Темная сторона Луны

– Я и не хочу, – честно признался Хансер.

Вашему покорному слуге, благородные сеньоры, в этих скоротечных боевых действиях, понятно, поучаствовать не довелось. Здесь птички такого полета рубились, что мне и не снилось. Вполне возможно, меня даже не заметили в пылу битвы. Но сейчас именно я поддержал Хансера с другой стороны.

– Времени зря не терял, – заметил я мимоходом. – Такую кошечку отхватил. Где, интересно?

Аркадия, держа жезл наготове, двинулась к выходу. Стоило ей появиться в дверном проеме, как сверху на нее рухнул ангел. Она попыталась отбить его меч, но от мощнейшего удара жезл вылетел из ее рук, сама она упала на колено. Следующий удар должен был стать последним. Инстинктивно повелевающая стихиями вскинула правую руку, прикрывая голову. Клинок ударил в наруч и переломился. Лично я не знаю, кто был больше ошеломлен – Аркадия или ангел. В этот момент Гюрза выхватила из-под одежды «магнум» Орсо. Три последние пули отбросили крылатого назад. Он упал и затих. Аркадия перекатилась назад, жезл сам вернулся к ней в руку.

– Проклятье, их слишком много, – выругалась она.

– Высшие Зеленого домена, выходите и сдавайтесь, – прогремело снаружи. Говорил явно не простой ангел. В голосе слышалась привычка повелевать.

– Все. – Гюрза отбросила ставший ненужным пистолет. – Приплыли. Допрыгались.

– Что будем делать? – спросил я.

Мы с братом стали у входа. Самые свежие должны были принять удар на себя. Снаружи хлестал проливной дождь. Потоки ярчайшего света заливали пространство вокруг дома. Для моих глаз они были болезненными. Тени многое дают, но кое-что и отбирают. Крылатые силуэты казались мне неверными, размытыми. Руи стоял на одном колене, низко пригнувшись, и я видел, что это – готовность пружины.

Еще я отметил про себя, что наруч Агия сегодня спас Аркадии жизнь. Сильная вещь, впрочем, от бывшего спартанца я другого не ожидал. Его народ всегда понимал, как много зависит от качества вооружения, особенно когда имеешь дело с высшими.

Руи выругался сквозь зубы.

– Чего вы такого натворили? – проворчал он. – Против вас вышли как против целой армии.

– Луи, я так понял, это твой брат? – спросил Хансер.

– Да, Хан, – откликнулся я. – Он с нами, его отлучили от алтаря за то, что он вступился за меня.

– Ты приносишь несчастье всем, с кем свяжешься, – усмехнулся Хансер.

– А ты, можно подумать, счастье, – огрызнулся я. – Где Лин? Это он устроил там, наверху, такую резню?

Свет в доме погас, и я смог пробежаться по всему немалому строению теневым взглядом и оценить бой, который здесь кипел.

– Лин-Ке-Тор и Орсо мертвы. – Хансер сразу помрачнел. Должен признаться, и меня это известие как обухом по голове хватило.

– Это твой друг прикончил семнадцать несущих спокойствие, – как-то отстраненно произнес Руи. – Вижу, раньше я недооценивал прерывающих нить. Хотя с тобой, Хансер, что-то не так. Ты владеешь нашими приемами лучше меня, а тело для них совсем не тренировано. Я даже вообразить не могу, как такое случилось. Приемы требуют долгих лет отработки. За это время тело приобретает необходимую выносливость. Может, объяснишь?

– Нет.

– Честно сказать, я и не надеялся.

Хансер сидел возле стены, борясь с болью во всем теле. Так уж получилось, что все взгляды были обращены на него. Необычно присмиревшая Аркадия, печальная Тайви, пышущая яростью Гюрза, мой вечно спокойный братец и я, чуть отстраненный, потому что мозг лихорадочно искал выхода.

– Аркадия, может, портал? – спросил я.

– Второй за раз? Рехнулся?

– Но первый же был из портальной башни.

– Межпланетный, – криво усмехнулась она. – Во мне сейчас только крохи сил.

– А ты, Тайви?

– Она еще слишком слаба, – ответила за Тайви Гюрза.

– Но драться смогу, – сказала Тайви. – Архангелы – не доменовцы, с ними попроще.

