Темное искушение

Обняв ее за талию, я притянул ее обратно к своей груди. Она тяжело дышала; опьяненная в мягкую уступчивую дымку. Ее голова упала мне на плечо. Я чувствовал, как колотится ее сердце, как ее пальцы сжимают мое запястье, как она дышит мне в шею. Обычно я этого не замечал, и от всего этого у меня под ребрами образовался узел.

Я скользнул губами по ее уху, мой голос был хриплым.

— Если это слишком, скажи мне. Или я остановлюсь прямо сейчас.

Я скорее получу пулю, чем остановлюсь.

— Я же сказала, что справлюсь, — выдохнула она.

— Мне плевать, что ты можешь вынести. Я не люблю выплескивать боль.

— Ты также не любишь медленное и сладкое занятие сексом. Я не знаю, чего ты хочешь от меня. — в ее голосе прозвучала неуверенность. — Я хочу, чтобы тебе это доставляло удовольствие.

Черт. Она хотела доставить мне удовольствие прямо сейчас. Почему она должна быть такой самоотверженной? Как бы сильно это меня ни раздражало, это также ударило меня в солнечное сплетение. Мне казалось, что я не могу поступить с ней правильно. Она ощущалось слишком хорошей, слишком мягкой, слишком желтой. Это чертовски жадно, но я хотел все, что она могла мне дать.

Я прикусил мочку ее уха.

— Поверь мне, kotyonok, я бы с удовольствием трахнул тебя в замедленной съемке. — я потянул ее за футболку. — А теперь сними это.

Она стянула ее через голову, и это движение поглотило меня своим мягким летним ароматом. Она пахла так чертовски хорошо, что я прикусил ее шею и пососал, оставив еще один след. Вздохнув, она повернула голову, давая мне больше доступа. Я сжал одну из ее сисек в своей руке и сказал:

— Я думаю, что трахну их в следующий раз.

Со стоном ее голова упала мне на плечо, когда я перекатил сосок между большим и указательным пальцами. Пока я играл с ее грудями и сосал шею, она становилась беспокойной, качая бедрами для трения, прежде чем подняться, выходя почти полностью, а затем насаживая меня обратно как можно глубже. Я застонал и позволил ей трахнуть меня на мгновение, пока она не захныкала и не задрожала еще сильнее.

Я уткнулся носом ей в шею.

— Ты хочешь кончить?

— Да, — выдохнула она. — Пожалуйста.

Звук умоляющей Милы вызвал у меня гребаный прилив сил и соперничал с любым наркотиком. По крайней мере, мне так казалось. Я никогда в жизни не прикасался ни к одному наркотику.

Я прикусил ее плечо и произнёс:

— Такие хорошие манеры.

Прежде чем скользнуть рукой между ее ног. Она прыгала на мне, принимая меня с ленивыми поглаживаниями, в то время как я тер ее клитор. Ее звуки подталкивали меня к краю пропасти. Так много нежной кожи и волос. Все это чертовски надо мной.

— Я собираюсь…

Я толкнул ее на руки и колени и взял ее во время оргазма, держа ее бедра, когда ее ноги отказали. Она вздрогнула и сжалась вокруг меня так сильно, что жар, скользящий по моей спине, угрожал вырваться наружу. Прерывисто дыша, я замер и провел рукой по ее спине.

— Я хочу кончить в тебя.

Я понятия не имел, что это вырвалось у меня изо рта, пока не стало слишком поздно.

Она вздохнула, давая мне ленивое, невербальное согласие.

— Не позволяй мне кончить в тебя, — прорычал я.

Я даже не должен был трахать ее без презерватива — независимо от того, был ли я чист, и она тоже, учитывая ее неопытность.

— У меня внутриматочная спираль.

Я обдумывал ее слова в течение секунды, прежде чем мрачно задать вопрос:

— Почему?

Она ненавидела врачей. Единственная причина, по которой она могла бы это сделать была… чертовски раздражающей.

— Ты собиралась отдать это кому-то другому?

Я сжал ее ягодицу.

— Нет… я не знаю.

Не самый верный ответ. На самом деле, это был настолько неверный ответ, что я шлепнул ее по заднице достаточно сильно, чтобы место покраснело. Она взвизгнула и выгнула спину, ее глаза открылись, бросая на меня свирепый взгляд через плечо. Ее раздражение исчезло, когда я вышел и вошёл обратно под другим углом, и задел ее точку G. Низкий стон вырвался из ее горла. Я понял, что никогда раньше не слышал, чтобы она произносила мое имя. И мне вдруг это понадобилось.

— Хочешь большего, kotyonok?

— Да.

— Тогда скажи мне, кто тебя трахает, — резко потребовал я.

— Разве это имеет значение?

Она попыталась снова прижаться ко мне, но я все еще держал ее за бедра.

— Да, это чертовски имеет значение.

— Но почему? В конце концов, я буду помнить только твое изголовье. Это действительно сексуальный дизайн.

Стиснув зубы, я перевернул ее на спину так грубо, что она подпрыгнула. Вошел в нее одним сильным толчком, обхватил руками ее голову и увидел, как она закатила глаза. Ее пальцы сжали мои запястья.

— Это то, чего ты хочешь? — прорычал я.

Она раскраснелась от оргазма, дыхание было хриплым, но ей все же удалось ответить:

— Я хочу свечи.

Это было так чертовски смешно, что мой гнев исчез. Ее мягкие руки скользнули вниз по моим бокам и схватили за бедра, подталкивая вперед. Я ненавидел эту позу. Смотреть в глаза девушке во время секса так интимно, что вызывало тошноту, но Мила не смотрела мне в глаза. Она смотрела туда, где мой член глубоко входил в нее. Мне было жарко и немного… досадно, что она сосредоточилась на зрелище, а не на моем лице.

— Двигайся, — выдохнула она.

— Нет. Ты хочешь секс в миссионерской позе? Скажи, кто трахнул тебя первым.

— Ты.

Она провела пальцами по моим рукам, по плечам и волосам, посылая дрожь по позвоночнику.

— Мое имя, kotyonok.

— Ронан.

В моей груди заурчал стон, и я начал уверенно двигаться, входя в нее длинными, медленными толчками. Она уперлась руками в кровать позади себя и приподнялась, чтобы поцеловать мою грудь, царапая при этом и пробегая губами везде, куда могла дотянуться. Я не мог заставить себя остановить ее.

— Кто тебя сейчас трахает?

Поцеловав меня в уголок губ, она выдохнула:

— Ронан.

Затем скользнула языком мне в рот, и у меня не было сил сопротивляться, чтобы не пососать его. Я схватил ее за волосы и откинул голову назад, чтобы видеть ее глаза.

— И кто будет тебя трахать?

До Воскресенья. Все во мне так сильно ненавидело эту идею, что я вонзился в нее изо всех сил, заставляя ее следующее слово вырваться со стоном.

— Ронан.

Я опустился на локти, наслаждаясь ощущением ее груди на своей обнаженной. Она обернула свои длинные ноги вокруг моих бедер, и когда я повернул свой таз, касаясь ее клитора, из нее вырвался приятный вздох.