Тайны Сумрака
Шрифт:
– Хорошо, ты права, - сдался мужчина, опуская поднос на столик у холодного камина. – Как прошёл твой день?
Они сели по разные стороны столика в кресла. Тиалинн забралась на сидение с ногами и оправила юбку сиреневого платья. Потом взмахом руки приказала огню разгореться в камине, делая обстановку уютнее.
– День прошёл довольно обычно, ко мне заходила в гости подруга из Княжества Вилькортин, Лариэлла, ты знаешь её. Рассказала кое-что интересное…
– Что? – спросил Эженталль, расправляя на коленях салфетку.
Тиалинн улыбнулась, заговорщицки наклоняясь в его сторону через широкий подлокотник кресла:
– Она рассказала, что
Эженталль замер с вилкой в руке, так и не донеся до рта кусочек мяса.
– Подожди-ка, Вилькортин хотел просватать Шейлу Джейлин?
– Ага, - с удовольствием мурлыкнула девушка, встряхнул красивыми волосами цвета драконьей кости.
– Они ведь дальние родственники Вилькортинов.
– Ну, не такие уж и дальние. Вполне себе близкие, когда речь идёт об устройстве королевского брака.
– Но Старейшина решил всё-таки поддержать выбор Принца. Почему же?
Тиалинн двумя пальчиками утащила с его тарелки дольку лимона, положенную туда для украшения, и погрызла:
– Слуги шепчутся, что он и Айшу хотел выдать за Карела Рушалина, но она всё-таки умолила отца сжалиться и не выдавать её за «старого тирана».
– А ты уверена, что это не пустые слухи?
– Конечно, нет. Всегда сначала шепчутся хозяева, потом слуги, а потом весь Шанакарт.
– Резонно, - согласился он, приступая, наконец, к ужину.
– А ещё я к маскараду заказала умопомрачительное платье! Сейчас опишу!
Далее их разговоры носили совершенно бессодержательный и праздный характер, Тиалинн фантазировала на тему предстоящего бал-маскарада и взапой рассказывала брату, как вздыхают по нему все её подруги. Эженталль только качал головой и говорил, что он ещё слишком молод и хорош собой, чтобы связывать свою жизнь с её подругами. На что Тиалинн сетовала, что понятия не имеет, как её брат может быть таким бесчувственным сухарём. В общем, меж ними царила ежевечерняя семейная идиллия.
– Так это и был твой план? Жениться на смертной?
Шейлирриан чуть вздрогнул от неожиданности и повернулся лицом к Шерри, появившемуся в комнате при новом всполохе грозы.
– Что я должен тебе сказать?
– Почему ты сразу не сказал мне? К чему эта скрытность?
– Чтобы мне не помешали осуществить задуманное. План появился не сразу. Но я нахожу его очень удачным.
Наёмник прошёл по его спальне, как по собственным покоям, и по привычке сел на подоконник.
– Зачем тебе это? Хочешь оставить при себе Айшариль?
Шейлирриан снял камзол и налил себе стакан воды из графина, стоявшего на тумбочке рядом с кроватью. Отвечать он не торопился.
– И это тоже. Ты можешь этого не понимать, но Айша - единственная женщина, к которой я в некотором смысле привязан.
– Тебя никогда не посещала мысль, что она может просто манипулировать тобой? – чуть насмешливо спросил Шерри.
– Она спасла мне жизнь, когда её брат устроил покушение на меня. Она не остановилась даже перед тем, чтобы убить его. И она поддерживает меня до сих пор. У меня нет причин не доверять ей.
– Я помню эту душещипательную историю, - сказал наёмник и хитро прищурился: - Но у тебя ни разу не промелькнуло мысли, что ей
очень на руку сыграло предательство брата? Конечно, женщины излечивают любые горести, но чаще всего они же и являются их причиной.– У вас с ней удивительные отношения, Шерри, - Наследник качнул стаканом в руке. – Она говорит мне, что ты меня используешь, ты – что она использует.
– А ты по-прежнему доверяешь нам обоим.
– В разумных пределах – да. Каждый из вас считается невиновным, пока не будет доказано обратное.
– Это обнадёживало бы меня чуть больше, доверяй ты ей чуть меньше.
Шейлирриан отставил стакан на тумбочку.
– Что на тебя нашло сегодня?
– В преддверии твоей свадьбы на меня неожиданно нахлынули размышления о благородных господах и неблагородных целях. Во всех смыслах. Подумай и ты на досуге.
– Если найду время между планированием свадьбы, похода и Советами, обязательно.
– Ну что ж, я попытался сделать что-то бескорыстно, - развёл руками Шерри. – Больше не буду.
– Это всё, что ты хотел мне сказать?
– Нет, я принёс тебе благую весть. Сколько стоит твоё счастье, Шейл?
– Это зависит от того, что за новость.
– Как тебе то, что Эль-Ризар жив?
– Жив?!
Шейлирриан в несколько крупных шагов оказался рядом с наёмником и взял его за плечо.
– Как ты узнал?!
– Мои методы тебя не касаются. Скажу только, что в этом мне помогла брошь. Так сколько может стоить такая новость?
Шейлирриан отпустил его и отошёл:
– Я не знаю. У меня такое чувство, словно я торгуюсь жизнью отца.
– Строго говоря, это я? торгуюсь. И мне ни к чему муки твоей совести, они не в цене.
– Тогда называй свою цену, потому что для меня любая будет слишком малой. Даже, если я отдам всё.
Шерри хмыкнул:
– Тогда ты просто будешь мне должен. Любую услугу, какая мне потребуется.
Он протянул ему ладонь, и Принц пожал её, соглашаясь.
Шелара вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем. В комнате было очень темно, грозовые облака затянули небо, не пропуская ни одного лунного лучика на землю. Дождь серой пеленой размывал даже свет маяков, по ночам скользящий по океанской поверхности, и он казался тусклым, мертвенным. В небесах прокатился тяжёлыми ядрами гром, и ослепительно сверкнула молния. Шелара непроизвольно зажмурилась и поморгала, привыкая заново к темноте.
Она бросила полотенце на ближайший диван и зашторила окна тяжёлыми портьерами, гроза стала тише, а в комнате - ещё темнее, хотя это и казалось невозможным. Девушка зажгла свет и села на кровать. Комната в голубых тонах была огромна и холодна, и Шелара остро чувствовала своё одиночество. Она забралась с ногами на кровать, прижалась спиной к подушке. Заняться было совершенно нечем. Шерри тоже не заходил весь день, и без его шуток было непривычно пусто.
Шелара сползла по подушке и прикрыла глаза. Спать тоже не хотелось, гроза не убаюкивала, она звала. Приняв решение, Шелара быстро оделась и с мокрыми волосами вышла из покоев в ночной коридор Замка. Кварцевые рожки на стенах почему-то не горели, только через редкие ниши с окнами просачивался тусклый свет с улицы. И было очень жутко. Тёмные высокие своды с острыми стрелами нависающей резьбы, целились как будто прямо в неё. Гроза глухо гремела по коридорам, отдавалась от одного конца до другого, всё нагнетая жути. Шелара отогнала прочь нахлынувший детский страх темноты и положила ладонь на брошь, приколотую к светлому ларли.