Там чудеса

— Значит, у тебя будет новое меню на каждый день недели, кроме воскресенья, — рассмеялся я, — а в воскресенье что-нибудь придумаем.

Я дал посыльному еще одну монету и попросил его каждый день ровно в полдень, приносить паштет для кота.

— Будет исполнено ваше сиятельство, — солидно кивнул мальчишка, довольный неожиданным приработком.

Он подхватил свою корзину и в припрыжку удалился.

А я выгнал из гаража мобиль.

Перемещаться через магические пространства невероятно удобно и быстро, но я не был уверен, что смогу обучить этому умению Игната и Прасковью Ивановну.

— Поехали, прокатимся, — с улыбкой сказал я Лизе.

* * *

Мы вовремя добрались до аэропорта. Дирижабль как раз заходил на посадку.

Огромная туша, похожая на серебристого кита, вынырнула из-за горизонта, неторопливо приблизилась к летному полю, зависла над нами и начала медленно опускаться.

Когда брюхо дирижабля почти коснулось травы, с него сбросили толстые канаты, и работники аэропорта закрепили их на специальных тумбах.

Затем подкатили трап, двери салона открылись и оттуда повалили пассажиры.

Я не сразу увидел в толпе Игната и Прасковью Ивановну, а когда разглядел их, то недоуменно нахмурился.

Голова Игната была перевязана свежим бинтом.

— Что с тобой случилось? — спросил я, обнимая старика.

— Ничего особенного, ваше сиятельство, — неохотно ответил Игнат. — Тряхнуло эту посудину в воздухе, вот и все. А я не успел вовремя за ручку ухватиться.

Полеты на дирижаблях всегда считались безопасными. Благодаря своим размерам и магии дирижабль двигался очень плавно. Никакие порывы ветра не могли его качнуть.

И разумеется, пилотам на пассажирских линиях были строго-настрого запрещены опасные маневры.

— Тряхнуло, говоришь? — удивился я. — А с чего бы это?

— Да кто его знает? — отводя взгляд в сторону, ответил Игнат, и я тут же заподозрил, что он мне что-то недоговаривает.

Да и Прасковья Ивановна сердито смотрела на старика, а я успел перехватить ее взгляд.

— Рассказывайте, как было дело, — потребовал я.

— Рассказывай, что уж там, — сурово кивнула Прасковья Ивановна, — или я сама расскажу.

— Да что ты расскажешь-то? — буркнул Игнат. — Ты не видела ничего.

— Вот то-то и оно, что не видела, — сузив глаза, сказала Прасковья Ивановна, — если бы видела, так поверила бы тебе.

— Прекратите препираться и рассказывайте, — напомнил я. — Что случилось?

— Я голую женщину видел, ваше сиятельство, — неохотно сказал Игнат.

— В дирижабле? — изумился я.

А Лиза весело хихикнула.

Конечно, в рейсах попадались самые разные пассажиры, но я никогда не слышал, чтобы люди раздевались догола.

— Да нет, ваше сиятельство, не в дирижабле, — сказал Игнат. — За окошком. Аккурат, как громадину эту тряхнуло, меня головой прямо в стекло бросило. Вот там я ее и заметил.

— За иллюминатором? — еще больше удивился я. — Подожди, ты хочешь сказать, что женщина без одежды выпала из дирижабля?

— Летела она, ваше сиятельство, — еще неохотнее сказал Игнат. — На метле.

— Ерунда какая-то, — озадаченно сказал я.

— Вот и я говорю, что ерунда, — подхватила Прасковья Ивановна. — А он уперся, видел, говорит, и все. Ну что он мог видеть? Он же голову расшиб, так что целителя пришлось вызывать. Не иначе сотрясение мозга у него, ваше сиятельство.

— Нет у меня никакого сотрясения, — буркнул Игнат. — Так, голова болит немного, и все.

— Значит, целитель в дирижабле тебя осмотрел и перевязал голову? — понял я. — А что он тебе сказал?

— Сказал, если будет тошнить или голова закружится, так обратиться в госпиталь.

— Ну и как? — уточнил я. — Кружится голова? Тошнит?

— Да всё со мной в порядке, — заверил Игнат.

— Не слушайте вы его, ваше сиятельство, — не сдавалась Прасковья Ивановна. — Пусть его целитель посмотрит, а лучше менталист.

— Вот ещё выдумала! — разозлился Игнат. — Менталист-то зачем? Чего у меня в мозгах копаться?

— Ну так ты же видишь то, чего не было, — возразила Прасковья Ивановна.

— Что видел, о том и говорю, — повысил голос Игнат.

В это время из дирижабля принялись выгружать багаж.

Пользуясь тем, что Игнат отвлекся, Прасковья Ивановна отвела меня в сторону.

— Боюсь я за него, ваше сиятельство, — сказала она. — Голые женщины ему мерещатся. А вдруг это бес?

— Какой бес? — не понял я.

— Который в ребре, — серьезно объяснила Прасковья Ивановна. — Не знаете, что ли? Он мужиков часто одолевает. Вот Игнат головой приложился, бес его и одолел. Покажите вы его целителю.

— Разберемся, — сдерживая смех, ответил я. — Если что — усмирим и беса.

И все-таки послал зов Ивану Горчакову.

— Привет, Ваня. Нужна помощь по твоей части. Я тут в аэропорту, встречаю Игната и Прасковью Ивановну. Их дирижабль тряхнуло на подлете к Столице. Игнат ударился головой и, видно, довольно сильно. Во всяком случае, целитель его перевязал. Вроде бы старик держится крепко, но что-то несуразное ему померещилось.

— А что именно? — поинтересовался Иван.

— Говорит, что в момент удара видел за иллюминатором голую женщину, которая летела на метле.

— Необычный случай, — удивился Горчаков. — Язык у него не заплетается?

— Вроде нет, — ответил я.

— Глаза не косят? Не тошнит?

— Нет.

— Ну, если это и сотрясение, то оно легкое, — успокоил меня Иван. — Но я все-таки заеду к тебе, осмотрю его.

— Спасибо, дружище, — поблагодарил я.

— Саша, ты не знаешь, когда Тайная служба вернет мне накопитель магии жизни? — вспомнил Горчаков. — Я дал его Севе Пожарскому, но с возвратом. Мы используем такие накопители в самых тяжелых случаях. Не хотелось бы его потерять.

— Я поговорю с Никитой Михайловичем, — пообещал я.

Было в случае с дирижаблем что-то необычное. Игнат не обманывал меня, когда рассказывал про летящую женщину. Да и зачем ему? Старик был уверен, что видел ее. К тому же и дирижабль тряхнуло. А с чего вдруг?

Мы подошли к мобилю.

Дрессированные чемоданы послушно следовали за нами. Несмотря на протесты Игната, я сам погрузил их в багажник.

— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — спросил я старика. — Прилечь не хочешь?