Тайфун Дубровского

Без связи не могу даже Соне позвонить, но надеюсь, что она навестит меня сама в ближайшие дни. Конечно, она очень занята романом с Александром. Но я не буду терять надежду. Немного порисовав, ложусь спать пораньше — беспомощность давит невыносимо.

Просыпаюсь от того, что меня кто-то больно дергает за плечо. В моей комнате посторонний мужчина. Готовлюсь вскрикнуть, но тут слышу голос Маргариты.

— Этого не может быть! Вы ошибаетесь! Как вы смеете вести себя так в моем замке.

Мужчина что-то отвечает на английском. Не понимаю ни слова.

— Хорошо… Так, наверное, будет быстрее.

Вспыхивает свет, и я понимаю, что в моей комнате не просто мужчина… здесь полно народу! Маргарита, две служанки, и двое мужчин в форме, похоже — полицейской. Хотя я не очень в этом разбираюсь. Меня начинает трясти.

— Что здесь происходит? — обращаюсь к Маргарите.

— На тебя подали заявление. У Изабеллы пропало дорогое кольцо…

— Так вот зачем она позвала меня! — восклицаю громко. Какая же я дура! Знала, что тут гадюки и так по-глупому вляпалась.

— Не знаю, что у вас произошло, меня вчера не было, — спокойно отвечает Маргарита. — Но такое в замке впервые и мне совсем не нравится. Надеюсь, это не ты… Ведь мой сын привез тебя. Но в любом случае кто-то взял кольцо.

— Она сама его спрятала, неужели никто об этом не может подумать? — всхлипываю. Мне ужасно неловко — растрепанная со сна, в пижаме, босая…

— Понимаешь, Изабеллы не было вчера весь день в замке. Я заходила утром — со мной была служанка, и кольцо лежало на столике… Мне оно хорошо известно, потому что фамильное, перешло от бабушки… И вот сегодня вечером я зашла вместе с Изей в ее комнату. Кольца не было. Была в ее комнате только ты. Но если отдашь (—) сейчас, еще можно замять это происшествие…

— У меня ничего нет!

И тут один из полицейских, осматривающих комнату, встает с колен — он смотрел под кроватью, и показывает что-то Маргарите.

— Да, это оно, — кивает мать Дубровского. А я чувствую, что вот-вот упаду в обморок.

Полицейский что-то говорит, смотрю вопросительно на хозяйку замка.

— Он говорит, что кольцо должна официально опознать потерпевшая.

— Так где же Изя? — вопрошаю горько.

— Плачет в своей комнате! Точнее, возле нее — так как комнату опечатали. Я не пустила ее сюда только потому, что не хочу потасовки. Она сейчас в очень возбужденном состоянии и зла на тебя. Но уверяю, что хорошо знаю это кольцо. И мне очень жаль, что Изабелла в тебе не ошиблась…

Глава 15

Дальше все происходило, как в кошмарном сне. Меня повели к полицейской машине, и повезли в тюрьму… То есть, в участок, но тогда, в панике я представляла себе именно тюрьму. Полицейские были вежливы, занимались, насколько я поняла, поиском переводчика. Посадили в камеру — одну, больше преступников не было. Меня трясло от страха. Хорошо хоть позволили переодеться, я напялила на себя как можно больше одежды — думая, мало ли, что может пригодиться. Про тюрьму я знала очень мало — из книг и сериалов… В голове мелькали страшные образы, как раздевают догола, осматривают… Тревога внутри нарастала. Я ругала себя на все лады. Доверчивая дура, идиотка, кретинка. Позволила себя притащить в другую страну, и бросить здесь без телефона. Как могла слепо верить мужчине? Просто потому, что влюбилась… Как можно быть такой наивной… Погубила себя. Теперь только о мамочке бедной думаю… Дубровский… наверное я не важна для него, раз не связывается, не интересуется как я тут…

Так прошла ночь. Покормили, еда вполне сносная, и даже туалет хороший и ведут туда по первому требованию — понимают с полужеста… Но сколько тут сидеть? Ближе к полудню меня повели куда-то. Оказалось, мне нашли русскоязычного адвоката.

— Представляю, как вам страшно, — мужчина средних лет с усами Эркюля Пуаро сразу расположил к себе. — Меня зовут Виктор Павлович.

— Очень приятно. Мария. Самое ужасное, что не понимаю ни слова. Не у кого спросить, что меня ждет… Ужасно не знать языка. — Выливаю на мужчину поток возбужденного сознания.

— Ну я здесь и на этом проблема исчерпана. Но я обязан сразу вас уведомить. Вам предложен еще один адвокат. Он ждет снаружи и только потому, что я пришел первым. Он довольно нагл, молод, напорист и хотел пройти без очереди. Но для меня этот вопрос стал принципиальным. Не люблю наглость.

— Кто? Простите, как это еще адвокат? Тут что, дают на выбор?

— Нет, этого человека наняла семья Дубровских.

— О! Ясно… — не знаю, как на это отреагировать.

— Давайте по порядку. Изложите свою историю, и почему Дубровские желают помочь вам. Вы знакомы, откуда, и так далее.

— Это сложно объяснить…

— Начните с начала. Или, быть может вы предпочтете адвоката этой семьи? Я обязан вас спросить об этом…

— Нет! Этого я точно не хочу! — восклицаю чересчур горячно.

— Так, вот можно с этого места подробнее?

— Лучше я начну сначала. Я приехала отдыхать на юг…

Я рассказала «Пуаро» все. Даже не потому, что он об этом просил — мне самой надо было еще раз проговорить вслух эту историю. Прожить мысленно и понять — где ошиблась.

— Вы слишком доверяете людям, — произнес Виктор Павлович фразу, которая действительно является ключевой во всей истории. Я доверилась Светлане. И так же слепо поверила Владимиру, наступив на те же грабли… Я — круглая идиотка.

— Что мне делать? У меня мама в Москве… слабое сердце… она с ума сойдет, как ей объяснить почему, вместо юга России, я оказалась с Англии?

— Обвинение не особенно тяжкое. Вы встречались с сыном этой семьи, у вас есть козырь. Пригрозите грязным разоблачением, чтобы они отозвали обвинения.

— Но я не смогу оболгать мужчину, которого люблю!

— И не придется. Просто пригрозите.

— Нет… это грязно.

— Ну хорошо. Я постараюсь назначить встречу с Маргаритой. Вы считаете, она всем заправляет?

— В этой истории? Как же не хочу думать так! Может Изя сама по себе это придумала?

— Тогда мне обязательно надо встретиться с матерью вашего любимого Дубровского. А еще я попытаюсь связаться с ним самим. Спокойно, Маша! Прорвемся, где наша не пропадала. Подумаешь, кольцо! Они, точно, не захотят валять свое имя в грязи…

Еще день в заключении, в тяжких гнетущих мыслях… Никаких новостей и словом перекинуться не с кем. Меня все сильнее накрывает паника, слезы душат, просятся наружу, но я запрещаю себе плакать.

«Сама виновата, — говорю себе сурово. — Влюбилась она, видите ли. Хоть бы посмотрела, подумала… Где он и где ты. Глупая девочка Маша. Ты как была для него, изначально приведенной на одну ночь девочкой, чтобы вечер скоротать… так и осталась» И от этих мыслей все болело внутри. Как будто душу тупым ножом покромсали…

Наутро меня отвели в ту же комнату, где с адвокатом разговаривала. Но только поговорить со мной не он пришел… Передо мной стояла Изабелла. Надменная, гордая и очень собой довольная.