Тайна Тёмного Оплота

— Приходится, — усмехнулся Сэнд.

— Ну что ж. — Мне показалось, что во взгляде архиепископа мелькнуло разочарование. — Полагаю, вы пришли, чтобы получить развод? Разумеется, мы незамедлительно это устроим. Как-никак, данное недоразумение произошло по нашей вине. Не сомневайтесь, виновный был наказан с должной строгостью. Итак, прошу вас подождать несколько минут. Сейчас я обо всём распоряжусь.

— Нет — нет, ваше преосвященство, не торопитесь, — остановил его Сэнд. — Мы пришли не за разводом.

Уже собиравшийся уйти архиепископ замер, окончательно осознав, что предугадать ход наших мыслей на его месте не смог бы никто.

— Что же в таком случае привело вас сюда? — осторожно осведомился он.

— Мы бы хотели устроить церемонию бракосочетания, — объяснил Сэнд. — Не полноценную, конечно, — уточнил он, — ведь сам по себе обряд уже был проведён. Вопрос заключается в том, можем ли мы устроить что-то вроде… — он возвёл глаза к высокому потолку, — …скажем, подтверждения серьёзности намерений, ну, или нечто подобное в таком ключе. Не совсем бракосочетание, но нечто аналогичное, что разрешило бы любые недоразумения, связанные с… некоторой неоднозначностью ситуации. Я понимаю, конечно, что очень нестандартная просьба, но ведь, согласитесь, и сама по себе ситуация не стандартна, — тонко намекнул он на вину церкви в произошедшем.

Архиепископ, впрочем, признаков недовольства или замешательства не проявлял; напротив, по — моему, предложение Сэнда полностью его устраивало.

— Отлично, — подтвердил мои предположения он. — Именно так мы и поступим. Я лично займусь планированием церемонии и сам её проведу.

— Благодарю вас, ваше преосвященство. — Мы с Сэндом переглянулись, и он перешёл ко второму вопросу, который мы планировали поднять на этой встрече. — Вы упомянули, что священнослужитель, проводивший церемонию на балу, был наказан. А какова суть наказания?

Перед посещением храма мы с Сэндом подумали, что за священника надо бы заступиться. Конечно, он основательно наломал дров, но, с другой стороны, в конечном итоге всё сложилось как нельзя лучше. И мы были по — своему ему благодарны.

— Он сослан из столицы в небольшое удалённое селение под названием Ронкем.

— Ронкем… — задумчиво протянул Сэнд. — Знакомое название. Кажется, я что-то о нём слышал.

— Это очень маленькое селение, где нет светской жизни, — пояснил архиепископ. — Никаких балов, раутов и даже рестораций. А славится оно своей швейной мастерской, поставляющей в Иллойю шарфы с красивым шитьём, да винодельней.

— Винодельней, — эхом повторил Сэнд.

Мы вновь переглянулись.

— Так вы хотели что-то сказать по поводу этого священнослужителя? — уточнил архиепископ.

— Нет — нет, — с невинным видом ответствовал Сэнд. — Мы считаем наказание совершенно справедливым. Священник находится именно там, где ему и нужно. Не так ли, Элайна?

…И снова мы стоим под белоснежным балдахином, удерживаемом на четырёх специально установленных в храме шестах. Этот низкий белый 'потолок' создаёт ощущение уюта и защищённости. Там, за пределами нашего временного убежища, на длинных скамьях собралось совершенно безумное множество народа. Столько, сколько смог вместить храм. Когда место закончилось, какой-то светлый, обладающий даром левитации, поинтересовался, нельзя ли поприсутствовать на церемонии, зависнув в воздухе у гостей над головой. Разрешения он не получил: прихожанина, летающего под сводами храма, сочли насмешкой над богами.

Снова у Сэнда в руке букет, и снова перед нами стоит священник. Только на сей раз это сам архиепископ в специальной золотой сутане для особых случаев, и он, конечно же, трезв как стёклышко.