– Вариантов нет, – признал Хансер. – Они не знают, что тут произошло, поэтому должны бояться. Мы выйдем втроем – я и Луи с братом. А вы спрячьтесь здесь, переждите.

– Нет, – тут же возмутилась Гюрза, – я с тобой.

– Я освободил тебя от клятвы. У тебя самые серьезные шансы спастись.

– Вот именно, – не стала она спорить. – Ты уже не можешь мне приказывать, потому я иду с тобой.

– И я, – встала Тайви. – У меня уже вот где сидят твои попытки погибнуть за меня. – Она провела пальцем по горлу. – Ты думаешь, я смогу жить после твоей смерти? Зачем? Кому я буду нужна и кто будет нужен мне?

– Что касается меня, – Аркадия была спокойна, – мое участие в драке даже не обсуждается. Я была обучена для боя.

Хансер встал. Это далось колоссальным усилием воли. Вонзил в пол мечи и вынул свои сабли.

– Я со многим мог бы поспорить, но я так устал, – пробормотал он. – Об одном прошу: если возникнет возможность, Гюрза, вытащи Тайви из этой мясорубки.

– Хорошо. – Она печально кивнула. Хотела добавить, я видел, но что-то удержало ее. И произнесла она то, чего я тогда и не понял: – Впервые иду в бой открыто и с открытым лицом.

Хансер и Гюрза стали посредине, мы с братом – по бокам, чуть сзади, а между нами – Тайви и Аркадия, наша магическая поддержка. Мы вышли под дождь, спокойные и сосредоточенные. Гюрза словно бы невзначай потерлась плечом о плечо Хансера, а когда он повернул голову к ней, тепло улыбнулась. Струи дождя мигом смыли пыль, грязь, кровь – таково свойство доменовской одежды: она может и сама чиститься. Перед нами стояло три десятка архангелов. В серых плащах, под капюшонами которых клубилась тьма. Истинный враг, которого я не разглядел. Слишком поздно увидел я белую косынку в руках моего умершего связного, и не верилось мне в то, что она говорила: «Дарклингов наняло Воинство Небесное». Вот они, перед нами, обманувшие всех. В небесах кружились простые ангелы – они не спешили под мечи доменовцев.

Хансер протянул Аркадии Грааль:

– Если шанса уйти не будет, телепортируй его в море, – просто сказал он. – На это сил хватит?

– Конечно. Масса и расстояние ничтожны.

– Сделай это. Не хочу, чтобы столь сильная вещь досталась им.

– Оружие на землю, – донеслось от рядов архангелов.

– Подходи и бери, – ответил Хансер. И еле слышно добавил: – Только побыстрее, пока я не свалился.

* * *

Дождь хлестал по крыльям, сквозь его струи было трудно что-то увидеть. Но для охотника, который чувствует коснувшуюся его кровь, это ерунда. Птичье тело, но разум человека – разум, затопленный яростью.

«Убить! Убить! УБИТЬ!!!» – стучала в виски кровь, и неутомимое тело неслось вперед на птичьих крыльях.

Чем ближе жертва, тем труднее было сдерживать ярость, но в глубине души была какая-то досада. Перед глазами стояло лицо отступника. Он мертв, клятва выполнена, но почему такая пустота в душе? Охотники не знают ее – лишь цунами блаженства, когда жертва разорвана на куски. Не было этого, была печаль, но ведь и ее охотники не знают. Лодрикс, который мог бы стать великим. Он увидел потерянный путь из тьмы, а Рысь встал у него на пути – на его пути к свету! Ты проклят, Рысь, проклят навеки! Ты загубил душу, которая могла спастись, – и нет тебе прощения!

«Убить, убить, убить». – Продолжало бубнить что-то внутри, но уже без прежней уверенности.

«Я – пастырь, – откликнулся Дагарикс, погибший во время штурма Киева, поглощенный охотником без остатка. – Я должен управлять своей яростью, а не она мной!»

«Убить, убить, убить, – назойливый шепот, который злил еще больше. – С каждой смертью я становлюсь сильнее! Я владею тобой, друид, я – это ты».

«Я не такой!» – возмутился пастырь друидов.

«Вспомни лицо убитого тобой Лодрикса! Он не проклинал тебя! Он недоумевал: за что? Он видел, осознал свои ошибки, рвался их исправить, хотел поговорить с тобой, а ты его убил. Ты уже не можешь иначе!»