Там, где растут подсолнухи

Готовая скрыться в доме, Блайт все же ждала, когда он приблизится.

— Спасибо за вечеринку, — довольно сухо произнес он.

— Ты рано ушел.

— Твой дом и так слишком мал, чтобы разместить всю эту толпу. Кроме того, не думаю, чтобы по мне скучали.

— Еще один человек уж точно бы не помешал. Надеюсь, от нас было не очень много шума.

— Об этом не беспокойся. — Он кивнул ей и отправился дальше.

Блайт еще постояла, размышляя о том, понравилось ли Джасу вообще на вечеринке, или он считал, что ее друзья легкомысленные и слишком развязно себя ведут.

По нему ничего нельзя было сказать наверняка. Но ей показалось, что она все же уловила какую-то теплоту и вспышку радости, даже восхищения, скрытую за толстой стеной отчуждения. И остро почувствовала, как привлекателен он для нее. Привлекателен как мужчина.

Щеки Блайт горели, и по коже пробегали мурашки. Конечно, она и так уже сделала много шагов навстречу ему. Она призналась Джасу, что он ей нравится. И каждый раз он с возмущением отвергал ее и спасался бегством.

Он никогда не говорил, что она ему нравится. Блайт вздрогнула, охваченная сомнениями. Возможно, он находил ее надоедливой — ведь она постоянно что-то для него делала, приглашала туда, куда он не желал идти, даже предлагала ему флиртовать с ней. Никогда раньше она не заходила так далеко.

Но все же, пусть редко, в его глазах загорался огонек, который он не мог от нее спрятать.

Это было невысказанное, но от этого не менее ясное послание мужчины к женщине, и послание это гласило: «Ты для меня желанна».

С другой стороны, он четко давал ей понять, что не хочет вторжения в свою жизнь. Так что, если в ней зажегся огонь безответного желания, ей некого винить в этом, кроме себя.

Прошло несколько дней. Блайт заканчивала завтракать, когда по радио передали штормовое предупреждение. Циклон, пройдя по всему Тихому океану, направлялся сейчас прямиком к Новой Зеландии, и ожидалось, что этой ночью он пройдет по побережью. Хотя шторм и потерял значительную часть своей разрушительной силы, скорость ветра на побережье может достигать сотен километров в час.

Блайт решила срезать как можно больше цветов и как-нибудь обезопасить остальные посадки.

Она уже работала в саду, когда до нее вдруг дошло, что Джас мог не слышать предупреждения. Есть ли у него радио? Блайт совсем не была уверена в этом. Она колебалась только мгновение, потом быстро стянула перчатки и побежала к его дому.

Дверь была открыта. На ее стук Джас появился из кухни с полотенцем в руках.

— Здравствуй.

— Привет. — Она взглянула ему в лицо и поняла, что он чем-то обеспокоен. — Ты знаешь о циклоне? Слышал штормовое предупреждение?

— Какой циклон?

— По радио сказали, что он накроет нас ночью.

— Ну, как ты мне однажды сказала, мы не очень многое можем сделать.

— Ты должен прежде всего убедиться, что все окна плотно закрыты и что на улице не осталось никакой мебели или вещей, которые может унести ветром.

— Я еще не проверил, но сейчас схожу и прослежу, чтобы ничего не потерялось.

— Ну что ж…

— Спасибо, что предупредила.

Блайт повернулась и направилась вниз по ступенькам.

— Блайт!

— Что? — Девушка остановилась и повернулась к нему.

— Тебе не нужна помощь, чтобы приготовиться к шторму? Что будет с твоими цветами?

Она не смогла прогнать беспокойство со своего лица.

— Я соберу все, что успею, и поставлю цветы в емкости с водой.

— Твоя теплица не слишком крепкая — она же из пластика.

— Она стоит на подветренной стороне холма и крепче, чем выглядит. Мне остается только скрестить пальцы на удачу и надеяться, что все обойдется.

— Я приду и помогу тебе.

— Но ты тоже будешь занят.

— Не слишком, чтобы не помочь другу.

Друг. Она была так счастлива это слышать, что радостно улыбнулась.

— Спасибо, не откажусь от твоей помощи.

— Дай мне пятнадцать минут, и я приду.

Глава пятая

Блайт показала Джасу, как надо срезать под углом высокие стебли подсолнухов. Они работали быстро, собирая растения в охапку и складывая их в большие пластмассовые ящики, наполненные смесью воды и питательных веществ.

Уже несколько человек звонили Блайт, чтобы предупредить ее о надвигающемся шторме и предложить свою помощь. Она благодарила их и говорила, что у нее уже есть помощник. Майк предложил было привезти с собой друзей, на что Блайт поспешила заверить его, что все под контролем и помощь не требуется.

Девушка вернулась из комнаты, где стоял телефон, когда Джас укладывал очередную охапку подсолнухов в коробку.

— Ты не думаешь, что их можно поставить в гараж? — спросил он ее, недоверчиво поглядывая на белую пластиковую крышу теплицы.

— Они там сварятся.

Гараж был покрыт железом, а день выдался на редкость солнечный и жаркий.

Блайт нашла старую кепку, которую иногда носил отец, и заставила Джаса ее надеть. На ней самой была широкополая шляпа, широкая рубашка без рукавов и, конечно же, неизменные шорты. Каждый раз, когда Блайт приносила очередную партию цветов в теплицу, она брызгала себе в лицо холодной водой и протирала ею руки, но все равно чувствовала, как по спине стекают струйки пота.

Джас тоже взмок, его футболка потемнела от пота. Он остановился, снял шляпу, вытер рукой лоб и удивленно спросил:

— Ты обычно все это делаешь сама?

— Обычно я не собираю так много цветов сразу. И работаю ранним утром или вечером.

Немного позже Джас стянул футболку, вытерся ею и бросил на землю. Блайт взяла тюбик крема от загара, который всегда носила в заднем кармане потертых шортов, и протянула ему.

Джас с сомнением посмотрел на нее, но все же выдавил себе на руки немного крема и помазал грудь. Блайт напрасно пыталась отвести от него взгляд. У него был красивый, не слишком волосатый торс. На упругом теле Джаса не было ни грамма лишней плоти, а его бицепсы были достаточно мускулисты для человека, занимающегося сидячей работой. «Возможно, поднимает штангу. Или скорее поднимает книги», — подумала она с улыбкой. Ей наконец-то удалось связать вместе стебли подсолнухов. «У него было достаточно книг, чтобы держать форму».

Когда она выпрямилась, Джас завинтил крышку тюбика и передал ей крем.

— Спасибо.

— Повернись, — сказала она, снова отвинчивая крышку. Он совсем забыл про свою спину. Джас замялся, и ей пришлось повторить: — Обернись. Первое, что обгорит, — это твоя спина.

Джас повернулся и смирно стоял, положив руки на бедра, пока она растирала крем на ладонях и быстрыми движениями наносила его на твердую, горячую спину. Ей приходилось сдерживаться, чтобы лишний раз не погладить и не почувствовать ладонями рельефную поверхность его мускулов. Через секунду девушка закончила и отступила назад.