Тайный советник вождя

К этому времени порядок проведения парада был расписан по секундам и согласован с маршалом Жуковым. Решился вопрос и со знаменосцами. Хитроумные организаторы придумали вот что. Сержанты Егоров и Кантария — мужественные бойцы, но строевики, мягко говоря, слабые. Всю войну были на передовой, строевой подготовкой не занимались. Привыкли разведчики ходить крадучись, бесшумно, а не «рубить» шаг сапогами с подковками. На тренировке сбивались с ноги, отрывались от следовавшей за ними «коробочки». Поэтому организаторы, во избежание случайностей, предложили не пронести Знамя по Красной площади, а провезти перед Мавзолеем в специально оборудованной машине. Развевающееся Знамя видно, а кто его держит — не сразу и разберешь. Проехали…

Сталин же, между прочим, никакого внимания на все это не обратил, не вспомнил недавнюю вспышку. Для него, как и для всех нас, Егоров и Кантария были людьми заслуженными, достойными уважения и почета. И их действительно многие годы знал и уважал весь наш народ.

После парада Знамя, в сопровождении почетного караула, было доставлено в Центральный музей Армии. Там Знамя находится до сих пор, его тщательно сохраняют для нас и для потомков. А на различные церемонии, даже самые торжественные, выносят не само Знамя, а его копию.

Необходимое добавление автора.

Генерал армии Варенников, известный борец с американо-израильскими ставленниками, с перевертышами, доведшими нашу страну до экономической разрухи, до утраты военного могущества и политического влияния, поставившими народ на грань вымирания — Валентин Иванович Варенников после неудачной попытки воспрепятствовать разрушению Державы в августе 1991 года, удостоился чести оказаться в камере Лефортовской тюрьмы вместе с другими борцами за правое дело, против агрессии империализма. Вся жизнь Героя, начиная с Великой Отечественной войны и по сию пору, — открытый бой с разношерстными врагами Отечества.

Еще о Егорове и Кантария. Первому, можно сказать, повезло, он не дотянул до того мрачного времени, когда под видом реформ нам навязали криминальную революцию, дикий, зверский капитализм, когда Верховный главнокомандующий приказывает войскам стрелять не по закордонному противнику, а по своему народу — на окраинах страны и даже в самой столице. Не испытал Егоров тех унижений и оскорблений, которые выпали на долю ветеранов, патриотов, защитников государственности. А вот Кантария испил эту горькую чашу.

"Лучший немец", заклейменный сатанинским знаком, организовал, а его преемник Борис-кровавый завершил позорное бегство наших войск из стран Европы, в том числе из Восточной Германии. Никто не торопил нас, не гнал оттуда, наши мощные армии, согласно договорам, на законном основании могли оставаться на месте столько же времени, сколько войска наших бывших союзников США и Англии, которые до сих пор находятся там. А Горбачеву, Ельцину и иже с ними — приспичило?! Можно ведь было спокойно, планомерно вывести наши армии в течение пяти-шести лет, сохранив воинское имущество, подготовив для солдат и офицеров военные городки на территории нашей страны. Так нет же: бежали впопыхах, словно после большого поражения, после разгрома, бросив аэродромы, казармы, другие многочисленные сооружения, военную технику: все это в такую баснословную стоимость, что на эти средства годами можно было бы безбедно содержать наши Вооруженные Силы. Этот саморазгром, этот невероятный материальный, политический и духовный ущерб никогда не будет прощен инициаторам самопоражения, всемирного позорища. Будут прокляты не только они, но и их потомки. На веки веков! Как Иуда Искариот и его богомерзкий украинский последователь:

Забыт Мазепа с давних пор.

Лишь и торжествующей святыне

Раз в год анафемой доныне,

Грозя, гремит о нем собор.

В спешке покидала Германию легендарная 8-я гвардейская армия, бывшая 62-я армия генерала Чуйкова, оборонявшая Сталинград. Ее сократили до корпуса и погнали назад на Волгу. На наших глазах ненавистники русско-советской славы, противники наших боевых традиций прикончили множество других известных частей и соединений, ни в грош не ценя их заслуги. Из 2107 воинских формирований, удостоенных увековечивания, остались лишь считанные единицы. С горечью узнали ветераны еще об одном злостном издевательстве, о том, что в немецком городе Стендаль расформирован тот самый полк из 150-й стрелковой дивизии 79-го стрелкового корпуса, воины которого первыми ворвались в рейхстаг и водрузили над ним Знамя Победы. Полк, известный не только в нашей стране, но и в Германии, и в других государствах, как Берлинский, служба в котором была особо почетной, воинами которого были навечно зачислены сержант Егоров и младший сержант Кантария. Разве не нашлось бы для этого полка казармы на родной земле? Так нет же, не упустили изверги возможность причинить людям и эту боль! Стыдясь, вероятно, содеянного, тогдашний министр обороны (еще СССР) приказал «перезачислить» Мелитона Кантария в один из полков Северо-Кавказского военного округа, но то ли приказ затерялся, то ли не оказалось в наличии той воинской части, куда «переадресовали» Героя — во всяком случае, дело заглохло.

