Темный. Плохой. Дикий

— Это было так хорошо, — прошептала она. — Действительно чертовски хорошо.

— Но я не сделал тебе больно, думал, тебе нужно это.

Она скользнула в сторону, опустив голову мне на грудь и прижавшись ближе.

— Как и я, — сказала она. — Думаю, сегодня мы оба узнали кое-что новое.

На этот раз сон нашел меня быстро, и это было так чертовски сладко.

***

Софи

Я привыкла просыпаться от будильника, а не мокрого носа. И уж точно не от мокрого носа у моего лица в воскресенье утром. Я открыла глаза и посмотрела прямо в темно-карие глаза Кейси. Она одобрительно заскулила и лизнула меня в лицо, прежде чем я успела ее остановить. Я хихикнула, пытаясь вырваться из-под своего пушистого противника.

Каллум резко выпрямился, испуганно озираясь, пока приспосабливался к окружающей обстановке. Ему потребовалось мгновение, чтобы сориентироваться, но как только он это сделал, то схватил Кейси и отшвырнул ее на пол.

— Господи, Соф, прости. Не знаю, как она сюда попала.

Я указала на открытую дверь спальни.

— Думаю, она научилась обращаться с ручкой.

— Слишком умна для своего же чертового блага, — сказал он ей, взъерошив шерсть на ее шее.

Он выскользнул из постели, потратив всего секунду на то, чтобы натянуть джинсы. Я восхищалась его кожей и упругостью его задницы в утреннем свете — приглушенное солнце через окна бросало на него красивый свет.

— Пока не надо вставать, — сказала я. — Сегодня воскресенье.

— Нужно проверить Кейс, посмотреть, чем она занималась.

Я последовала за ним, натянув на себя только атласную комбинацию, пока прокладывала пусть в гостиную.

Каллум застыл в коридоре, прижав от унижения руки к вискам. Все было вверх дном. На кофейном столике валялась разодранная в клочья подушка с дивана, на комоде у входной двери — несколько разорванных писем. Хуже всего было на кухне. Мусорное ведро упало, крышка была снята, а содержимое разбросано по полу. Она так же побывала и в буфете, судя по разорванным коробкам с отрубями и кукурузными хлопьями.

— Думаю, на завтрак у нас будут тосты, — улыбнулась я.

— Она разнесла дверь, — сказал Каллум. Выражение его лица было тяжелым, действительно полное ужаса. Я проследила за его взглядом, и действительно, дверь в гостиную была разодрана, полоски краски отсутствовали на деревянной обшивке, дверь в спальню выглядела не намного лучше. — Должно быть, заперлась и запаниковала.

— Ну что ж, теперь, когда она научилась открывать дверь, не думаю, что будет еще много царапин.

— Твой стакан всегда наполовину полон?

— Только утром, если прошлой ночью я хорошенько потрахалась.

Он улыбнулся.

— Я запомню.

— Надеюсь.

Я перешагнула через кухонное побоище, включив чайник для утреннего кофе. Каллум начал разбирать гостиную, и я не могла удержаться от смеха, когда Кейси прыгнула в игру, пытаясь вырвать у него набивку из подушки. Сначала он рассердился, прогнал ее, но она упорно продолжала лежать на полу, виляя хвостом и не сводя с него больших карих глаз.

Я видела, как смягчилось выражение его лица, глаза наполнились любовью к его пушистой спутнице.

Он опустился на четвереньки, атакуя ее, и они вместе боролись, катаясь в собачьем блаженстве, пока играли. Кейси вырвалась и побежала по комнате, промчавшись мимо него, за пределами досягаемости, когда он бросился за ней, круг за кругом в сумасшедшем ритме. Это была настоящая игра.

— Она так сильно тебя любит, — сказала я. — Действительно любит.

— И я тоже ее люблю, — ответил он. — Она чертовски потрясающая.

Я согласилась с ним, несмотря на беспорядок. Собака действительно была особенной.

— Черная шерсть не очень подходит к твоему дивану, — заметил он. — Есть пылесос или что-то такое?

— Я разберусь позже. Не беспокойся об этом.

Это, казалось, сбило его с толку, и его плечи немного ссутулились.

— Я соберу свои вещи.

— Ты еще даже кофе не выпил.

— Не хочу отнимать у тебя время.

— Ты не отнимаешь. — Я протянула ему кружку, и он заколебался, но только на секунду, прежде чем взять ее.

Я бросила пару бумажных полотенец в лужу, подозрительно похожую на собачью мочу, и поставила мусорное ведро на место. Каллум уставился на все это, взгляд его темных глаз наполнился чем-то тяжелым. Я снова не могла прочитать его, не могла понять, о чем он думает или чего хочет.

— Что теперь? — спросил он. — Хочешь, я помогу тебе прибраться?

Я немного поразмыслила, волнение танцевало у меня по спине.

— Слушай, Каллум Джексон, ты когда-нибудь смотрел всю серию «Чужой» за один раз?

Воскресный ужин с родителями был официально отменен.

Глава 11

Каллум

Я мчался к дому Джека Уииллиса, Кейси всю дорогу бежала рядом со мной. Я опаздывал, чертовски опаздывал. До прихода Стоуни оставалось всего полчаса, а у меня в карманах не было ни единого гребаного фунта. Во всяком случае, пока.

Я колотил в его дверь, будто от этого зависела моя жизнь, и выдохнул с облегчением, когда внутри послышалось движение.

— Какого черта ты здесь делаешь, парень? Сейчас чертово утро понедельника.

— Мне нужны наличные, — сказал я. — Мне причитается сто восемьдесят.

— Тебе причитается сто пятьдесят, — ответил он. — Столько налички у меня есть.

Он был лживым ублюдком, и мы оба это знали, но я не мог рисковать и спорить. Стоуни проделают мне новую дырку в заднице, если я вернусь с пустыми руками. Я осознавал это с колотящимся сердцем, но не из-за напряжения. Стоуни не умеют играть по-хорошему, а сто пятьдесят — это просто чушь собачья.

У меня не было времени оставить Кейс у Вики, я только успевал добраться до гаражей. Трент уже ждал. С ним как всегда был огромный ублюдок, но мои волосы встали дыбом, когда я увидел рядом другой кусок дерьма.

— Какого хрена он здесь делает? — хмыкнул я.

— Джонс теперь один из нас, — ответил Трент. — Сначала я предлагал эту работу тебе, помнишь?

— Этому куску дерьма не место рядом с тобой, Трент, — усмехнулся Тайлер. — Он чертов проныра. Ни на что не годен.

— Следи за своим гребаным ртом, — закипел я. — Плевать, с кем ты рядом, Джонс, ты все равно гребаная пизда.

— У меня нет времени на все это дерьмо, — отрезал Трент. — Где мои деньги, парень? — Я протянул ему банкноты, чувствуя, как сжимается желудок, когда увидел его меняющееся лицо. — А остальное? Где, черт возьми, остальное?

— Все, что у меня есть, — ответил я. — Клянусь. Неделя была паршивой.

— Прям сердце кровью обливается, парень. Вот, блядь, правда.

— Я принесу еще, — сказал я. — На следующей неделе.

— И о чем же это будет говорить, если явиться к Стоуни с половиной, неженка? Что им, блядь, все равно? Они же все равно простаки.