— Братья и сёстры! — приступил к церемонии Астарх, когда гости кое-как устроились в храме, который при других обстоятельствах никто бы не рискнул назвать тесным. — Мы собрались здесь, чтобы лицезреть чудо, ибо лишь чудом можно назвать событие, когда боги соединяют две жизни в единую семью. Две судьбы сплетаются вместе, дабы превратиться в одну. Знаю, что здесь — не место для политики, однако же считаю важным подчеркнуть значимость этой свадьбы. Сами боги свели этих двоих вместе именно сейчас, в наш век перемен. Сегодня, помимо новой семьи, они даруют нам символ будущего, напоминая о том, что мир негоже делить на тёмный и светлый. Тысячу раз сказано, что кроме чёрного и белого, существует множество других цветов. Я же хочу подчеркнуть, что, даже сосредоточившись на чёрном и белом, достаточно лишь немного напрячь глаза, дабы разглядеть множество разнообразных оттенков. Эти оттенки переплетаются, образуя чёрно — белую палитру. И её используют сами боги, рисуя чудесной кистью новые образы на листах судьбы. И вот теперь я спрашиваю тебя, Элайна, урождённая Кенборт, подтверждаешь ли ты своё согласие быть женой Александра Уилфорта, в горе и радости, во тьме и в свете?

— Да, — просто ответила я.

Речевые изыски были бы сейчас излишни.

— А ты, Александр Уилфорт, подтверждаешь своё согласие взять в жёны Элайну, урождённую Кенборт, быть ей мужем и заботиться о ней в горе и радости, во тьме и в свете?

— Подтверждаю, — звонко произнёс Сэнд.

— В присутствии свидетелей объявляю ваш брак действительным! — торжественно провозгласил архиепископ. — Лорд Уилфорт, вы можете поцеловать свою супругу.

И Сэнд вручает мне букет.

Дальше пошли многочисленные поздравления. У Сэнда среди присутствующих знакомых было значительно больше, поэтому неудивительно, что на некоторое время его от меня оттеснили. Я была не в обиде. В отличие от свадебной церемонии, брачной ночи у нас пока ещё не было, и Сэнд обещал исправить сегодня это упущение с набежавшими за прошедшее время процентами. Так что я была вполне в состоянии немного подождать, не борясь за его внимание со всеми присутствующими.

Увидев знакомое лицо, я сама направилась в сторону гостьи.

— Поздравляю! — улыбнулась Тамира, шагнув мне навстречу. — Это очень значимое событие.

— Спасибо. Вас тоже можно поздравить? Я слышала, вы с Эдвином поженились неделю назад?

— Да, — смущённо кивнула девушка. — У нас всё было совсем не похоже на это. — Она обвела взглядом полное народу помещение. — Всего двенадцать гостей.

Я понимающе кивнула: двенадцать — это минимальное число свидетелей, которое должно присутствовать на церемонии бракосочетания, чтобы она считалась действительной. Робкой Тамиру назвать нельзя, но многолюдные собрания заставляли девушку напрягаться: она и сейчас была, без сомнения, здорово скованна, и чувствовала себя не в своей тарелке. Впрочем, это могло быть связано и с тем, что она впервые в жизни находилась за пределами Оплота, в месте, где светловолосых было значительно больше, чем тёмных.

— Уверена, Эдвин будет отличным мужем, — сказала я, стремясь отвлечь её от созерцания окружающей толпы.

Не могу сказать, чтобы такая пышная церемония с огромным количеством гостей была особенно мне нужна, но я и не испытывала в данной связи серьёзного дискомфорта.

— Да, — невольно улыбнулась Тамира. — Думаю, что так.

— Он не смог приехать?

— К сожалению. Дела никак не позволяли. Так что я здесь за двоих. Большое спасибо вашему мужу за то, что открыл для меня портал. В такой день ему наверняка было чем заняться и без этого.

— О чём разговор! — отмахнулась я. — Хорошо, что вы смогли выбраться. Стало быть, дел в Оплоте по — прежнему выше крыши?

— Да, и это ещё надолго, — вздохнула Тамира. — Это не совсем та жизнь, которой мне бы хотелось. Да и у Эдвина к вечеру просто не остаётся сил, чтобы пошевелиться. Но мы договорились, что через несколько лет, когда основные сложности разрешатся, и жизнь войдёт в более спокойное русло, мы переедем в Настрию. В какое-нибудь небольшое, спокойное селение.

— Вам не станет там скучно?

Я примерила ситуацию на себя: сама бы я бы где-нибудь в захолустье заскучала очень быстро, как бы сильно предварительно ни устала.

Тамира уверенно покачала головой.

— Не думаю. После жизни в лесу это будет самым настоящим компромиссом. Да и Эдвин, похоже, за эти несколько лет окончательно возненавидит суету. Мы оба нуждаемся в отдыхе и спокойствии. И чем заняться, тоже найдём. Эдвин говорит, что теперь в любом месте будет нужен человек, который следил бы за равноправием между тёмной и светлой мастью. А я продолжу заниматься своими травами, если, конечно, от этого будет в Настрии какой-то толк.