Темная сторона Луны

3

Новость о слиянии фирм «Шарад» и «Элеганца» преобладала в заголовках газет. Большинство комментаторов сходились во мнении, что коммюнике, опубликованные в прессе, скорее напоминали забегающее вперед опровержение и что по-настоящему речь идет не о слиянии, а о передаче «Элеганцы» новому владельцу. Несколько газет предпочли больше внимания уделить личности д-ра Курта Флури. Буржуазная пресса на передний план выдвигала его заслуги в качестве одного из лидеров экономики и офицера милиционной армии, левые периодические издания поднимали вопрос о его ответственности за прекращение существования «Элеганцы» как независимого предприятия. Но все статьи имели общую черту: они походили на некрологи.

Альфреда Венгера экономическая тематика не интересовала. Он не обращал внимания даже на крупные заголовки. Венгер углубился в раздел культуры газеты, которую ему принес господин Фоппа.

Урс Бланк пришел с опозданием на полчаса. Сказав вместо приветствия «извини», он выложил на стол перед Венгером упаковку ароматических палочек.

— Что это?

— Причина моего опоздания.

— Ароматические палочки?

Выслушивать людей было профессией Альфреда Венгера. Он ел молча, лишь изредка перебивая Урса уточняющими вопросами. Не столько из любопытства, сколько ради того, чтобы его приятель прервал монолог о Люсиль и положил в рот несколько кусочков давно остывшего мяса.

За кофе он задал Урсу вопрос, интересовавший его больше всего:

— А Эвелин?

Бланк поднял руки вверх и опустил их на стол.

— Она ни словом не обмолвилась. Ни одного вопроса или реплики. Она ведет себя так, словно ничего не произошло. При этом трудно поверить, что она ни о чем не догадалась. Да я, собственно, и не стремился от нее что-либо скрывать. Наоборот, по мне, так лучше, если бы она решила объясниться.

— Потому-то она и сделала вид, что не заметила, — кивнул Венгер. — Она закрыла на происходящее глаза и ждет, когда все закончится. Мне знакомы женщины, которые ведут себя именно так. Да и мужчины.

— Как будто ей все безразлично?

— Если бы ей было безразлично, она устроила бы тебе сцену. Она на это не идет, поскольку чувствует, что ее позиции слабы.

— Бесконечно играть в молчанку невозможно. Иначе ей придется закрывать глаза и не на такое. Единственное, что в этой ситуации может закончиться, так это наши с Эвелин отношения.

С Люсиль в жизнь Урса Бланка вошли перемены столь глубокие, что он неожиданно вновь ощутил в себе силы принять поручение Хювайлера. Его охватила жажда деятельности, а перспективу делить жизнь между «блошиным рынком» и мультинациональными концернами он воспринимал как вызов. Он намеревался начать новую жизнь и сгорал от любопытства, пройдет ли новый Урс Бланк испытание, оказавшись среди global players. [15]

15

Игроки мирового масштаба (англ.).

Бланк пригласил своих компаньонов на внеочередное совещание и рассказал о поручении Хювайлера. У него сложилось впечатление, что они обрадовались не столько самому известию, сколько его готовности поделиться с ними планами на будущее.

Когда они чокались бокалами с шампанским, которое Бланк предусмотрительно приказал охладить, д-р фон Берг шепнул Урсу на ухо:

— За Аннету Вебер!

С самого начала их отношений Люсиль настояла на том, что всякий раз на его приглашение она будет отвечать своим. Для нее в данном случае речь шла о принципе. В ее характере было оберегать свою независимость. Они договорились водить друг друга в места, которые отвечали бы вкусам и средствам каждого.

В результате Бланк побывал в таких ресторанах, о существовании которых и не догадывался: в ресторане Женского евангелического общества с дневным меню за шесть франков; в университетской студенческой столовой с салат-буфетом, где тарелку взвешивали у кассы; в ресторанах самообслуживания в универмагах, где незадолго до закрытия и без того низкие цены опускались еще ниже; на частных кухнях крупных общин совместного проживания, где каждый приходивший должен был опустить свою скромную лепту в раскрашенную детьми коробку; в мрачных квартальных пивных, переоборудованных под запросы альтернативной публики; в макробиотических ресторанах, не имевших лицензии.

Когда выдавалась хорошая погода — несколько таких дней пришлось на этот апрель, — Люсиль приглашала его в парк, где на одной из дорожек у озера по весне катались на роликах. Бывало, что она стряпала сама, и тогда их общество разделяли Пат и серый котенок Тролль.

Урс Бланк поначалу водил Люсиль только в те заведения, которые хотя и были рассчитаны на посетителей его круга, однако широко себя не рекламировали. В лице д-ра фон Берга он нашел большого знатока ресторанов, где можно было не опасаться повстречать знакомых, а если даже кто и встретится, то сам пожелает остаться незамеченным.

Однако чем упорнее Эвелин не замечала его эскапады — как она называла это в беседах с Рут Цопп, — тем смелее он становился в выборе каждого следующего места для свидания. Все чаще д-ра Бланка видели в обществе девушки-хиппи в «Тай стар», «Фудзияме», «Сахаре» или каком-либо другом из самых известных в городе ресторанов с экзотической кухней.

До сих пор он не водил Люсиль только в «Золотой», оставив его последним островком, где Эвелин могла чувствовать себя в безопасности.

Рут Цопп носила в ушах золотые раковины размером с ладонь, которые немного сковывали движения, но придавали определенную царственность ее осанке. Она пригласила Эвелин Фогт поужинать, больше того, настояла, чтобы Эвелин встретилась с ней в «Золотом», если та еще дорожит ее дружбой.

Женщины устроились за столиком в нише, откуда был виден весь зал. Эвелин выглядела усталой, будто в последнее время мало спала.

— Смотри, дождешься возрастного скачка, — предостерегала Рут Цопп.

— Что еще за возрастной скачок?

— Люди стареют скачкообразно. Годами выглядишь вроде бы без изменений, а однажды утром смотришь на себя в зеркало — бац, оказывается, постарела на несколько лет.

— В последнее время со мной такое происходит каждое утро. И знаешь, мне на это наплевать!

Выбор еды был не совсем женский: телячьи колбаски с жареным картофелем и бочковое пиво. Рут Цопп ела с аппетитом. Иногда у Эвелин возникало подозрение, что каждый раз после еды Рут идет в туалет и засовывает в рот два пальца… Как иначе объяснить, что гастрономическая страсть никак не отражалась на ее стройной фигуре. В настоящий момент Эвелин также никаких проблем с фигурой не испытывала. Она похудела на четыре кило и буквально заставляла себя питаться регулярно. К колбаскам она почти не притронулась.

— Как долго ты не замечаешь его выходки?

— Пять недель.

— Есть результаты?

Эвелин покачала головой.

— Вот именно, — сказала Рут. — Наоборот, он все чаще появляется с этой малышкой на людях. Майя видела их в «Сайгоне», Сусанна — в «Тай стар», а я — в «Панца верде».

— Что еще за «Панца верде»?

— Вегетарианский ресторан. Спроси меня лучше, что тебя по-настоящему интересует.

— Она хороша собой?

— Если можно так сказать о девушке-хиппи.