Темная Корона
Шрифт:
Ломаю его и тот осыпается осколками.
— Разрыв! — усмехается вампир.
Пятно крови на моем плече взрывается шипами, и острие бьет по голове, чиркая по металлической поверхности и ломая декоративный рог. Благо саму защиту не пробил.
Снова знакомое бурление энергий и все остальные пятна крови на моем теле оживают, обращаясь шипами, сдерживающими мои движения. Они не были мне опасны сами по себе, каждое мое движение заставляет их трещать и ломаться, но чтобы избавиться от них полностью, мне нужна была хотя бы пара секунд.
Тревор не стал ждать, когда я опомнюсь и бросился в атаку. Его лезвие меча стало красным и при каждом ударе по мне
«Какого мрака тут творится?!» — не понимал я.
Думать об этом было некогда, ведь враг не позволял мне осмыслить происходящее и напал с новой силой.
Его алый клинок шквалом атак обрушился на меня, разбрызгивая кровавые капли, что обращались кристаллами и мешали мне двигаться. Щит и доспехи обзаводились дополнительным слоем, что сковывает движение и врезается острыми шипами в сочленения брони, поражая уязвимые участки.
Вампир, оказавшись позади меня, попал кровавым острием точно в шею, задев мою артерию. Мне такое никакого вреда не нанесло, но тогда я еще не осознал, что именно он сделал.
Взрыв!
Кровь в теле вскипела, и я едва не рухнул на колени от резкой слабости, а все перед глазами начало плыть.
— ОР! — крикнул Бьонд.
Благодаря ему мне удалось среагировать и защититься от шквала атак, что снова ударили по мне.
— Орл…
В шуме дождя её голос замолкает…
«Что это было? Шум? Не могу разобрать»
— Нравится?! — послышался в гуле этого непонятного звука, прозвучал голос Тревора. Вскоре помехи в голове пропали. — Понимаешь, что я делаю?
— Догадываюсь, — мрачно произнес я. — Контроль собственной крови. Можешь, как кристаллизовать отброшенные участки, так и заставлять бурлить свои частицы в теле врага.
— Верно, — кивнул он. — Уже сталкивался с таким?
— Похожее видел.
Когда-то приходилось видеть, но в куда более худшем исполнении. Возможно, он и вправду не особенно талантлив, но в небольшой арсенал используемых приемов он не только хорошенько вложился очками, но и натренировал их применение практически до предела. Я так естественно, без малейшей задержки и, не прерывая собственных движений даже на мгновение, могу выполнить разве что Блок и Выпад, что были со мной с самого начала.
— Ну, тогда наслаждайся!
Кровь на его мече взбурлила и словно ожила, воспарив над оружием, чтобы в следующий миг закрутиться вихрем вокруг клинка образовав здоровенное сверло. Это стало напоминать мое спиральное копье, коим я когда-то пользовался.
Осознавая, что подобное мне просто не выдержать, я попытался отступить, но ноги прилипли к земле в самый неподходящий момент, из-за чего я потерял равновесие. Басараб тут же сократил дистанцию и сделал один мощнейший выпад.
Пытаюсь заблокировать атаку, но новое выросшее кристаллическое острие упирается в бок, не позволяя опустить руку и вообще воспользоваться щитом.
УДАР!
Кровавое сверло поражает меня в подмышку и кровь врага влиается внутрь моего тела.
— РАЗРЫВ! — рассмеялся враг.
В следующий миг все мое тело едва не взорвалось, когда внутренние органы разорвало. Всплеск чужеродной энергии породил что-то вроде боли или шока, который прокатился по всему организму.
Сознание поплыло, и голова закружилась, когда взбесившаяся вражеская сила
ураганом прошлась внутри меня.В ушах загудело и лишь вовремя примененная Тень былого, не позволила мне просто лопнуть.
Сила пропала из ног, и я начал падать, когда разум уплывал куда-то в пустоту…
Какой-то шум вокруг… так много шума…
«Дождь…? Идет дождь…? Да… совсем как тогда… когда я потерял её… и стал чудовищем для чудовищ…»
«Вот и все…»
Противник падает на спину в лужу своей и чужой крови и не двигается, становясь удобной мишенью для добивания.
Что он и собирался сейчас сделать.
Орландо Буревестник — достойный противник. Будучи при жизни обычным человеком, отказавшийся становиться Ангелом, он вошел в историю как один из сильнейших людей и является для многих символом человечества. Люди — ущербны, слабы, глупы, алчны и наивны, они не одарены вечностью или талантом как другие народы. И Орландо стал для многих символом того, что простой человек без благословения богов может достичь небывалых вершин и при этом остаться собой.
До сих пор многие воины называют Буревестника своим героем, своим идолом, своим кумиром. Для кого-то даже является воплощением, покровителем воинов, что готов сражаться до самого конца.
В Фолкегране есть даже целый рыцарский орден Двойного Копья, что посвятил себя охоте на вампиров.
И никто даже не догадывается, что их кумир, их идол, их символ — воскрес как темное создание и до сего момента успешно продвигался к вершине.
«Как жаль, что сегодня его путь закончится… Гордыня губит лучших», — покачал головой Тревор.
Склони он голову перед Ризусом или Пролатусом, поклянись им в верности — и обрел бы защиту, что позволила бы ему провести еще десятилетия, оттачивая свою силу. Не отбрасывай он прежний стиль боя — и, возможно, мог бы противостоять Тревору и прямо сейчас. Но он свысока смотрел и на лордов Дункельхейда, и на свой прежний опыт, наивно полагая, что успеет наверстать разницу меж собой прошлым и нынешним. Впрочем, он не первый и не последний, кого сгубила его гордость.
«И я должен позаботиться, чтобы она не сгубила Госпожу…»
Буревестник сражался достойно, и он не станет пытать его или мучать. Пускай королеве наверняка понравились бы мучения убийцы её мужа, но сам Басараб не хотел бы так поступать. Уважение к достойному противнику — это уважение к себе, а Орландо проявил себя весьма достойно.
Когда у них шел простой обмен ударами, тот также принял эти неписанные правила и не использовал ничего другого, как бы позволяя проверить друг друга. Любой другой бы сразу стал пользоваться всем, что есть, но этот противник отнесся с уважением к их дуэли. Он даже не позволял своему напарнику как-то вмешиваться и помогать.
А потому стоит дать ему достойную гибель.
«Прямо сейчас!»
Он окутал кровью свой клинок, и алая жидкость закрутилась вокруг лезвия.
Кровавая спираль!
Движение крови ускорилось и наполнилось кристаллическими частицами.
— Умри!
Бронебойный выпад!
Меч устремился к неподвижно лежащему телу, и пронзил ему грудь!
Оружие, окутанное багровой силой, входит в грудную клетку, и жидкость проникает в тело.