Танец мельника

Когда Клоуэнс ушла, Демельза убрала платье, а потом прибежала Изабелла-Роуз и времени на размышления не осталось. Демельза задавалась вопросом, не навредит ли предстоящему замужеству Клоуэнс столь сильная ее привязанность к отцу. Вполне вероятно, что Стивен ревновал к этим отношениям и поэтому не преминул случаем облить грязью отца ее обожаемого папочки, желая тем самым задеть и самого Росса. Его это отнюдь не красит, но чувства влюбленного человека зачастую слишком сильны, чтобы бороться благородными средствами.

На следующий день, в среду, Демельза направилась в Мингуз повидаться с Рут Тренеглос и по дороге домой увидела Стивена, трудящегося над стеной сухой кладки неподалеку от сторожки. Стоял вечер, и блистающая небесная даль была безоблачна, за исключением нескольких херувимов и слонов, растворяющихся на фоне солнца. Демельза окликнула Стивена — он поднял голову, бросил молоток и подошел.

— Миссис Полдарк! Вот так честь! Хотите еще раз взглянуть на дом?

— Нет. Хочу пригласить тебя на ужин завтра вечером. Приедет Валентин Уорлегган — ты наверняка помнишь это имя. Полагаю, тебе стоит с ним познакомиться.

— Вот оно что. Благодарю. В котором часу?

— Думаю, он приедет в семь. Но ужин будет подан как обычно, около восьми.

— Спасибо. — Он опустил взгляд на свои бурые от песчаной почвы руки. — А Клоуэнс знает, что я приглашен?

— Я у нее не спрашивала. Скорее всего, она не будет сильно возражать, раз уж вы помолвлены. — Стивен невесело рассмеялся.

— Да, наверное.

Воцарилась тишина. Демельза спросила:

— Тебе уже приходилось строить корнуольские стены?

— Нет. Я стараюсь.

— Это целая наука, — сказала она, — здесь есть несколько человек, которые могут тебя научить.

Он снова засмеялся.

— Думал, что сам справлюсь. Видимо, ошибся.

— Сефус Биллинг, — сказала Демельза, — он помогает нам иногда с сеном и сбором урожая. Не то чтобы он... — она задумалась, — он не семи пядей во лбу. Но никто лучше него не сможет соорудить корнуольскую живую изгородь или стену. Он учился у своего отца, а тот — у своего. Это мастерство!

Стивен выпрямился и хмуро поглядел на херувимчиков в небе, продолжающих менять форму.

— Миссис Полдарк, вы наверняка знаете, что у нас с Клоуэнс всё не так гладко...

— Да, у меня возникло такое впечатление.

Стивен взял камень и зашвырнул его далеко в сторону вересковой пустоши. Потревоженный кролик сверкнул белым хвостиком и юркнул в нору.

— Наверное, я сам виноват, — сказал Стивен.

— Ты сказал ей об этом?

— Не подвернулось удобного случая.

— Возможно, подвернется завтра вечером.

— Мне кажется, это я во всем виноват, — сказал Стивен.

Демельза погладила лошадь, чтобы ее успокоить.

— Тогда около семи.

— Миссис Полдарк, — произнес Стивен, когда лошадь двинулась. Демельза поправила шляпку и натянула поводья. — Наверно, не такого, как я, вы хотели для Клоуэнс?

Демельза взглянула на него — его мужественную стать, сильную шею, выглядывающую из расстегнутой рубашки, зрелое безрассудное лицо с ямочкой на подбородке и золотистые волосы.

— Клоуэнс решает сама, — мягко ответила она.

— В этом мне повезло, — ответил Стивен. — Мне частенько везет. Но нет-нет да сбиваюсь с пути. Таким уж я уродился. А может, воспитали таким... Собственную мамашу я не видел лет с четырех или пяти. Меня воспитывала одна старуха, а потом я сбежал, ну, и всё остальное... Это сыграло свою роль.

