Темный Лекарь 13

Я обратился к деду:

— Чувствуешь ли ты ещё жуков поблизости? Или этот десяток — всё, что здесь осталось?

Лич задумчиво покачал головой:

— Скорее всего, именно так. Мне вообще кажется, что они едва живы. Похоже, на протяжении многих километров уже давно съедено всё, что могло вызвать у них хоть малейший интерес. Так что они ослабли от голода.

Октавия в этот момент попыталась погладить одного из подлетевших к нам кемтари, но тот испуганно рванул прочь.

— И это либо последние выжившие, либо отставшие от основной колонии, которая мигрировала куда-то ещё в поисках еды, — добавил лич.

В этот момент один из жучков наконец-то доел кольцо деда. Эффект был мгновенным и драматичным. Панцирь кемтари вспыхнул ярким светом, словно новогодняя гирлянда, а сам он внезапно стал гораздо более активным.

Не теряя времени, жучок бесцеремонно растолкал своих более медлительных собратьев и принялся жадно пожирать остальные «вкусности» деда.

— Какая наглость! — возмутилась Октавия. — Надо его остановить, чтобы другие тоже поели!

Но дед возразил:

— Это мои вещи, и я буду распоряжаться ими так, как пожелаю.

Он демонстративно снял с себя всё оставшееся — запонки, цепочку, даже декоративные элементы с одежды — и скормил всё это наглому кемтари.

Жучок ел с таким аппетитом, что я начал беспокоиться — не лопнет ли он от переедания. И мои опасения оказались не напрасными.

Панцирь кемтари действительно лопнул. Но не трагически, а скорее… практично. Из-под старого панциря показались пять крошечных новорождённых жучков, которые тут же принялись осматривать мир голодными глазищами.

А их «родитель» доел последнюю запонку, и панцирь тут же отрос заново.

— Вот это да, — восхитилась Октавия. — Так вот как они размножаются! Съел вкусняшку — получил детей!

— Весьма практичная система, — одобрительно заметил дед. — Никаких лишних хлопот с ухаживанием и семейными проблемами.

— Теперь понятно, почему их считают таким бедствием, — сказал я, наблюдая за активничающим сытым кемтари. — Сытый жучок и ест за троих, и размножается очень быстро.

Воспрявший духом кемтари тем временем носился по камере, пытаясь добраться до наших артефактов. Его новорождённое потомство тоже проявляло недюжинную активность, хотя и оставалось пока довольно мелким.

— Но всё-таки многое остаётся непонятным, — продолжил я задумчиво. — Почему при всём этом они так редки? Почему не стали бедствием всего мира?

Дед Карл кивнул. Похоже, он лишился всех своих украшений, но приобрёл философское настроение.

— Признаюсь, даже меня это заинтересовало. Может быть, у них есть какие-то естественные ограничения? Или враги? Я рассчитываю, что мы не только сумеем с их помощью объединить лазуристы с гелиовитрумами, но и раскроем все секреты их существования, — добавил лич. — Кто знает, где ещё потом может пригодиться это знание и как его можно применить?

— Научно-исследовательские размышления это, конечно, хорошо, — прервал я его, — но сейчас важнее другое. Надо действовать быстро, пока эти обжоры не съели все наши артефакты-светильники.

Я достал из пространственного пакета Регины целую коллекцию контейнеров, которые подготовил специально для этого случая.

Артефактная экранированная коробка, в таких мы переносили даже кристаллы очагов. Обычная металлическая. Каменная из плотного гранита. Керамическая с магическими рунами. Деревянная из дуба. И даже одна из плетёной лозы — на всякий случай.

— Как жаль, что нельзя просто убрать их в пространственный пакет, — вздохнула Октавия. — Но живых существ так перевозить нельзя.

Дед мрачно усмехнулся:

— Всегда можно превратить их в умертвий. Тогда проблема с транспортировкой решится сама собой.

— Нет! — поспешно возразила Октавия. — Для экспериментов нам нужны только живые организмы! С их естественным пищеварением!

Я начал методично рассаживать жучков по коробкам. Сначала самых медлительных — тех, что всё ещё доедали остатки дедовых вещей. Потом более активных

Результат получился предсказуемым и удручающим.

Артефактная коробка продержалась дольше всех — целых пять минут. Металлическая — три минуты. Каменная — две. Керамическая рассыпалась практически мгновенно. Деревянная и плетёная даже не заслуживали упоминания.

— Чего-то такого я и ожидал, — покачал я головой, глядя на очередную прогрызенную коробку. — Хотя надеялся, что раз они едят камни, то хотя бы дерево их не заинтересует.

— Похоже, стремясь добраться до пищи, они прогрызают вообще всё, — заметила Октавия.

И действительно, жуки, полакомившись вещами деда, теперь рвались к нашим артефактам и драгоценностям. Я видел, как их глазки-бусинки жадно поблёскивали при виде моих колец и амулетов Октавии.

Но мы пока не собирались никого кормить. Я выставил энергетический щит, отгоняя особо наглых кемтари.

— Какие жестокие жадины, — с притворным осуждением заметил дед. — Не хотят делиться вкусняшками с голодными малышами.

Из уст лича, который сам только что скормил жучку все свои украшения исключительно из принципа и научного интереса, это звучало особенно комично.

Я, тем временем, продолжал размышлять.

Выводить кемтари из пещеры просто так нельзя. Даже судя по тому, что мы сейчас увидели, было очевидно, что они действительно могут стать настоящим бедствием для любого современного города. Представить себе этих обжор в Рихтерберге, окружённых тысячами артефактов и технических устройств…

И тут мне в голову пришла идея.

Я порылся в сумке и достал экспериментальную паутинную ловушку — шарик размером с кулак, который при попадании во врага выпускал паутину тех особенных пауков из очага, которых мы заполучил возле замка деда.

Паутина была исключительно прочным материалом. К тому же это не камень, не металл и тем более не дерево. Может быть, у жуков с ней возникнут трудности?

— Отойдите, — предупредил я и швырнул клубок в самого активного кемтари.

Попадание было точным. Шарик лопнул, и жучок мгновенно оказался опутан липкой серебристой паутиной. Эффект превзошёл все ожидания.

Кемтари завис в воздухе, беспомощно перебирая лапками. Он явно не понимал, что делать с таким необычным материалом. Попытки прогрызть паутину ни к чему не привели — она только растягивалась, но не рвалась.