Тайна для Аниики

— Скажите, а в детстве вы часто подшучивали над наземцами?

— Я и сейчас, бывает, подшучиваю над вами! Вы, наземцы, существа странные, вроде, не глупые, но постоянно придумывающие себе несуществующие проблемы! Например, те же ожившие кошмары! Как тут устоять и не воплотить вашу мечту в жизнь?

— Это не мечта, — вознегодовала я, — это кошмар!

— Тогда объясните, зачем о нем вспоминать! Ну приснился страшный сон, так это со всеми случается, но отчего о нем нужно думать и днем? Да так, что шарахаться от каждого шороха и любой тени?!

— Те есть, бедняга, отправившийся за Грани раньше положенного срока по вине юного духа противоречия, просто обязан похвалить сего сообразительного отпрыска? — кажется, я перехвалила подземцев, ошиблась на их счет.

Арлен склонил рогатую голову на бок, готовясь ответить мне, но диалог продолжил Икциар:

— Тогда задайте себе другой вопрос, ведунья? Почему именно жители Озерного и Студеного становятся жертвами наших детей? Ни один маленький обитатель Солнечного и Морского не пополнит этот список, исключая разве что обидчивых девочек! Прочие же лишь посмеются над проделкой, а то и сами подшутят над демоненком!

— Вы не поняли, ведунья, — Арлен все же высказал свое мнение, — дело не в шутках наших детей, а в вашем к ним отношении! Вы, ведьмы, так же, как и ведьмаки и те, кого вы оберегаете, не умеете веселиться! Вы серьезны, унылы, скучны, порой злобны, иногда плаксивы. Улыбаетесь редко, и в основном лишь тогда, когда сделали какую-нибудь каверзу, а подсознательно пестуете мысль, что не пройдет она для вас даром, и месть обязательно настигнет! Отсюда выходит источник ваших проблем! Те же кошмары!

Сказать на это мне было нечего, если только одно, и я брякнула нелюбезно, себе под нос:

— Так было раньше, сейчас мы меняемся!

— Поверьте, все это заметили и вздохнули свободнее! — ядовито известил изменчивый, вынуждая меня сцепить зубы.

На это у Арлена нашлись слова:

— Аниика, не потеряйте, что с таким трудом приобрели!

Я воззрилась на мертвую птицу, вонзая нож в ее плоть, отвечать не хотелось. Лезвие вспороло кожу, обагряя ее каплями крови, а я, выпустив излишнюю злость, кивнула.

К вечеру вернулись мрачные до невозможности Райт и Грэйн, ничего объяснять не стали, но об их неудаче можно было понять и так. Я тихонько подошла к супругу и, ни о чем не расспрашивая, предложила ему поужинать. Гримм принял из моих рук плошку с наваристым супом, взял ломоть хлеба и подарил усталую улыбку. Как оказалось, мне вполне хватило и этого. Краем глаза удалось выхватить, как оскалился изменчивый, но почему-то не съязвил в своей обычной манере, только отвернулся и внезапно изумленно крякнул.

— Что там? — насторожился Лют, пока остальные крутили головами, пытаясь высмотреть то, что удивило Да'Айрэна.

— Хм… — глубокомысленно протянул Арлен и повернулся ко мне. — У нас гости!

Я моргнула, подумала и скривилась:

— Только не говорите мне, что это Лийта добралась до нас?

— Как скажете! — покладисто согласился не расстраивать меня подземец, только я все равно приуныла — ведьм видеть не хотелось.

Но пришлось! Злые, вымотанные долгим блужданием в горах, замерзшие ведьмы спустились к нам. «Уничтожить всех и все!» — так и читалось на их лицах. Стоило им увидеть меня, как глаза у всех троих ведуний округлились. Вот что они такого во мне разглядели? Я невольно прикрыла лоб челкой, потому что возникло полное ощущение, будто там сияют какие-то письмена, видимые лишь моим соотечественницам. По выразительному взору Лийты было заметно — она ведает о том, что я стала женой мага. К счастью, оглядевшись, Сероволкина передумала требовать от меня объяснений. И чтобы у нее не возникло желание требовать их вообще, я нагло огласила:

— Встаньте в круг! Так мне будет проще!

Ведьмы изумились намного больше, а под конец и вовсе ошалели, потому как спутники стали исполнять мои указания без лишних вопросов. Скорее всего, мужчинам хотелось уточнить многое, но никто не произнес и звука. Полагаю, при ведьмах спорить со мной они не решились. Только Икциар проявил нежданную заботу:

— Ведуньи, вы ужинать будете? Если да, то мы оставим вам часть припасов!

— А вы, — сурово поинтересовалась у него Лийта, — куда собрались?

— Мир спасать! — многозначительно оповестил ее подземец.

— Без нас?! — Сероволкина начала задыхаться от охватившего ее негодования.

— С вами, — обреченно поспешил изречь Икциар, потому как понял, что спорить с ведьмами, он не готов.

Я отвлеклась от всего, сосредоточившись на собственных эмоциях и чувствах, именно они должны были помочь мне исполнить задуманное. Предчувствие беды, безотчетный страх, легкие опасения, ревность, раздражение — я отодвинула на задний план. Это все приходящее, которое мешает мне быть самой собой — я свободна от всего дурного! Ветер — он главный символ свободы, только он волен лететь туда, куда возжелает. Ветер — такой разный, неожиданный или предсказуемый; горячий или ледяной; сильный или едва уловимый! Я стану похожей на него вознесусь к небесам, чтобы обрушить свою мощь на землю! Или прогоню злые тучи, возвращая солнечный свет людям! Я все могу!

Несколько глубоких вдохов, помогающих избавиться от ненужных мыслей, будто от старого хлама, и только цель впереди — замок Эрии. Я почувствовала, как уменьшился мой вес, а ноги оторвались от земли. Раскинула крылья-руки, взмахнула ими, поднимаясь к облакам, не оглядываясь назад, увлекая за собой спутников. Вот она звездная дорога, сквозь которую пролетают редкие снежинки, искрясь в голубоватом свете сверкающих созвездий. Я лечу над ней, остальные беспокойно суетятся, пытаясь не смотреть вниз, стремясь устоять. А ведь и я когда-то была такой же!

Теперь только искрометная радость, бесподобное ощущение легкости во всем теле, невиданный доселе восторг. Внизу мелькают горные пики, покрытые снегом, где беснуются создания старухи-вьюги. Ветер летит со мной, сейчас только он мой партнер, мы танцуем и флиртуем с ним, ведем непринужденную беседу о том, как хорошо быть свободным. Только я помню, что увлекаться нельзя, главное вовремя остановиться, и когда внизу мелькает знакомый пейзаж с речушкой и мостом через нее, я благодарю и отпускаю воздух.

Через минуту все, и я в том числе, приземляются в пушистый сугроб, а за ним виднеется высокое крыльцо замка.

— Прибыли! — объявляю я и лишаюсь чувств.

Очнулась скоро, будучи уже в замке, и первым, что увидела, было обеспокоенное лицо супруга.

— Как ты себя чувствуешь? — сипло поинтересовался Лют, и я прохрипела:

— Так, словно побывала в центре урагана…

— Не мудрено, — вступил в разговор Дюран, — вы, ведунья, были столь опрометчивы, что потратили все силы! Мой приговор таков: вам предстоят еще годы учебы, прежде чем вы в полной мере научитесь использовать полученную силу!