У начальства не хватило мужества и порядочности поставить в известность знаменщика о том, как был разгромлен его славный Берлинский полк, а сам он оказался «навечно» никуда не зачисленным. Добрые люди, окружавшие ветерана, ничего не сказали ему, оберегая его здоровье. Пожалели старика, не усугубляя обрушившегося на него горя. Никак не мог Кантария уразуметь, почему, за чьи интересы льется кровь в междоусобной войне между грузинами и абхазцами. Может, за то, что Абхазия не хочет отъединяться от своего надежного испытанного союзника — России? Но почему тогда Россия не берет под защиту своих друзей, не прислушивается к их желанию жить по-прежнему единой семьей?!

В огне этой непонятной, бессмысленной войны погиб любимый внук старого солдата двадцатилетний Томаз. Пришла беда — открывай ворота. Не перенеся этой потери, тяжело заболела жена семидесятипятилетнего ветерана. А когда случайно узнал Мелитон Варламович, что нет больше его родного полка — не выдержало сердце. В безвестности ушел из жизни человек, чье имя во всем мире ассоциируется с победным завершением самой великой, самой страшной войны, с торжеством справедливости над мрачным злом. Не нужны новым властям такие вот настоящие герои. Ныне Золотые Звезды получают зачастую не те, кто отличился в борьбе за интересы Державы, интересы народа, а «прославился», стреляя в своих сограждан, защищая интересы банкиров и спекулянтов, воров в законе, чиновных хапуг и продажных правителей.

Весной 1999 года в городе Рудня Смоленской области скончалась жена Егорова Александра Федоровна. Умерла в нищете, получая пенсию в 345 рублей, да и то нерегулярно. У нее даже телефон отключили за неуплату. А вот строки из письма дочери героя Тамары Егоровой, которое было опубликовано в газете "Советская Россия" № 100 за 1999 год. "Осталась теперь я вдвоем с сыном. Не представляю, как будем жить на мою зарплату (290 рублей в месяц. — В. У.), да и то полученную в последний раз еще только за март. Сыну моему только 13 лет, как мне его вырастить, хотя бы прокормить и одеть, не говоря уж об учебе, не знаю. У самой со дня похорон давление все время большое держится, а это значит, что без лекарств не обойтись, да и жить, вернее, мучиться, придется, наверное, недолго".

И еще — для сведения. К весне 1999 года, готовясь переезжать из Бонна в покинутый нами Берлин, правительство Федеративной Республики Германия полностью восстановило символ немецкого милитаризма — рейхстаг, опять ставший резиденцией германского парламента. Появился новый купол. При этом часть грознопамятных надписей, оставленных на стенах этого мрачного здания советскими воинами, пока сохранилась.

14

Некоторые послевоенные историки утверждают, что Сталин якобы дал приказ обязательно взять Гитлера живым. Я о таком приказе не знаю, хотя вместе с генералом Серовым имел некоторое отношение к судьбе фашистских главарей, получив на этот счет соответствующие указания Иосифа Виссарионовича, высказанные, впрочем, в форме советов и пожеланий. Да, Сталин распорядился "взять Гитлера живым или мертвым", но эта формулировка значительно отличается от вольной трактовки историков. Гитлер нужен был нам не для учинения расправы над ним, Сталин не дозволил бы изгаляться над поверженным противником, оскорбляя и возмущая немецкий народ, для которою фюрер в то время являлся кумиром. Чрезмерная жестокость унизила бы Иосифа Виссарионовича в собственных глазах. И постоянно возвращала бы к болезненным, до содрогания, представлениям: а что сталось бы с ним, окажись он в руках фашистских властей или, того хуже, в руках гитлеровской черни. Нет, Сталин, во-первых, хотел наверняка знать, что вождя немецкого и мирового фашизма нет в живых или он изолирован надежно и навсегда. Делать же из него мученика, идола для будущих поколений нацистов никак не входило в планы Иосифа Виссарионовича. А еще он вполне резонно желал, чтобы Гитлер, живым или мертвым, был бы захвачен именно нами, выигравшими эту войну, а не американцами или англичанами, высадившимися в Европе лишь год назад, когда никто уже не сомневался в наших успехах. Справедливое желание. Обычные события мирных и военных дней не врезаются во всенародную память, а вот о том, что американцы, к примеру, пленили Гитлера и как с ним поступили — об этом будет знать и помнить весь мир, такие сенсационные факты затмят деяния хоть и будничные, но гораздо более важные.

Генерал Серов, возглавлявший в Берлине всю работу "по Гитлеру", имел в своем распоряжении не только органы военной контрразведки СМЕРШа 1-го Белорусского фронта, но и несколько пограничных полков войск НКВД. Два из них Серов направил в 5-го ударную армию Берзарина, как только стало ясно, что Гитлер, Геббельс (отвечавший за оборону столицы) и еще некоторые соратники фюрера находятся в рейхсканцелярии. Пограничникам была поставлена задача: продвигаться вместе с передовыми частями наших войск, не ввязываясь в бои, плотно блокировать весь район, прилегающий к рейхсканцелярии, не выпускать из него без тщательной проверки ни одного немца, в том числе сдавшихся в плен. Перекрывались все возможные лазейки, подземные коммуникации.