Тайна за семью замками

Сашка смешно сморщил нос.

— Ага, — хмыкнул он, — честно говоря, препарат еще в стадии разработки, я же сюда специально приехал, чтобы подальше от знакомых оказаться, а контингент здесь очень подходящий. И стар, и млад, и каждый рад.

— Неужто по деревне слухи не ходят? — удивилась подруга, наконец, оставив агрегат в покое и повернувшись к нам.

Сашка пожал плечами.

— Я анонсирую себя вроде как посредником, чтобы претензии не предъявляли, если что.

— Что, если что? — насторожилась Любка.

— Побочные эффекты, — ответил Сашка, — говорю же, препарат в стадии разработки.

Подруге от этих слов тут же поплохело.

— Мы же его тоже пили, — она взялась за лоб, — кажется, меня знобит.

— Люба, — сказал приятель спокойно, — среди побочных эффектов выделяются такие как тошнота, головная боль и сухость в горле, ничего необычного.

Подруга сразу вернулась в норму, а я смогла вклиниться в беседу.

— Аркашке ты такой же напиток носил?

— Не совсем, — качнул он головой, — там на основе коньяка, вы пили винный. Но эффект будь здоров в обоих случаях.

Любка снова осмотрела агрегат, потом Сашку, и выдала:

— Кто бы мог подумать, что ты создашь что-то дельное.

Приятель хмыкнул:

— Ага, даже вы за добавкой прибежали.

Любка кинула на меня взгляд, я вздохнула, а Сашка нахмурился.

— Наврали все-таки?

— А что оставалось делать, когда ты по столу кулаком бьешь и в отказ уходишь? — не отступилась подруга, — ничего не скажу, ничего не скажу.

— И не скажу, — снова разозлился Сашка, но тут же махнул рукой, — чего хотели-то?

Мы с Любаней снова переглянулись. Мы-то думали, что местный умелец может оказаться тем самым злодеем, но теперь стало ясно, что это не так, раз уж это Сашка.

— Ну? — выжидающе смотрел он на нас.

— Мы подумали, — вздохнула Любка, — вдруг Аркашка не сам помер.

— То есть? — нахмурился Сашка, — убили его? Но зачем?

— Потому что мы вокруг него ходили и про Дымно выспрашивали.

Приятель посмотрел на нас, как на полных идиоток, и я тут же почувствовала себя таковой.

— Глупость какая, — протянул он, правда, задумываясь, — думаете, Аркашка не хотел про Дымно говорить потому, что знал, что там происходит?

Я открыла рот, а Любка следом за мной, почему-то такая простая мысль нам в голову не пришла. Мы-то были уверены, он что-то знает о делах давно минувших, а если и о настоящем ему стало известно? Аркашка испугался или насторожился происходящим событиям и нашему интересу, с кем-то связался, чтобы сообщить информацию. И этот кто-то его убил? Испугавшись, что старик не выдержит и расскажет нам что-то важное? По всему выходило, что это важное так или иначе упиралось в историю Любкиной бабки, и теперь я как никогда жалела, что мы не проявили настойчивость, общаясь с Аркашкой, возможно, даже расскажи мы ему правду, он не стал бы увиливать от нас, как черт от ладана.

— Эй, — окликнул нас Сашка, так как мы обе заткнулись и погрузились в мысли.

— Короче, — встрепенулась Любка, — Аркашка нас насторожил, вот мы и решили…

— Что его отравили алкоголем? — догадался приятель, — и вы подумали, что это сделал я?

— Мы думали на умельца, — поправила его подруга, — но теперь ясно, что это не он.

Сашка немного подумал.

— Не буду отрицать, я таскал ему коньячный напиток, но умереть от него Аркашка точно не смог бы. Не надо забывать, что он до выпивки был охоч, так что мог еще у кого-то затариваться.

— И некто мог этим воспользоваться, — кивнула я.

Сашка вздохнул, качая головой, поднялся и слил согнанную жидкость в ведро.

— Мы могли и выпить, — заметила Любка.

— Тебе вредно, — съязвил он в ответ.

Мы оставили Сашку разбирать аппарат, а сами вышли из дома и направились по тропинке.

— Вариант с умельцем отпал, — начала я разговор, — что теперь делать будем?

Любка задумчиво смотрела в даль, и мне ее взгляд не понравился.

— Ты же не подозреваешь Сашку? — подозрительно посмотрела я на нее. Подруга махнула рукой.

— Никто этого малахольного не подозревает, тем более, он у нас большая школьная любовь.

— Подумаешь, нравился он мне в школе.

— Ты по нему с ума сходила.

— Это было больше пяти лет назад, времена поменялись.

— И вкусы тоже, теперь у нас в почете брюнеты.

— Ты заткнешься? — разозлилась я.

Любка вздохнула.

— Не серчай, Василисушка, это я от страха глупости говорю. По всему выходит, раз бывшая любовь отпала, остается нынешняя.

— Думаешь, Гришка? — я даже остановилась по середине дороги, но Любка увлекла меня дальше.

— Не хочу думать, — приложила она руку к груди, — но сама посуди. У него же стопроцентное алиби: на дискотеке его видели? Видели. А потом вы вроде как поехали к нему и провели ночь в жарких объятьях.

От воспоминаний утра я снова покраснела, Любка на это внимания не обратила, продолжая:

— Но вот ты-то лично никакой ночи любви не помнишь, хотя и не отрицаешь ее наличия. Точнее, даже подтверждаешь, раз пришла ко мне и заявила, что с Гришкой переспала.

— И что? — нахмурилась я.

— А то, что пока ты мирно спала, пьяная в стельку в его доме, он мог спокойненько сбегать до Аркашки и опоить его. Потом вернулся к тебе, напел о ночи любви и заполучил алиби.

Я трагически почесала голову, находя в подругиных словах долю истины. Но верить в то, что Гриша взял и хладнокровно убил старичка, очень не хотелось.

— Может, Аркашка все-таки случайно отравился? — сказала я с надеждой.

— В таком деле случайностей не бывает, — категорично заявила Любка, — но даже если и так, мы должны быть в этом твердо уверены, а это, как понимаешь, невозможно. Надо бы нам за Гришкой присмотреть.

Скачок ее мыслей мне не понравился, а еще больше не понравился взгляд, которым она сопроводила последние слова.

— Я больше с ним спать не буду, — заявила я.

— Ага, — Любка так усмехнулась, что я снова покраснела, но ответить ничего не успела, потому что она продолжила, — спать с ним необязательно, надо его просто охмурить, чтобы он за тобой бегать начал. А когда он переключит на тебя все внимание, ты его отвлечешь, а я…

— Ты собралась и его дом обыскать? — простонала я от озарившей меня догадки.