Там высоко, высоко

Я чуть не подпрыгнула, когда руки некроманта сжали мои плечи:

— Звездочка моя, давай больше не будем ссориться? — взмолился он. — Для меня это невыносимо.

Я потерлась щекой о его ладонь и вздохнула:

— Что я должна делать?

— Сможешь прочитать это? — Он протянул мне свои записи. И когда, следуя подсказке Голоса, я воспроизвела все написанное, Лоран восхищенно улыбнулся. — Умничка моя! Теперь повторишь то же самое, но положив руки на книгу. И не бойся — я с тобой.

Лоран раскрыл свой магонакопитель в виде черного талмуда, и мы встали у изголовья Бестии. Книга была тяжеленной, но некромант легко удерживал ее на ладони, в то время как вторая рука, словно ненароком, легла на рукоять палаша, который он прихватил с собой.

— Бестия может прыгнуть на нас? — спросила я.

— Я все контролирую, родная. Ты просто положи руки на книгу…

Я послушно сделала это, и книга полыхнула. Меня пронзила энергия столь мощная, что волосы вздыбились и затрещали, а между пальцев начали проскакивать искры.

— …и прочитай все так, как мне только что читала, — закончил Лоран.

Вздохнув, я заговорила. Искры с моих рук перекинулись на шерсть Бестии, зато сияние книги несколько угасло:

Urtera simone ure plasur

Sictorus sur urtaru preo

Miorsherush tuisusuceru…

Я вновь оказалась на кровавом берегу моря. Волны пенились, взвиваясь и опадая в такт моему напеву. Сизые облака полыхали ослепительно белым, и это сияние быстро приближалось ко мне. Я вытянула руки, призывая животворящий огонь явить свою полную мощь:

Reotesur dragonos ogor.

Небеса разверглись разлапистой молнией так, что я на мгновение оглохла и ослепла. А когда органы чувств вновь начали служить мне, увидела здоровенного зверя. Он выпрыгнул из прибоя и застыл передо мной.

— Нет! — взревели волны. — Это наше.

Зверь жалобно заскулил, поджав хвост. Он не хотел возвращаться назад, но и идти ко мне опасался. И мне стало жаль его. Всем сердцем жаль. Я выпрямилась и уверенно закончила:

Bestin sion aprio asho… Бестия, ко мне!

Здоровенный зверь прыгнул одновременно с мощной волной, что выбросил на нас океан. Ослепительная молния, ринувшаяся с небес, пронзила меня насквозь. Рот заполнился то ли соленой кровью, то ли морской водой. Я почувствовала, что тону и горю одновременно.

А когда пришла в себя, обнаружила себя лежащей на полу. Передо мной стоял Лоран, загораживая от здоровенной черной псины. Бестия, оскалившись, следила за восьмерками, которые нарезал раскалившийся докрасна палаш Лорана.

— Астра, сама подняться сможешь? — поинтересовался Лоран, не оборачиваясь.

— Д-да, — выдавила я.

— Хорошо…

Псина прижалась к полу, выпятив зад, а из ее рта вырвалось угрожающее рычание. Негромкое, но столь же грозное, как рокот разгневанного Океана. Она собиралась прыгать.

— Астра, прикажи Бестии сидеть, — невыразительно сказал некромант.

— Что? — растерялась я.

Перед нами был настоящий монстр и при этом потрясающе красивый. На растопыренных шейных шипах еще переливалась радужкой остаточная магическая энергия. Под кожей перекатывались мощные мускулы, а острые зубы по своей белизне могли соперничать с первым снегом. Магодизайнер в моей душе замер от т восторга, а я сама — от страха.

— Скажи Бестии сидеть, — терпеливо повторил Лоран.

Скрип когтей по металлу вывел меня из ступора.

— Сидеть! Сидеть, Бестия! — закричала я так пронзительно, что в ухе заболело.

И, похоже, не только в моем. Псина шлепнулась на попу и усердно зачесалась. Лоран вздохнул и обернулся ко мне — очень бледный, с капельками пота на лице.

— Получилось, — с благоговением воскликнул он. — Астрочка, у нас получилось!

Я с сомнением посмотрела на Бестию, а она на меня.

— А ты уверен, что она живая?

— А ты приказывала ей чесать ухо? — вопросом на вопрос ответил Лоран. — Хотя бы мысленно?

— Вроде нет, — растерялась я.

— Вот видишь!

Лоран протянул руку, чтобы погладить Бестию, и она мгновенно оскалилась.

— Свои, — растерянно заметила я.

Некоторое время у нас с мистером Бесоном жила приблудная собачонка со сложным характером. Кусаться Шама не могла. Зубы у нее были стерты от старости, и чтобы накормить ее, нам приходилось очень мелко резать ей твердую пищу. А вот облаивала Шама поначалу всех с большим удовольствием. И нам с мистером Бесоном пришлось проделать большую воспитательную работу, чтобы она впредь не пугала посетителей.

Бестия тщательно обнюхала руку Лорана, а потом неуверенно вильнула коротким хвостом, больше напоминающим палку.

— Отлично! — с воодушевлением заметил Лоран. — Просто отлично.

Некоторое время мы заставляли Бестию подавать лапу, прыгать, приносить трость и сидеть смирно, пока Лоран осматривал ее клыки, светил в глаза магошаром, брал на анализ слюну.

— Ну, все, последний анализ, и домой, — сообщил Лоран Бестии, а потом приказал. — Стоять.

Бестия крайне неодобрительно проследила за тем, как он достал из металлического шкафа пробирку и быстро накрутил на палочку ватный тампон. Когда Лоран двинулся к ее заду, она недобро зарычала.

— По-моему, она понимает, что ты хочешь делать, — обеспокоенно заметила я.

— Ерунда, Астра. Она собака. Хотя, признаться, довольно сообразительная, — уверенно заметил Лоран.

Он подвесил над ее задом световой шар и задрал хвост. Я успокаивающе принялась чесать Бестию за ушами. В отличие от других мест здесь шерсть напоминала пушок — очень нежный и шелковистый. Процедура предстояла на редкость унизительная, и я жалела псину всей душой. Наверное, не очень радостно встретить новую жизнь таким образом.

— Спокойно, моя хорошая, — прошептала я ей. — Сейчас все закончится, мы вернемся домой, и ты получишь что-нибудь вкусненькое.

Сказала и тотчас усомнилась в своих словах. Лоран и Кромлин съели все, что приготовила нам миссис Мигвера. В квартире Лорана по части вкусненького для песика было, как шаром покати. И вряд ли магазины в это время работали. Я представила себе свою кухню, гадая, оставили ли гномы колбасу. В последний раз они принесли с собой несколько связок, «про запас», как они выразились, и забили этой пахнущей чесноком гадостью весь ледник.