Темное разделение

Сначала ничего не было, и это было досадно, не потому что Роз было дело до Мелиссы, а потому что нужна была причина, чтобы позвонить Джо. Конечно же, должна появиться в конце концов какая-то зацепка, и когда она найдет ее, то позвонит и предложит снова приготовить ужин для них двоих. Она в этот раз сделает что-нибудь особенное, с большим разнообразием блюд, и украсит стол свечами и хрустальными бокалами своей тетки — в серванте осталось еще целых три нетреснутых.

Она записалась к своему терапевту, чтобы он выписал ей противозачаточные таблетки. Важно было показать Джо, что она отвечает на его любовь — что ей понравилось, как они занимались любовью, и что она хочет, чтобы это случилось снова, и чтобы он не волновался о том, чтобы вовремя остановиться. Эта мысль слегка смущала Роз. Было бы проще купить презервативы, чем садиться на таблетки, но это, пожалуй, было бы еще более неловко, особенно если она будет покупать их в маленьком местном супермаркете, где она сама и ее тетка были многолетними постоянными покупателями и где персонал знает всех покупателей, дружелюбно рассматривает покупки и иногда отпускает комментарии. Представить только, как она поставит перед кассой корзину с вином, ароматизированными свечами и презервативами. Купить таблетки — намного лучшая идея, все сейчас принимают их.

Однако прошло три недели, прежде чем она смогла позвонить в офис Джо.

— Может, это не так уж и много, — сказала она, — так Что я не хочу слишком вас обнадеживать. Но возможно, На это стоит взглянуть.

— Да? — По телефону его голос звучал строго и по-деловому. Роз представила, как он сидит за столом, деловой и занятый, одетый в накрахмаленную белую рубашку и темный костюм.

— Сегодня утром, — сказала она, стараясь говорить ему в тон по-деловому, — мистер Бреннан получил письмо с пометкой «Личное». Его секретарь взяла его из почты — все секретари забирают почту боссов и приносят ее им в десять часов каждое утро. Конечно, она не открыла письмо, но после того, как мистер Бреннан прочитал его, он попросил ее организовать встречу с одним из детских хирургов. Она сказала мне об этом в обед в столовой — она, кстати, моя подруга, и мы часто обедаем вместе.

Стоит ли говорить, что она тщательно подпитывала эту дружбу в течение последних трех недель.

— Мистер Бреннан не сказал ничего про пациента, для которого эта встреча, — сказала Роз, — и его секретарь думает, что это довольно странно, потому что обычно он просит ее собрать все данные на пациента и все такое и убеждается, что она будет свободна, чтобы делать записи на встрече.

— Ты думаешь, что письмо прислала Мелисса? — Роз думала именно так, но после прямого вопроса она заколебалась. Может быть, она приняла скоропалительное решение. Но еще до того, как она заговорила, он сказал: — Это разумное предположение, конечно, — и Роз немного расслабилась.

С абсолютным бесстрашием она сказала:

— Если это Мелисса, похоже, она договаривается об операции для близнецов у вас за спиной, да? — и в этот раз услышала, как он быстро вздохнул в трубку. Да, она была уверена, что это привлечет его внимание.

Но он только сказал:

— Ты нашла что-нибудь еще?

— Да, нашла. — Роз старалась говорить не так победоносно. — Я достала конверт из мусорной корзины до того, как пришла уборщица. И я думаю, что я смогу разобрать марку.

— Хорошая девочка.

— Она запачкана, но читаема. Норвич. И буква «В» после Норвич. На почте сказали, это означает Восток. Я звонила на почту, чтобы уточнить. — Она замолчала, чтобы до него дошел смысл сказанного, и затем продолжила: — Так что я думаю, что Мел и близнецы где-то на восточном побережье Норфолка, прямо рядом с Норвичем.

— Прекрасно, — сказал он. — Просто прекрасно.

О, теперьв его голосе появилось тепло.

— Как вы думаете, вы сможете там ее найти? — спросила она.

— О, думаю, да. Это не такая уж густонаселенная территория, восточное побережье. Не то что большой город. Я отправлю туда частного детектива, — быстро ответил он.

— Может быть, она там под другим именем?

— Да, но мой человек будет искать молодую женщину с двумя маленькими детьми, которая приехала в определенный день. — Снова небольшое высокомерие. «Мой человек».

