Тайны Сумрака

– Это называется «наёмник».

– Головорез! – с удовольствием уточнила Шелара.

– Иногда.

– Да, я помню. Зрелище не для слабонервных.

– Я слабонервных, как правило, с собой и не беру.

– М-м-м, это комплимент?

– Это случайность, Шелара, - засмеялся Шерри.
– Так, Кайра оставила записку или ещё что-то?

– Записку оставила. Но там одни извинения.

– Где она?

– Записка? Выбросила уже. В ней ничего полезного.

– И ты даже примерно не знаешь, что заставило её уехать?

– Кто знает.

Демон прищурился.

– В последнее время у всех слишком много тайн. Ладно, оставь пока при себе этот секрет.

– Ты так щедр!

– И я буду ещё более щедр, если дам тебе ещё хотя бы пять минут на сборы. Правда, завтракать тогда придётся в седле.

– Я справлюсь.

– Под дождём?

– Демоны! – Шелара вскочила с кровати и вышла из комнаты первой.

– Мы прочесали всю округу. Ни Шерри, ни Принца. Никто даже не слышал о них, - доложил черноволосый арши, снимая с лица маску. С его плаща текла дождевая вода, собираясь в капли и падая под ноги, на ковёр шатра.

– Хорошо, отдыхайте.

Дейриан, нависший над разложенной по столу картой, переглянулся с Эженталлем и откинул красный карандаш, который сжимал в руке до этого. На полотне карты пестрели его пометки, указывавшие о проверенных участках пути. Тианшель сложил на груди руки с самым ироничным видом, и Алый обернулся к нему всем корпусом, угрожающе выставив указательный палец:

– Я знаю, о чём ты думаешь, но да, я уверен, что Шерри Наместнику не соврал!

– Может, и нет. Но это не значит, что сам Шейлирриан не изменил маршрут.

– Я найду их.

– Безусловно! – засмеялся Князь, усаживаясь в плетёное кресло возле стола, и взмахом руки наколдовал себе бутылку коньяка. – Тебе стоит лишь ничего не делать пару недель, и ты найдёшь их в Шанакарте.

Дейриан недовольно встряхнул алыми волосами и забрал у друга коньяк. Опустившись в соседнее кресло, он откупорил бутылку и поднёс к губам:

– Нет. Мы скоро встретимся. Но ты прав, надо подумать, как Принц мог бы изменить маршрут, - он сделал глоток. – Отличный коньяк!

– Отличный, - согласился Князь, возвращая себе напиток. – Он мог только свернуть к лесу, это единственный прямой путь.

– К лесу? – Лорд задумался, откинув голову на край кресла. – Это возможно. Но мы не будем преследовать его по лесу, оно того не стоит.

Дейриан резко встал с кресла и вернулся к карте. Вновь взяв в руку карандаш, он постучал по изображению смешанного леса, широкой полосой прорисованного на пергаменте, и остриём упёрся в рисунок тёмной башни посреди поля, прорезанного красным пунктиром.

– Мы вернёмся по тракту к границе. Если Шейл едет через лес, мы обгоним его, и устроим засаду в старой людской крепости.

– Дым?

– Что?

– Старая крепость. Дым. Она почти полностью разрушена, - Тианшель встал с кресла и тоже вернулся к карте. Его тонкие пальцы заскользили по пергаменту. – Двенадцать лет назад мы держали в ней оборону почти два месяца с Альшером.

– О, да, тогда крепости не поздоровилось. А я где тогда был?

– Где-то на юге с Легионом, - пожал плечами Князь, отпивая коньяку и передавая бутылку Алому.

– Да-а, на юге было настоящее пекло тогда! – клыкасто улыбнулся демон, наслаждаясь обжигающим напитком. – Скорее бы уже новая война, мне не хватает сражений!

Князь рассмеялся, возвращаясь в кресло:

– В тебе слишком много крови огненного демона!

– Отец мной гордится, да!

– Как он?

– Чудесно! Селлестераль не даёт ему заскучать, - усмехнулся Алый, обвёл кружком крепость и сел. – Сейчас отец следит за Советом. Только Тёмные боги знают, что в головах у наших Старейшин. Вилькортин мутит воду и сочиняет на досуге лозунги, вроде «Долой узурпатора!». Устраивает званые обеды и склоняет на свою сторону Совет.

– И как?

– Вокруг него сколачивается вполне плотное кольцо прикормленных единомышленников.

– Кормит с руки? – усмехнулся Тианшель.

– В прямом смысле. И самое занятное – на них это действует! Жадность – удивительная вещь! Флорентлер полказны сэкономил, столуясь у Вилькортина всей семьёй. Они уже продумывают династический брак младших отпрысков.

– Объединение внешней и внутренней политики? Им бы ещё экономиста усыновить, и они потопят Селлестераля.

– Дювиалара и усыновлять не придётся. Эта амёба всецело верит в правое дело Вилькортина. Но я всё равно ставлю на Наместника! – Алый отсалютовал бутылкой невидимому Селлестералю и выпил ещё коньяку. – Держи.

– Знаешь… В тот день, когда мы встретились в телепортационном зале, Наместник предложил мне место в Совете Старейшин.

– Да, ты же единственный Князь, не входящий в Совет! – вновь захохотал Дейриан. – Что ж, поздравляю! Считай, уже вошёл в историю!

– Скорее уж, вляпался в неё.

– Ах! Оптимист Тианшель! Как мне тебя не хватало!

– Как сражений?

– Гораздо больше, дружище!

– Давай, вставай в рамку! – подтолкнул Кайру в спину Гросс.

На земле всеми цветами радуги переливался круг телепорта, в его центре, источая пульсирующую Силу, лежал маленький одноразовый амулет, на четырёх пассажиров. Очень недешёвая вещь!

– Телепорт в Лерду?

– Не думала же ты, что обратно мы опять потащимся по грязи, и позволим твоим друзьям нас проводить?

– Они мне не друзья, - тихо ответила Кайра, стирая с лица дождевую воду.

– Ладно-ладно, поплачешь потом, - грубо толкнул её тролль. – Давай, хозяин ждёт!

Кайрина послушно встала за переливчатую черту, рядом втиснулся Гросс и пара его ребят. Телепорт осветил их с ног до головы слепящим светом, заставляя зажмуриться, и погас. На мокрой земле рассыпался в прах одноразовый амулет, и был тотчас смыт водой.

– Наконец-то! – удовлетворённо произнёс хорошо поставленный мужской голос, и Кайра открыла глаза.

Обстановка вокруг была роскошна. Телепорт перенёс их в чью-то гостиную, убранную коврами, мебелью из красного дерева и потемневшими картинами в золочёных рамах. До рассвета было ещё несколько часов, и комнату освещал лишь камин и несколько напольных канделябров с широкими белыми свечами.

Сперва Кайра не поняла, откуда звучал голос, но потом краем глаза уловила движение и, повернув голову к камину, увидела, как из кресла поднялся высокий худой мужчина в изысканном голубом камзоле. Это был человек, явно уже не юноша, но выглядел очень моложаво, не старше тридцати. Аккуратно подстриженные тёмные волосы колечками касались белоснежного воротника рубашки, а зелёные глаза таили лукавство.