Тайна кода да Винчи

— Что-то знакомое… — я попытался припомнить, где слышал эти слова.

— Это Мефистофель. Из «Фауста» Гёте, — шепнула мне на ухо Франческа.

— В любом случае я подтверждаю, что такой марки и такого конверта не могло быть в принципе, — синьор Вазари покатился на своем кресле обратно в кабинет, словно не желал больше продолжать эту тему. — Равно и открытки…

Дик тут же последовал за ним в кабинет, а мы с Франческой задержались в коридоре. Мы были наедине одно лишь мгновение — я и она. Совершенно случайно, без умысла. Но в этой секунде была такая интимность, такая глубина, что мы оба закраснелись.

— Но синьор Вазари, — раздался из кабинета встревоженный голос Дика, — что это значит? Кто мог послать такое письмо? Это какая-то дьявольская игра! Рукописи Леонардо — прямыми буквами, а не в зеркальном отражении. Лицо на портрете, смотрящее в левую сторону, то есть туда, куда и должно было бы смотреть, если бы мессере Леонардо так не любил свои фокусы. Наконец, открытка с двумя картинами, где одна объясняет другую.

— Да, — добавил я, входя в кабинет синьора Вазари, — и причем тут Мефистофель?

— Господа, — старик повернулся к нам и приосанился, словно собирался сказать что-то важное, — я дал вам всю информацию, на которую вы имели право. Больше того. Поэтому на этом закончим расспросы. Я признаюсь вам честно — я не понимаю, почему вас привели ко мне. Если бы я думал, что возможна ошибка, то решил бы, что произошла ошибка. Но в любом случае я, со своей стороны, не получал никаких указаний, поэтому вынужден вас переадресовать. Вы вспомнили Гёте… Так вот, вам надо к ним, а не ко мне.

Синьор Вазари говорил строго, четко, ясно, но я не понял ни одного слова — о чем речь?!

— К кому?!. — осатанел я. — К Гёте?!

— К магистру Приората Сиона, — на лице синьора Вазари не дрогнул ни один мускул.

— К магистру Приората Сиона?! — и тут я потерял дар речи, уставившись как дурак на Франческу и на Дика — может быть, они что-нибудь понимают?

— Вы сказали, что нас привели… — Дик словно и не услышал про Приорат Сиона, его беспокоило совсем другое. — Кто привел? Кто, синьор Вазари?!

— Вы умеете читать знаки, молодой человек, — с укором сказал синьор Вазари. — Не спрашивайте о том, что вы и так бы заметили, если бы захотели. А сейчас я вынужден попросить вас меня оставить, мне надо кое с кем переговорить…

ИСТОРИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ…

Осенью 1504 года испанский десант внезапно обрушился на Неаполь, сметя береговую оборону французов. В это же время пришло известие о невероятном побеге Чезаре Борджиа из испанского замка Медина-дель-Кампо, куда он был заточен по приказу Фердинанда II Арагонского. Поразительно быстро он снова оказался в Италии.

Отступив в глубь страны, французская армия встретила испанскую у реки Гарильяно, но была разбита. 13 декабря 1504 года в Блуа был подписан договор, по которому Неаполитанское королевство перешло к Испании.

Глава LIV ВСТРЕЧА

Джакопо робко постучался к учителю. Тот уже несколько дней почти не выходил. Забросил свои обычные пешие прогулки и упражнения с гирями, перестал следить за бородой и одеждой. Охватившая его меланхолия была такой глубокой и черной, что казалось, весь дом изнывает под ее тяжестью. Даже Марию, служанку, Леонардо не пускал к себе.

Ответа не последовало. Собравшись с духом и перекрестившись, Джакопо приоткрыл дверь. Пол спальни был усеян набросками чертежей, мелкими зарисовками, листками формул.

— Мессере Леонардо, к вам пришел человек, — сказал ученик.

— Я никого не жду и не хочу видеть, — не оборачиваясь, резко ответил Леонардо.

Однако неожиданно Джакопо стал настаивать.

— Его привел мессере Макиавелли, — упрямо сказал он. — Может, все же примете?

Да Винчи нахмурился и собрался попросить ученика оставить его в покое, но что-то во взгляде и тоне Джакопо заставило его передумать.

— Что за человека привел Никколло? — отрывисто спросил Леонрадо

— Скульптора, Джованни Франческо Рустичи. Он пришел выказать вам свое восхищение и преклонение.

Он склонил голову чуть набок, ожидая окончательного решения учителя.

— Ладно… — Леонардо дотронулся до полы своего роскошного бархатного халата, который был усеян пятнами, крошками и каплями свечного воска. — Пусть подождут немного. Мне нужно переодеться.

Джакопо явно обрадовался. Даже возбужденно подпрыгнул на месте и помчался вниз.

— Учитель выйдет! — донесся его радостный голос.

Леонардо небрежно стянул со спинки кровати измятый камзол, что был на нем в тот самый день, когда он ходил в Борджелло. Снял со стула шелковые чулки и надел, хотя знал, что на одном спущена петля.

Даже не взглянув в зеркало, чтобы пригладить волосы или отряхнуть с бороды остатки пищи, Леонардо вышел из спальни. Поступь его была тяжелой, а плечи сгорбленными, он шаркал домашними туфлями и потирал спину, затекшую от длительного сидения за столом.

Спустившись вниз, Леонардо первым увидел Макиавелли. Но почти сразу забыл о нем. Рядом с ним стоял человек необыкновенной, дьявольской, загадочной красоты. И этот человек смотрел на Леонардо так, будто увидел вместо золотого дуката дешевую подделку. По лицу его пробежала странная дрожь. Потом глаза его стали необыкновенно злыми. Он низко поклонился, а когда поднял голову — уже выглядел скучающе-дружелюбным.

Секретарь Совета десяти тоже удивился такому странному виду хозяина, но не подал виду.

— Добрый день, мессере Леонардо, — он широко улыбнулся и обнял да Винчи, — простите за вторжение. Вот, привел восторженного почитателя вашего таланта. Он утверждает, что с тех пор как увидел вашу «Тайную Вечерю», не может найти себе места. Тысяча извинений за беспокойство, но он меня совершенно замучил! Знакомьтесь…

Макиавелли говорил быстро, рассказывая, кто такой Рустичи, и пересыпая сведения о нем бесконечными извинениями за беспокойство, что они причиняют да Винчи.

Рустичи подошел ближе и еще раз поклонился Леонардо. Тот ответил едва заметным кивком и сказал неожиданно грубо: