Темнодружье

Из бойниц и щелей рванул дым. Языки черного и серого дыма вырывались отовсюду, оплетали тулово башни частой сетью и медленно поднимались к небу. Великая Сторожевая скрылась в дыму.

Что-то мелькнуло на экране. Бочки… новые бочки сыпались с небес, сбрасываемые птицами, драконами и кальмароподобными живыми воздушными шарами. Черные градины падали в колодцы и проломы на крыше башни, исчезая внутри и продолжая долгий полет к пылающему подножию. Часть бочек угодили мимо цели и ударились о крышу. Взрыв. Резко вспухающий и тут же опадающий огненный бугор, растекающиеся по камню жадные пламенные языки… бочки продолжали сыпаться.

В странной ярости я ударил ладонью о стол. Экраны задрожали. Слим продолжал кричать. Закружившаяся вокруг задымленной башни птичья стая испуганно шарахнулась в сторону. Немалая часть собравшихся на улицах «местных» развернулась и торопливо зашагала прочь, продолжая закрывать уши и горбясь. Им не нравится происходящее. Им жаль сжигаемое заживо существо.

Это длилось долго. Слишком долго. А когда адская бомбардировка прекратилась, облака дыма и едкого пара еще долго висели над Бастионградом. Медленно открывалась Великая Сторожевая – начиная с подножия. Вновь открылись взору надежно запертые врата. Вернулась на свой пост стража. Ветер уносил клочья сажи. Несколько игроков с явно злыми лицами оживленно разговаривали или даже ссорились у самой башни. Яростная жестикуляция не требовала перевода. Гигантский слим жив. Он пережил невероятную по мощи атаку. Сидя перед экранами, я улыбался и выстукивал пальцами победную дробь по столешнице.

Слим жив! Да! Да! Да, черт побери!

Я еще раз проверил лимиты своего терпения. И понял, что уже нахожусь на грани – меня тянуло в Вальдиру. Но нет. Рано. Пока слишком рано. Выбрав наиболее подходящий ракурс, я включил видео на запись и вышел из комнаты. Еще раз поем. Напьюсь компота. Чуть разомнусь. За это время оживление вокруг Великой Сторожевой стихнет. Рассеется дым. Разойдутся игроки и «местные». Утихнет накал страстей. И вот тогда-то в Вальдиру и вернется плутоватый воришка Шмыговик…

* * *

Проныру провели.

Плута заплутали.

Обманули меня…

Я понял это едва только вернулся в Вальдиру.

Перед последним выходом я был погребен под склизким телом гигантского слима, что спас меня от врагов, прикрыл собой. Теперь же слим «схлынул». Обожженный, испаренный, он ушел ниже, собрался ворчащей огромной лужей в глубинах подвала Великой Сторожевой. А вокруг меня остался лишь выжженный камень.

Черный камень покрытый толстым слоем светлого пепла – настолько светлого, что он казался белым.

Рукотворный снег расстилался вокруг меня, нетронутым ничьей ногой покрывалом накрыв собой все подножие башни.

Провели меня… это я понял едва увидел облачко светлого пепла поднявшегося вверх от моего первого движения.

Я все еще лежал на спине. На плече тоскливо уркал и дергался мой верный друг Ползун. Заболевший друг. Я медленно сел. Столь же медленно встал и обернулся. На нетронутой снежной целине отчетливый черный отпечаток худощавого тела. Я переступил с ноги на ногу. Облачка пепла поднялись и неохотно опустились. На пепле появились новые следы. Любое мое движение выдаст меня. Один способ не наследить – научиться летать.

Моя рука коснулась свитка телепортации.

Каковы шансы что телепортационная магия работает?

Минимальные.

Как скоро меня заметят – черную фигуру на светлом фоне?

Очень скоро.

Главное не паниковать. Я осторожно присел, уселся обратно на черный отпечаток, сжался в комок и затих. Хотел было использовать дымную магию, но вовремя опомнился. Дым только привлечет внимание.

Мне требовалось трезво оценить ситуацию. А для начала нужно прислушаться и осмотреться – пока мне это позволяют.

Из визуального особо смотреть не на что. Внутри заброшенной гигантской башни всем мертвым мертво. Из движения только падающий вниз пепел, продолжающий сыпаться с черных «небес». В другое время я бы оценил эту красоту – хлопья белого пепла сыплющиеся с черных небес. Но сейчас не до этого.

Из звуков – плач двух слимов. Едва слышное хныканье Ползуна. И надрывное ворчание слима великана пережившего невероятную атаку. Где-то что-то капает и льется. Далеко наверху воет ветер в пустых окнах Великой Сторожевой. Еще через несколько секунд я услышал самое плохое – чужие голоса. Они медленно становились ближе, но продолжали доноситься откуда-то снизу – беседующие шагали по уровню ниже, находясь рядом со слимом гигантом. Сжавшись в еще более плотный комок, я пожалел, что не обладаю способностями хамелеона.

Разговор вели трое.

Три игрока. Три раздраженных игрока. Три властных игрока.

– Не пойдет так!…

– Есть другие предложения, Рал?

– Есть! Не тратить столько денег впустую! Тебе озвучить сумму, что ушла на эту дурацкую авантюру?

– Попробовать стоило.

– Нет! Не стоило! Мы сожгли кучу денег. И сейчас топчем оставшийся от них пепел! А слим продолжает жить и посмеиваться!

– Посмотрите на его размеры – вступил в разговор третий – От него десятая часть осталась.

– И что? Разрастется обратно – дай ему несколько дней. Я говорил – обычной алхимией эту тварь не взять! Тут требуется что-то помощнее.

– Есть предложения?

– Есть. Одновременный удар нескольких КЛАУДов – опять заговорил третий – Такой атаки ему не пережить. Точно сдохнет.

– Сомневаюсь! Мы подсчитали суммарную мощность напалмовой атаки. Никто не должен был пережить такого. Мое мнение – пока живо сердце проблемы, решить ее не удастся. А сердце скрыто где-то в толще Великой Сторожевой. Где-нибудь бьется прямо под нами. Метрах в десяти глубже. Может в одной из сот фундамента.

– Фундамент нами проверен досконально. Нет там ни сердца, ни других органов.

– Значит в другом месте! Но сердце есть! И оно так надежно защищено, что наши атаки его не достают. Мы отрезаем от студня кусок за куском – а он их отращивает обратно. И так будет постоянно. КЛАУДы не помогут. Вот вам мое мнение.

– И что предлагаешь? Отступиться? Это наш город.

– Нет. С башней надо решать.

– С этой башней?

– С ней самой. Сносить к чертям.

– Обалдел, Рал?

– Обалдеешь ты, когда я тебе финансовые ведомости покажу! С башней надо решать. Она корень проблемы. Скорлупа для слима. Защитная оболочка. Избавимся от нее – избавимся от слима.

– Это гребаный небоскреб!

– Плевать. И не такое сносили. Одно наше название обязывает. Мы Архитекторы!

– Архитекторы, да. Уж не Мымыподы точно. Хе-хе…

И без того сухой и невыразительный голос некоего Рала стал еще более холодным:

– Повеселился? Смешно тебе? Может еще что хочешь мне сказать?