Тайный враг

И Борюсик помчался в больницу.

— Состояние тяжелое, — сообщил ему врач. — В сознание больная не приходила. Мы уже сделали все необходимые анализы. На очереди МРТ и прочее. Но определенного пока ничего сказать не могу. Динамика — к ухудшению.

— Слава богу, что жива! — обрадовался Борюсик. — Почему же пресса написала о смерти?

— Вопрос не ко мне. Вы же знаете журналистов. Им «скорая» сказала, что боится не довезти, они и раздули сенсацию. К тому же Калашникова действительно была на волосок от смерти. Если бы удар пришелся буквально на сантиметр левее… И с вами бы тут разговаривал не я, а патологоанатом.

— Скажите, что нужно от нас? Чем мы ей можем помочь?

— Пока только верой. Возможно, это звучит несколько странно, но факт остается фактом. Когда кто-то искренне и твердо верит в выздоровление — болезнь отступает.

— Веру мы вам обещаем. Но если понадобится еще что-нибудь, что угодно — вот моя визитка. Я врач.

Борюсик остался в больнице.

— Ну же, Боря, приди в себя, — уговаривал его Юрий Владимирович. — Сидеть здесь бессмысленно. И к ней не пустят, и объяснить толком ничего не смогут — сами не знают.

— Юрий Владимирович, ответьте мне честно. Вы верите в непричастность ко всей этой дикости Доминики?

— Как ты можешь меня о таком спрашивать?

— Но таких случайностей не бывает. Это — жизнь, а не ваш роман. Сначала смертельная инъекция, потом смертельный удар по голове. И в обоих случаях Маргариточку спасает только невероятное везение. Там для смертельной дозы оказалось недостаточно препарата, здесь — промах убийцы. Что вы скажете?

— Я скажу, что мне больно. Да, Борис, мне больно, что ты усомнился в Доминике. Ты, который знает ее с детства.

— Но как тогда все это можно объяснить? — с тоской спросил Борюсик.

— Очень просто. Мы имеем дело с врагом! С безжалостным врагом, который не остановится ни перед чем.

К Амалии Станиславовне заехал Магеровский.

— Цель моего визита не деловая, — сообщил он. — Я посчитал своим долгом прийти на помощь коллегам в трудную минуту.

— Ах, чем нам сейчас можно помочь? — пожала плечами Амалия.

— У меня налажены хорошие связи в одной из ведущих клиник Германии. Я могу оказать содействие, и Маргариту Викторовну немедленно перевезут туда.

— Вы благородный человек, Любомир Эрастович. Я благодарю вас от имени нашей компании и от себя лично. К сожалению, Маргарита Викторовна сейчас в критическом состоянии, транспортировать ее нельзя. Но как только что-то прояснится, я вас немедленно найду.

— Я и моя компания всегда к вашим услугам.

Амалия проводила гостя и зашла к Татьяне.

— Татьяна Николаевна, договор с компанией «Все для кухни» подписан? — спросила Амалия.

— Еще нет, Маргарита Викторовна не успела.

— Вот и хорошо. В смысле, очень плохо. Плохо, что ее нет с нами… А вот договор придется аннулировать.

— Почему? — удивилась Татьяна.

— Я рада, что вы задаете вопросы вместо того, чтобы тупо выполнять распоряжения начальства. Это свидетельствует о вашем вдумчивом отношении к делу.

— Но вы не мое начальство, Амалия Станиславовна, — напомнила Татьяна. — Я подчиняюсь напрямую главе компании.

— Вот именно, Татьяна Николаевна. И этим главой по статусу теперь стала я. Что касается договора… Отдавая такое распоряжение, я руководствуюсь двумя соображениями. Первое — осторожность. Что бы там ни было, «Систем сервис» — компания проверенная, много лет существует на рынке. А «Все для кухни» — новичок. Зачем нам рисковать, связываясь с темной лошадкой?

— Еще не известно, какая из этих лошадок темнее, — заметила Татьяна.

— А во-вторых, «Систем сервис» проявила настоящий корпоративный дух и предложила свою помощь в лечении Калашниковой.

— Она жива! — обрадовалась Татьяна.

— Да, и я радуюсь вместе с вами. Но, к сожалению, Маргарита Викторовна пока в очень тяжелом состоянии, — добавила Амалия.

— Амалия Станиславовна, я могу вас спросить о чем-то? Как нового главу компании.

— О чем угодно.

— Что теперь будет со мной? — поинтересовалась Татьяна.

— Ты очень правильно ставишь вопрос. Доминика, которая к тебе благоволила, в бегах. Маргарита, которая назначила тебя вторым заместителем, и вовсе… — тут Амалия тяжело вздохнула. — Да, Татьяна, твое положение в компании теперь очень и очень уязвимо.

— Вы имеете в виду…

— Я имею в виду, что компания теперь переживает сложный период. Но, несмотря ни на что, мы обязаны двигаться вперед. Те, кто нам в этом движении помогут, без награды не останутся. А те же, кому вздумается помешать нашему большому кораблю, будут выброшены за борт безо всякой жалости.

Татьяна вышла к Юле, положила на стол папку с документами «Систем сервис».

— У меня что, дежавю? — спросила Юля. — Только не говори, что мы снова возвращаемся к договору с «Системом».

— Именно, — мрачно подтвердила Татьяна. — Империя нанесла ответный удар. До завтра нужно все отмотать назад, подписать у Амалии и отправить партнерам.

Юля присвистнула:

— Да, недолго музыка играла…

— «СуперНика» — не наша компания, нечего и на рожон лезть. Пусть сами разбираются, — раздраженно сказала Татьяна.

— Где-то я это уже слышала, — заметила Юля.

— Потяни носом. Слышишь, как жареным пахнет, — и это не шашлычок. Лично я на амбразуру бросаться не собираюсь. И тебе не советую.

— Так вот о чем с тобой толковала штурмбанфюрер Амалия, — поняла Юля.

— И об этом тоже. А еще намекнула, что каждый, кто вставит поперек хоть одно слово, сразу полетит за борт.

— Как говорится, не успев отряхнуть прах…

— Какой еще прах — Ритка жива, — сообщила Татьяна.

— Жива! — обрадовалась Юля. — А ты молчала! Вот это здорово! Так, может, еще вернется на нашу улицу праздник?

— В любом случае не скоро. Ритка плоха, без сознания. Амалия ее даже не принимает в расчет.

— Вот смотрю я на Амалию нашу Станиславовну и вспоминаю свои чудесные школьные годы. Нам училка по литературе любила задавать сочинения на темы типа — с кого бы я хотел жизнь сделать. Так я — с Амалии хочу. Непотопляемая женщина, хоть и железная. Нам до нее расти и расти, — призналась Юля.

Николай Николаевич попросил Сергея:

— Отвезите меня, пожалуйста, в ваш офис. Хочу поговорить с сотрудниками.