Темные удовольствия
Шрифт:
Я подъезжал к барьеру, нога почти упиралась в пол.
Ты должен стать неуязвимым, не таким, как я… Живи за меня, Беккет. Будь счастлив за меня, мой прекрасный мальчик.
Мамин голос из прошлой жизни вернул меня в тот день, когда мы окунули ноги в пруд Миллера. Фетида сделала своего сына непобедимым. Ей удалось достигнуть этого для каждой его части тела, кроме пятки, которая осталась уязвимой. В моем случае, это была моя душа, – ее нельзя было отмыть или защитить.
Зачем тогда жить? В моем сознании всплыло лицо. Тринадцатилетняя смелая Иви с потрепанной мангой.
Барьер становился все ближе. Если ты сделаешь это, то никогда больше ее не увидишь. Я пытался игнорировать этот рассудительный голос. Он был очень похож на голос мамы.
Мог ли я отпустить Еву?
Нога ударила по тормозу, и машина вильнула к барьеру. Сырой, душераздирающий крик вырвался из меня, пока я ждал, не слишком ли поздно.
Каким-то чудом машина остановилась как раз перед тем, как передние колеса коснулись края неровной травы между дорогой и обрывом.
Запах жженой резины окутал салон.
Из меня вырвался дрожащий вздох, адреналин разлился по всему телу. Я толкнул дверь и вывалился наружу. Приступ паники навалился на меня с новой силой, мое время вышло.
Соленый воздух казался разреженным, и я не мог достаточно быстро втянуть его в легкие. У меня кружилась голова. Я, спотыкаясь, вышел из машины. Трава хрустела под моими кроссовками, вдалеке щебетали птицы. Слабые солнечные лучи ранней осени падали мне на кожу, но все это казалось таким далеким.
Я был заперт в аду. Он жил внутри меня, и каждый раз, когда я вспоминал о прошлом, он грозил поглотить меня целиком.
Впервые после смерти матери я не был одинок. Несколько недель у меня была Ева. Я был счастлив.
Конечно, это не могло продолжаться долго. Только не для кого-то вроде меня.
Она никогда не посмотрит на меня так же.
Я опустился на землю, прижавшись спиной к машине, и сосредоточился на дыхании.
Как странно, что мое сердце продолжало биться, даже когда казалось, что жизнь кончена.
Действительно странно.
25.Ева?
Беккет не отвечал на мои звонки. Я звонила ему, наверное, больше семидесяти раз. После того, как Сорен и Колетт ушли, я мерила шагами нашу комнату и звонила, звонила, звонила. Он уехал в такой спешке, что я боялась, как бы он не попал в аварию.
Той ночью я ворочалась в постели, которую делила с ним накануне. Никто о нем ничего не слышал. Меня тошнило от беспокойства. Я смотрела, как тени рисуют темные узоры на потолке, пока сон улетал за много миль отсюда, становясь недосягаемым.
То, что я подслушала между Беккетом и его мачехой, навсегда врезалось в мою память и прожгло меня насквозь. Это было так душераздирающе и ужасно. Последние барьеры, которые я воздвигла перед своим сердцем, чтобы защититься от натиска чувств, нахлынувших на меня за последние несколько недель, исчезли.
Я не ненавидела Беккета. Я даже не могла больше притворяться. Просто я никогда не понимала его. Но даже тогда хотела. Мальчик с горящими глазами, который никогда не выходил у меня из головы. Лучший друг моего брата.
Моя первая любовь.
Мое первое всё.
Лежа сейчас одна в нашей комнате, я не могла отрицать, как глубоко я в него влюбилась. Он засел у меня под кожей, как заноза. Проник в мою кровь. Я не могла его вытащить. Да и не хотела.
Я должна была найти его. Я должна была найти его, несмотря ни на что. Даже, если мне придется отправиться в сам Ад, чтобы добраться до него.
Я села, отбросив мысль о сне. Я не усну, пока не найду его.
Быстро одевшись в темноте, я вышла на улицу и вызвала такси. На самом деле, это было мне не по карману, но меня это не волновало. Мы выехали из города в тихую ночь и поехали по извилистой дороге, которая вела к Клифф Поинту.
Я понятия не имела, где искать Беккета, но был шанс, что его родители знают, где он. Нет. Я бы не назвала Колетт матерью. Она была чудовищем.
Я вошла на территорию через боковые ворота, предназначенные для персонала. Я знала код, и в это время на посту не было дежурного охранника. Волны разбивались внизу о зазубренные скалы вдоль побережья. В остальном было тихо.
Я попала в дом через кухню, используя тот же код для бесключевого доступа. Колетт считала себя чертовски умной, но она годами не меняла пароль для персонала.
Через кухню я прокралась в коридор. Мне нужно было увидеться с Сореном. Может быть, он знает, куда отправился его сын. Есть ли поблизости место, которое было особенным для его матери? Я размышляла об этом, проходя через просторный коридор. Всепоглощающий белый декор казался еще более неприятным теперь, когда я знала правду о дизайнере. Колетт думала, что, если окружит себя белым, то хоть так сможет почувствовать себя чистой и не похожей на злобную насильницу, которой она была? Мне хотелось размазать красную краску по этим безупречным стенам и растоптать невинные белые цветы, наполняющие каждую вазу.
Переполненная яростью, я добралась до кабинета Сорена и коротко постучала, прежде чем толкнуть дверь. Было не так уж поздно, чуть больше десяти. Тем не менее, в кабинете было тихо и темно, а в камине не горел обычный огонь, который патриарх семейства Андерсонов так любил.
Может, он был наверху? Я замялась в коридоре. Было ли безумием появляться без предупреждения в спальне отца Беккета? Да, немного. Волновало ли меня это сейчас? Нет. Я была почти уверена, что у него нет оружия, так что я рисковала не столько собой, сколько тем, что Сорен обо мне подумает.
А как насчет работы твоей матери?
Это заставило меня задуматься, но беспокойства было недостаточно, чтобы остановить меня. Я должна была выяснить, где Беккет. Я не хотела, чтобы он был один. У меня появлялось ужасное предчувствие всякий раз, когда я думала о том, что он где-то там справляется с эмоциями в одиночку. Я должна была найти его. Это стоило риска. Так что я направилась наверх.
Тихий звук справа привлек мое внимание. Я добралась до этажа Колетт и Сорена. Они держали Беккета на целый этаж выше себя, как можно более обособленно. Я стояла прямо перед гардеробной Колетт. Да, у хозяйки дома была целая гардеробная с двумя входами - один в ее спальне, другой в коридоре, чтобы персонал мог незаметно забрать вещи в химчистку.