— Свою мать я не видела с семи лет, — сказала Демельза. — Она умерла.

— Вот как? Я не знал. И вы остались сами по себе?

— Нет, у меня было шестеро братьев, за которыми нужно было приглядывать.

Повисла пауза.

— Младших или старших?

— Все младшие.

— Ваш отец женился снова?

— Нескоро. Когда я уже собиралась выйти замуж за капитана Полдарка.

— Значит, вы заботились о своих братьях как могли. Наверное, наняли помощницу?

— Помощницу, — фыркнула Демельза. — Да нам есть было нечего! Отец пропивал весь заработок!

Стивен подобрал еще один крупный камень и взвесил его в руке.

— Думаю, мне стоит расспросить Сефуса Биллинга.

— Думаю, да.

— Скажите, миссис Полдарк, а вы разве никогда не сбивались с пути? — спросил Стивен.

— Если и так, — ответила Демельза, — то всегда признавала ошибки.

— Да, — сказал Стивен и положил камень обратно на стену. — Да. Спасибо, миссис Полдарк.

Мягкое предзакатное солнце пробилось среди кудрявых облаков, и пустошь расцвела. Демельза не решалась уйти на этой ноте, тревожась, что ответила уж слишком свысока. Это дало Стивену время подойти и легко коснуться ее руки.

— Если мы с Клоуэнс поженимся... Когда мы с Клоуэнс поженимся, думаю, мне повезет вдвойне. Двойная удача, что у нее такая мать, как вы. Вы выглядите так молодо, и при этом в вас столько мудрости. Спасибо вам за это.

В его взгляде читалось неприкрытое восхищение.

— Мы ждем тебя завтра, Стивен, — сказала она.

Напрасно Демельза волновалась о приезде Валентина. Небольшой вечерний прием прошел гладко, и его успех во многом стал заслугой самого Валентина. Высокий и изящный, с по-журавлиному тонкими и длинными ногами, отменный красавчик, если не обращать внимания на близко посаженные глаза — он меньше всего на свете напоминал Джорджа Уорлеггана. Всеми своими манерами, а то и внешностью, он походил скорее на Элизабет: движения рук и поворот головы, мягкий тембр голоса, чуть ниже, чем бархатные тона контральто его матери, да и улыбка с ямочками на щеках была в точности, как у нее.

Накануне, не зная о болезни мистера Клемента Поупа, Валентин написал его жене, напросившись на обед. Миссис Поуп не стала отказывать. Он прибыл и после некоторой неловкости всё же решил воспользоваться случаем — тем более что дамы явно не возражали — и пообедать в компании трех женщин. Какими очаровательными девушками оказались младшие, но всех затмила Мод Поуп — с такой копной золотистых волос, что он может поклясться: распусти их, и они упали бы до самой талии. При этих словах глаза Валентина блестели так, будто он живо представлял эту картину с собственным участием. Мистера Поупа он так и не повидал. Похоже, у того бывали хорошие и плохие дни, и этот относился к последним. Он страдает от ожирения сердца, как объяснили дамы или, точнее, как сказал доктор Энис (да простит он нас). Хотя трудно вообразить человека, у которого жира было бы меньше, чем у мистера Поупа.

Валентин был уверен, что после Итона Кембридж покажется ему скучным, и, что самое ужасное, слишком удаленным от Лондона. Он надеялся, что отец отправит его в Оксфорд, чтобы хотя бы находиться ближе к Корнуоллу. Валентин уже представлял себе, как проведет следующие три года, страдая от запоров и головокружений, вызванных бесконечными путешествиями в вонючих экипажах с полчищами насекомых.

Он заметил, как Клоуэнс похорошела. Весь Корнуолл будет завидовать Стивену, с которым он только что имел удовольствие познакомиться — примите мои горячие поздравления, сэр, с тем, что вам досталась такая прекрасная роза.