Тайны имперской канцелярии

– Фу-у, ну и вонища. Луку что ли наперся, гад, чтоб не пахло, - сказал он голосом помягче, видимо уразумев, что дворник трезв.

– Клянусь, ваше благородие, не пил ни грамма.

– Ладно, ладно, верю тебе. А то, кто сидит в темноте?

– Да то просто кутежа такая. На мусоре недавно нашел. Кто-то видать выбросил.

– На кой ляд она тебе нужна? Собираешь тут нечисть всякую у меня под носом.

– Да, это я так. Жалко ведь. Вещь-то, небось, дорогая...

– Ну, ладно, - совсем смягчился барин, - закрой тут все и ходь со мной. Дело есть у меня.

– Далеко ль идтить, барин?

– Нет, неподалеку. Ты видел сегодня, как карета протащилась мимо нас?

– Нет, барин, я в доме был, не смотрел.

– Ну и дурак, что не смотрел, - сплюнул тот на пол.

– Я ж не знал, что это надо, - начал оправдываться дворник.

– Знал, не знал, ладно. Давай, одевайся и пошли.

– Да, я уж оделся, барин.

– Во, какой быстрый. Как нагоняй дашь, так сразу все ускоряется, - барин засмеялся и вышел.

Зa ним последовал дворник, запирая за собой дверь. Вскоре их шаги поглотила улица, и в комнате наступила тишина.

– Иван Васильевич, - тихо прошептал граф, - это я вас звал.

– А-а, - протянул гость, - а я то думаю, что за дела такие творятся вокруг. Приходит какой-то мужлан и приглашает к себе в гости.

– К себе?
– удивился граф, - я ведь...

– Да, нет. Это я так, шутя, - поправился Иван Васильевич, - не к себе, конечно, а к барину свому, но это дела не меняет. Не могу же я ходить по любым домам так просто, без уговору раннего, да еще в такое смутное время.

– Согласен, - вздохнул Иван Алексеевич, - но другого выхода не было.

– Да, знаю я, - резко почему-то оборвал его генерал, - а то б вовсе не пошел, - и он снова, судя по звуку, водрузился на предложенный ранее стул.

В комнате наступила тишина.

Слышно было лишь хриплое дыхание гостя и где-то в самом дальнем углу какое-то шуршание. Это чем-то напоминало звук пережитого ранее, и граф невольно содрогнулся, но, как и прежде, сохранял молчание.

– Чего молчишь?
– задал вопрос старик, - я ведь не для того пришел сюда, чтоб из тебя выуживать какие-то сведения. Раз звал – говори, чего хотел.

– Да, - ответил тут же губернатор, - я просто не думал, что именно это случится уже сейчас.

– Что?
– удивился генерал, поерзывая на стуле.

– Ваше предательство, - прямо ответил граф.

– Что-что, - возмутился гость, - о каком таком предательстве идет речь. Уж не причисляешь ли ты меня к каким смутьянам, что хотят одну власть заменить другой.

– О, да вы оказывается в курсе?

– Еще бы, - невозмутимо отвечал седовласый, - мне-то старику совсем мало осталось, но все ж своего не упущу.

– А вам-то тут какое дело?
– удивился граф, слегка приподнимаясь на подушках.

– Как какое?
– ответил генерал, - самое простое. Я получу титул фельдмаршала и жезл в руки от нового государя, - но тут он почему-то закашлялся, и беседа прервалась.

Наконец, снова воцарилась тишина, и он продолжил.

– Я ведь знаю, чего ты хотел услышать. Почему я, старый друг твоего отца, не предупредил тебя об этом и не сообщил, куда следует. Хотя бы тому же Александру. Не мог, не мог я, сынок, - как бы оправдываясь, продолжал говорить генерал, - и не потому, что боялся, а просто потому, что хотел изменить хоть что-то среди всего прочего.

– Конечно, в первую очередь о себе заботились, - съязвил было граф, в душе чувствуя все же свою неправоту.

– Нет, тут ты ошибаешься, сынок, - так же спокойно продолжал генерал, - это я так придумал для своего входа в нужное сообщество, которое и сулит всем обещания. Не о себе токмо забочусь. О благе всех в целом. Вот причина.

– И какое же оно, это новое благо?
– снова укорительно спросил губернатор.

– Почему ново, оно старо, как и я сам, и другие. Дело не в нем самом. Да и вообще дело не состоит именно в намерении переизбрать другого царя из роду в род. Речь идет о другом. Об отменении царствования вовсе. Но, судя по всему, у этого ничего не получится. Народ не поймет того и не поддержит. Поэтому, пока мы собираемся лишь восстановить другую власть и хоть что-то изменить.

– И вы думаете, это поможет?
– сокрушенно спрашивал его граф, - вы думаете, что Василий, став царем, изменит что-либо? Лично я в этом сомневаюсь.

– А тебя никто и не спрашивает, - огрызнулся старик, но затем, видимо успокоившись, продолжил, - я ведь знаю, чего ты думаешь сейчас. Ты мыслишь, как все. Посулили старику денег и славу под конец и он поддался на это. Нет. Еще paз говорю. Ошибаешься. Нe за тем вступил в ряды тайного сообщества, чтоб получить что-то. Этого у меня хватает. Хочу внести свой

вклад в дело общее и государство.

– И какой же?
– без тени упрека спросил граф.

– Да, простой. Хочу послужить Отечеству еще немного.

– Но, помилуй бог, Иван Васильевич, вы ведь уже в летах, да и здоровья для этого маловато.

– Ну и что, - упрямо продолжал стоять на своем генерал, - главное, что я могу думать и принимать решения, а не просто бросать слова на ветер, а затем прятаться за спины других.

– Это так, конечно, - согласился губернатор, - но все ж, я думаю, что вам надобно пересмотреть свою позицию.

– Не буду ничего пересматривать, - рассердился старик, - я много думал над этим и сам решил, что не изменю своему слову.

– А правильное ли оно?
– хотел было задать вопрос его собеседник, но сдержал себя, понимая, что и вовсе расстроит старика.

– Так, что же вы решили?
– спросил граф, переводя разговор в другую сторону.

– Пока ничего конкретного, - отвечал генерал, - но все же, я полагаю, что мы вскоре выступим.

– Как? Пеша, конно или с артиллерией?
– переспросил тут же граф.

– Пока не ведаю об этом, но склоняюсь к мысли, что пеша. В восстании проку не будет. Это просто превратится в смуту. Тут надо попроще и поделикатнее. Мы ведь не простые люди, а знатные.

– И много вас таких?
– спросил без тени надежды на ответ губернатор.

– Да, нет, немного. Но сила ведь не в том, чтоб количеством перенять. Сила в уме и способе его истолкования другим.

– Это так, - согласился почему-то с ним граф, как бы ставя самого себя на их сторону, - но, как вы думаете сказать обо всем народу и что будет обозначать смена династий царей?