Темнейшая магия

Мэддокс сидел, поглощенный ее рассказом, парня ошеломила новость о том, что Дэмин был братом — близнецом Евы. Темным и злобным. Ева воплощала в себе свет и жизнь, магию созидания, в то время как Дэмин властвовал над смертью.

Она рассказала, как Ева извлекла магию смерти из Дэмина в попытке ослабить его, чтобы убить и спасти остатки своего мира. Закончив, девушка не стала упоминать о единственном выводе, следовавшем из всей этой истории: когда Ева забеременела, магия, украденная у Дэмина, перешла к ее сыну — Мэддоксу. Конечно, это было всего лишь предположение, но оно имело смысл, объясняло уникальную магию Мэддокса. Все же девушка чувствовала, что пока рано делиться с ним этим умозаключением. Во всяком случае, пока.

Сначала она должна поговорить с Клеионой.

Должна быть храброй.

Как только Бэкка вспомнила, зачем и как оказалась здесь, то постоянно думала о тени. Она искала ее и ждала, но странной тени, следовавшей за ней повсюду в Торонто, не было нигде видно. Девушка могла лишь предположить, что произошло одно из двух: или энергия темной магии была использована, чтобы перенести ее в Митику, или она осталась там, в камере общества Хокспиэ.

«Как я вернусь домой?» — удивленно спрашивала девушка себя, и новое неприятное чувство пронизало ее.

Раскаты грома оглушили их. Бэкка повернулась и увидела, как с севера приближается черная гроза — та же гроза преследовала их с тех пор, как они отправились в путь. Верный признак того, что Валория и ее армия следили за ними, но Бэкке и этого было достаточно.

Чтобы отвлечь девушку от ненастной погоды, Мэддокс рассказал, как они нашли принцессу Кассию, и о чем она попросила его. Услышав, что Мэддокс отказал принцессе в ее жуткой просьбе, Бэкка ненадолго отвлеклась.

— Ты правильно сделал. — сказала она ему.

— Я знаю. — отозвался он, но звучал не очень убедительно.

— Этот день и так достаточно мрачен, чтобы вспоминать о таких неприятных вещах. — вставил Эл. Он сидел рядом с Бэккой, меньше чем на расстоянии вытянутой руки. — Почему бы нам не поговорить о более приятном?

— О чем же еще нам говорить, Эл? — спросил Мэддокс.

Теперь она посмотрела на Мэддокса, но тот терпеливо отнесся к вмешательству Эла. Бэкка почти забыла, какой он интересный со своими темными волосами и шоколадными глазами. Нос с легкой горбинкой, будто когда — то был сломан. И несмелая улыбка, которая заставляла ее сердце биться быстрее всякий раз, когда она ее видела.

— Я знаю. — заявил Эл. — Я расскажу вам историю, написанную мной задолго до того, как Валория избрала меня личным писарем. Она о красивом принце и прекрасной колдунье, которая жила на вершине высокой горы. Однажды жестокая морская ведьма наслала проклятие на принца и превратила его в бессмертного тритона. Там, где когда- то были ноги, появились плавники, и он вынужден был жить в море. Но прекрасная колдунья начала видеть сны о нем, а он увидел в своих снах ее. Каждую ночь они встречались во сне и влюбились друг в друга. Тогда они начали искать свою любовь, но поиски не давали результата, потому что принц не мог покинуть море. Колдунья звала его снова и снова, пока не потеряла голос. Когда она была уже слишком стара, чтобы искать, то умерла, и ее тело унес прилив. Морские люди унесли ее в свое королевство, где она превратилась в русалку. Наконец она нашла своего принца, они поженились и жили вместе вечно в любви и согласии.

Когда Эл окончил рассказ, Бэкка посмотрела на реакцию Мэддокса. Тот изумленно открыл рот и уставился на Эла.

— Я раньше читал эту сказку. — сказал он удивленно. — Она была среди моих любимых историй…

— «Истории сказочника» — дополнили Эл иМэддокс в унисон.

— О! — воскликнул Эл. — Ты читал мои истории! Как замечательно!

— Я даже не знал, что их написал ты.

— Конечно, я! И у меня все еще так много сказок, но благодаря новому закону богини, они останутся со мной.

— Или ты можешь поделиться ими с нами.

— Буду счастлив!

Несмотря на то, что день был настолько наполнен волнующими событиями и то, что им необходимо как можно быстрее добраться до богини, Бэкка счастливо улыбнулась. В этой повозке Эл нашел своего самого пылкого почитателя.

— Бэкка, что ты думаешь о моей сказке? — спросил Эл.

— Я думаю, она рассказана великолепно. — ответила девушка, решая не указывать на недочеты, причем такие, что любой творческий класс в Торонто разобрал бы их в считанные минуты.

— Да, да. — согласился он.

— Морских людей не существует. — вставил Барнабас, направляя лошадей по узкой извилистой дороге. Согласно его словам, они были уже недалеко от дворца богини.

— Именно поэтому это сказка, фантазия. — ответил Эл.

— У меня нет времени на фантазии. С реальностью бы разобраться.

Бэкка обменялась напряженным взглядом с Мэддоксом. С тех пор как Лиана открыла свое лицо, Барнабас пребывал в крайне неприятном расположении духа, но они не решались еще спрашивать его об этом. В прошлый раз Бэкка много наблюдала за ним и была уверена, что Барнабас не тот человек, который позволит личному горю встать на пути к его цели переворота в этом королевстве. Клеиона может стать союзником. И Бэкка верила, что богиня поможет ему.

— Вот он. — сказал Барнабас. — И выглядит также отвратительно, как я всегда и слышал.

— Дворец? — вскричал Эл. — Дайте мне увидеть этот ужас своими глазами.

Мэддокс поднял Эла, чтобы они могли смотреть вперед вместе. За изумрудными лугами и холмами, буяющими зеленью фермерскими угодьями, за солнечным небом, синей кромкой реки, возвышался дворец. Он сиял, как золото и казался огромнейшим из всех виденных ими. Верхушки тонких шпилей украшали сверкающие драгоценные камни, так что вместе они напоминали драгоценную корону.

— Шокирующий вид. — тихо сказала Бэкка, когда дорога повела их в большую деревню. Проезжая мимо они не могли не заметить, что каждый дом и лавка были чудеснее и новее, чем предыдущий. — Да, меня ничто так не шокировало раньше.

Эл нахмурился.

— Этого не может быть. Ее Сиятельство говорила, что Южная Митика в дымящихся руинах, так как богиня подвержена вспышкам гнева, и она извергает огонь из своих ноздрей.

Барнабас посмотрел на него.

— Это то, что Валория рассказала тебе?

— Да. Она также рассказывала, что богиня Юга размером с корову. И все, что она делает — это ест сало и рульку, и сидит на массивном троне целый день, пока шуты развлекают ее.

— Ты сам видел Клеиону. — возразил Мэддокс. — Определенно не похожа на корову, поедающую сало.

— Я полагал, что все дело больше в магии воздуха.

Мэддокс тайком закатил глаза, пока они двигались через деревню. Жители встречали их улыбками и махали им руками.

— Предполагается, что эту местность населяют жестокие, ужасные, сердитые и изнуренные работой люди. — прошептал Эл.