и послышались шаги. К костру приближался Синдзи.

— Время пришло рассказать, — прервал тишину глава Уч-камам. — сегодня боевой конунг обещал рассказать, что он задумал и для чего.

Синдзи подошел к костру и уселся на место сбоку от главы племени медведей. Он не торопился с рассказами. Под треск костра он наложил из общего костра каши и с удовольствием, не торопясь ее съел. Только когда он отложил в сторону ложку, он оглядел собравшихся и спросил:

— Какая добыча для вас была самая желанная?

Вожди молчали несколько секунд и первым выдал свой вариант Волк:

— Золото. Оно удобное и его можно обменять на то, что нужно в любом месте. В монетах или утвари какой, но золото всегда в цене.

— Золото, конечно хорошо, — задумчиво произнес Северный олень«. — Но есть кое-что, что за золото не купишь. Например особые артефакты. Такие есть в родовых сокровищницах. И цены у них нет. такое просто не продают.

— А по мне так любая добыча хороша, если драка перед ней была хорошей, — буркнул медведь.

Синдзи уставился на главу племени, назвавшего его кровным братом.

— Медведь прав. Любая добыча хороша, но только если за нее не пришлось платить жизнями соплеменников.

— Хорошая позиция и каждый из вас по своему прав. Я верю, что у каждого из вас была добыча, о которой у вас в племени ходят легенды. Однако сейчас я предлагаю вам другую добычу. И эта добыча останется в истории всех стран. Ваши племена будут чтить ваши имена. Вы станете героями.

Синдзи умолк глядя на реакцию собравшихся у костра. Волк смотрел на него с легким прищуром, словно сомневался. Северный олень молча застыл, глядя на него исподлобья. Даже ленты прекратил перебирать. Медведь, после слова «герои» выпрямился и вытянул шею. Только глава Уч-камам никак не выдал своего отношения, спокойно разглядывая огонь.