Темный Лекарь 13

— Максимилиан, — Морис поднялся с кресла, где изучал очередную стопку анализов. — Благодарю, что приехали лично. Ситуация действительно серьёзная.

— Покажите пациентов, — коротко сказал я.

Первый больной лежал в отдельной палате, подключённый к нескольким магических приборам, которые мониторили состояние его энергетической системы. Мужчина был без сознания, его лицо имело нездоровый сероватый оттенок.

— Эдгар Фишер, сорок два года, — доложил Луи, листая карту пациента. — Боевой маг. По словам жены, последние годы регулярно принимал энергетические стимуляторы. Говорил, что без них не может справляться с нагрузками на работе.

Я кивнул. То, что я услышал вполне укладывалось в ту картину, которую я предполагал сам. Однако, всё равно стоило всё проверить.

Я подошёл к кровати и дотронулся до мага.

Энергетическая система мужчины была не просто истощена — она была перестроена. Естественные каналы циркуляции магии были атрофированы, а вместо них тело привыкло получать энергию извне, причём именно в «переработанном» виде.

— Луи, Морис, — обратился я к Вийонам, — неужели ваш клан не сталкивался ни с чем подобным раньше? Мне трудно в это поверить.

Морис мрачно кивнул.

— Разумеется, мы знаем, в чем дело. Катарина… — на мгновение он запнулся, но через секунду твердо продолжил, — финансировала множество экспериментов со скверной. В некоторых из них участвовал и я сам.

Луи кашлянул, привлекая внимание и добавил:

— Кроме того, как целители мы просто не могли не замечать изменения, которые происходят в некоторых магах. Вот только… — он опустил глаза, — мы не имели права об этом распространяться по особому приказу княгини.

— Значит, поэтому никто не знает о том, что от регулярного потребления стимуляторов благодати в магах начинает развиваться кристалл скверны? — в лоб спросил его я.

— Знают, — тихо ответил Луи, — но, как вы правильно понимаете, не массово. И, предвосхищая ваш следующий вопрос, да, в клинику с истощением поступили именно такие маги. Это мы уже выяснили.

Я кивнул.

В таком случае нет необходимости проводить отдельное расследование, чтобы понять, что это случилось именно из-за нашего эксперимента. Просто, если техника начала «умирать» сразу, то маги ощутили на себе это влияние гораздо позже.

Я ещё раз внимательно изучил энергосистему пострадавшего. Его кристалл был довольно крупным и, что самое интересное, энергия скверны от него буквально «закупорила» каналы, по которым он мог восстанавливать силы природной магией.

Точнее, эта возможность ещё оставалась, но чистая энергия поступала в него настолько тоненькой струйкой, что это можно было не принимать в расчёт.

Естественное восстановление займёт слишком много времени.

— Что нам делать, Максимилиан? — спросил Морис, — мы знаем как помочь им, но не можем долго скрывать, что именно случилось. К тому же, с каждым днём пострадавших будет всё больше. Сейчас к нам поступили наиболее… — он замолчал подбирая подходящее слово, явно не желая использовать «мутант», — восприимчивые к скверне маги. Но дальше дойдёт очередь и до тех, в ком только начал формироваться кристалл. А таких в мире очень много, уж поверьте.

Арджун, до которого только начали доходить истинные масштабы проблемы, совсем поник:

— Значит, мы не можем продолжать эксперимент? Нам придётся сначала что-то придумать, чтобы гелиовитрум не выкачивал энергию из магов. Это ещё один наш недосмотр. Максимилиан, я прошу прощения.

Я положил руку ему на плечо.

— Не за что извиняться. Это просто ещё одна задача, которую всё равно предстояло решить. Просто теперь придётся сделать это раньше. Или вы думали, что я ограничусь только модернизацией техники? Нет. Будем работать комплексно.

— Но что мы можем сделать? — удивился Луи, — начнём раздавать бесплатные стимуляторы, чтобы маги восполняли энергию, которую откачивает у них цветок?

Я покачал головой.

— Это всё равно, что пытаться наполнить дырявое ведро. Нет, те кто решат и дальше сидеть на стимуляторах, пускай покупают их сами или уезжают из города.

— Жёстко, — прокомментировал Морис.

— Иначе никак, — пожал плечами я, — мы не можем поощрять употребление скверны. Раз мы начали бороться с ней открыто, то нельзя останавливаться на полумерах.

— Но что тогда? — уточнил Луи, — вылечим всех желающих? Это возможно, но процесс долгий и болезненный. С неизбежным падением сил и навыков практически до нуля, как у Октавии.

Я улыбнулся.

— Вот именно. Октавия прошла даже через худшее испытание и теперь снова входит в силу. Она может стать отличным примером для всех, показывая что полное восстановление возможно.

Морис задумчиво кивнул:

— Понимаю. Значит, нам нужно срочно создать специальную программу реабилитации.

— Не просто программу, — поправил я. — Нам нужен полноценный реабилитационный центр, где маги смогут проходить очищение под постоянным медицинским контролем.

— Вот только как мы уговорим магов в него лечь? — задумчиво спросил Луи, — те, кто плотно сидят на стимуляторах, уже слишком привыкли к мощи, которую от неё получают. Они не захотят просто так терять силу, а с ней и влияние в своих кланах. Я ставлю на то, что большинство из них просто покинут город и станут тайными врагами Рихтеров.

Я ухмыльнулся.

— Однажды убегать им станет уже некуда. Вы же не думаете, что я остановлюсь на очищении одного только Рихтерберга? Нет, мы решим эту проблему повсюду. Кроме того, в приёме благодати есть и существенные недостатки, о которых раньше умалчивалось. Вы ведь знаете об этом? Не просто же так, ни один настоящий учёный из вашего клана не сидит на стимуляторах?

Вийоны синхронно кивнули, а я продолжил:

— Так давайте, наконец, расскажем людям всю правду о том, что такое «благодать» на самом деле! Тем более, что мы уже начали.

Арджун выпрямился:

— Новая информационная кампания?

— Более масштабная, чем предыдущая, — подтвердил я. — Людям нужно знать, с чем они имеют дело. И какой выбор перед ними стоит.

* * *

— Наглость! — рычал Гюнтер Штайгер, расхаживая по своему просторному кабинету. — Чистая, безрассудная наглость этого чёртова Рихтера!

Удар кулака о стол прозвучал настолько громко, что Дитер Штайгер невольно вздрогнул и едва не выронил планшет с отчётами. Один из доверенных помощников князя уже привык к вспышкам гнева своего господина, но всё равно каждый раз напрягался.