— Да, понятно.

— Нужно будет просто проверить недавно сданные дома или, может быть, списки постояльцев в гостиницах, — сказал Джо, — хотя я не думаю, что она поселилась в гостинице.

Роз тоже так не думала. Она осторожно спросила:

— Вам нужен конверт? Для… для вашего детектива?

— Я думаю, он бы пригодился, правда? — Он замолчал, и Роз с надеждой ждала, что он скажет, что заедет к ней сегодня вечером. Она уже размышляла, сможет ли улизнуть к парикмахеру в обеденный перерыв.

Но он сказал:

— Я так занят эти дни. Выборы, понимаешь…

— Да, конечно.

— Ты не могла бы подсунуть его под дверь, когда будешь проходить мимо?

— Да, да. Конечно, я так и сделаю. — Роз не собиралась проходить мимо, потому что дом был довольно далеко от больницы и от ее дома. Но она добавила: — Да, я подсуну его под дверь.

— Ты звезда, Рози. Я расскажу тебе, как идет поиск.

Той ночью она легла спать, размышляя о том, когда лучше отнести ему конверт, в какое время дня, чтобы застать его дома. Ранний вечер подойдет, часов в семь. В это время Джо уже вернется с работы, но еще не успеет куда-нибудь уйти. Да, она зайдет завтра вечером около семи.

Погружаясь в сон, она думала о том, какое место нашла себе Мелисса Андерсон и где именно была она в Норфолке.

Крохотная деревенька называлась Касталлак. Первые несколько недель каждый скрип старой лестницы коттеджа заставлял Мел просыпаться в ужасе, и она впадала в панику от вида каждого незнакомца, прогуливавшего собаку по дороге перед домом или наблюдавшего за птицами в полях за ним. Но вскоре она поняла, что это довольно мирное и тихое место.

Касталлак находился почти на границе самой восточной точки Англии, и коттедж был буквально в полумиле от начала береговой линии. Существовало несколько довольно интригующих местных легенд о том, что это место было одним из сторожевых постов друидов; о том, как они поставили стражей — кастелянов — вдоль побережья, чтобы защищать Англию от возрастающей угрозы вторжения христианских монахов, французов, римлян и разных викингов. Было бы интересно прочитать немного больше об истории этого места, и Мел почти начала жалеть, что не пробудет здесь достаточно долго, чтобы по-настоящему его узнать.

Она решила, что через месяц будет чувствовать себя в достаточной безопасности и напишет Мартину Бреннану, чтобы спросить, могут ли они начать приготовления к операции. Она объяснит, что оставила Джо, попросит его провести операцию от своего имени и сохранить это все в полном секрете. Она была уверена, что он поймет все правильно, и думала, что может доверять ему. Письмо придется отправить в больницу, но если оно будет помечено как личное, то попадет прямо к нему.

Как и сказала Изабель, коттедж был довольно простой и маленький. Там была гостиная со старомодным открытым камином, в нее выходила кухня; за дверью располагалась винтовая лестница, которая вела в две маленькие спальни — одна еще с одним небольшим камином — и ванную. Все было незамысловатым, но ничего плохого в этом не было. Система горячего водоснабжения была немного несовременная, но в рабочем состоянии. «Я справляюсь, я выживаю, — думала Мел. — Значит, все в порядке».

Ей нравился Касталлак, и ей нравилось огромное небо и чистый восточный свет. Какой художник сказал, что нигде в мире нет такого света, как в Норфолке? Тернер, наверное. И коттедж был таким местом, которое она с удовольствием взялась бы отремонтировать — обновить износившиеся оконные рамы и кирпичную кладку, которая размякла до красного цвета за годы и которая в зареве заходящего солнца выглядела словно залитая огнем. Было бы даже приятно объехать местные антикварные магазины в поисках отдельных предметов действительно красивой старой мебели — резные сундуки для хранения постельных принадлежностей или викторианские столы для шитья с шелковыми мешочками под крышкой. Конечно, она не сделала этого. Состояние коттеджа было заботой владельца, и не было лишних денег на то, чтобы покупать мебель. И к тому же она все еще боялась вывозить близнецов, кроме самых необходимых случаев, чтобы никто не узнал, что они тут живут.