Темный. Плохой. Дикий

— Студия?! Какая студия?

Я рассказал Вики все. О том, как Софи устроила все для меня, о ее подруге Рэйвен, о связях Рэйвен с арт-дилерами, обо всех моих новых картинах и всем остальном. Вики слушала все это, широко раскрыв глаза, как кукла. Она не перебивала и не задавала вопросов, просто слушала, пока я не закончил.

— Господи, Каллум, это какое-то сумасшедшее дерьмо.

— Безумие, да? Я со своей чертовой художественной студией. Может мне повезет, а? Продам картину какому-нибудь шикарному щеголю в его поместье.

— Можно мне прийти посмотреть? Может, мы могли бы провести время вместе? Я принесла бы несколько бутербродов в обед, и Слея взять. Ему бы понравилось.

— Это в Хейгрув, — сказал я. — Слишком далеко для тебя и Слея. Но я буду приезжать сюда и постоянно заглядывать.

— Это не так далеко, Кал. Я не против.

— Тогда посмотрим, ладно?

Она опустила взгляд.

— Это все из-за Софи, да? Ты все время с ней.

— Я бываю с ней, Вик, да. — Я снова почувствовал себя гребаной задницей.

— Это серьезно?

— Не знаю, что это. — Я говорил правду. — Она мне нравится. Сильно.

— И ты нравишься ей?

— Надеюсь, — вздохнул я. — Не знаю.

Она немного отстранилась, пожимая плечами.

— Тогда, думаю, вы просто немного повеселитесь, правда? У вас не так много общего — Ее слова подействовали на меня сильнее, чем следовало бы. Я почувствовал, как замыкаюсь, ставни опускаются. — Она шикарная птичка, не так ли? Наверное, любит немного грубости. — Она ткнула меня локтем в ребра, жестче, чем в шутку, но я ничего не сказал. — Ты скоро снова будешь здесь, когда она насытится.

— Я устал, Вик. Давай закончим на этом, ладно? — Я натянул толстовку.

Она посмотрела на часы.

— Еще и десяти нет. Ты ведь не сердишься из-за любовницы, правда? Я просто пошутила.

— Рэйвен придет за картинами через пару дней. У меня куча дел.

Она так долго стояла в дверях, что я не мог смотреть.

— Ты можешь подняться, если хочешь, разделим постель. Будет удобнее.

— Со мной все в порядке, Вик, — я улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ, но это была пустая улыбка.

Ей потребовалась чертова вечность, чтобы подняться наверх, а мне понадобилось еще больше времени, чтобы лечь спать.

***

Софи

— Это ночь посреди чертовой рабочей недели, — рассмеялась Бекс. — Если ты не прекратишь, завтра я буду неправильно делать чужие гребаные татушки. Я пришлю их к тебе за компенсацией.

Она все равно протянула свой бокал, готовый для новой порции.

— Просто нужно напоить тебя настолько, чтобы тебе было все равно.

Рэйвен выглядела здесь странно, бесконечно более яркая, чем окружающая нейтральная цветовая гамма. Она достаточно пронзительно свистнула, снова оглядываясь, и Кейси запрыгнула к ней на колени. Собака воспользовалась тем, что Бекс не оттолкнула ее и свернулась между нами на диване.

— Все еще не могу поверить, что это твоя берлога, — сказала Бекс. — Действительно шикарная. Даже берлога Маски не такая аккуратная. Я должна в следующий раз привести Кару. Устроим сборище на четверых.

— Империя «Хардингс проперти» убеждается, что покупает самое лучшее.

— Освещение, голосовая развлекательная система, вид на Темзу… Христос на велосипеде. Я удивлена, что Калу комфортно дышать тут.

— Не уверена, что ему комфортно, — улыбнулась я. — Он все еще садится на краешек дивана, боясь испачкать.

— Похоже, мадам не так сдержана. — Рэйвен почесала Кейси за ушами, пока та не перевернулась на спину, больше даже не притворяясь, что совсем не обтирает собой диван.

— Мадам постепенно занимает это место, по одному предмету мягкой мебели за раз.

— Я впечатлена, не думала, что ты такая уж любительница собак.

— А чего тут не любить? — усмехнулась я. — Ну, кроме обыска мусорного ведра, обнюхивания всех шкафов и шерсти на всех подушках.

— Ты все это любишь, — рассмеялась она. — И ее папочку тоже.

— Мне нужно тебя кое о чем спросить. — Я вылила остаток из бутылки в свой бокал.

— Звучит зловеще.

— Обо мне, — пояснила я. — Я кажусь тебе нормальной?

— Нормальной?

— В здравом уме, я имею в виду, здоровой. Обычной. Нормальной.

Она улыбнулась.

— Нет, ты не кажешься нормальной, слава богу.

— Я серьезно. Я чувствую, будто сошла с правильного пути.

Она встретилась со мной взглядом.

— А разве не для этого был устроен этот «мистер Опасный» квест? Ты вспыхиваешь, детка, и это хорошо.

— Я веду себя безрассудно, импульсивно… безумно. Тот трюк на балконе, я серьезно, Бекс, какого хрена это было?

— Ты была бы уже мертва, если бы он потерял хватку, — сказала она. — Просто будь благодарна, что у тебя начались месячные, и отпусти это, сейчас это наименьшая из твоих забот. Вы оба идете ва-банк. Это столкновение потребностей, детка, два человека хотят большего и постоянно пересекают черту, пока не находят то, что работает.

— Звучит поэтично. Думаю, он сводит меня с ума.

— Может и так. Разве это плохо? — Ее глаза блеснули, и я поняла, что она могла бы сказать гораздо больше.

— Часть меня думает, что это плохо. А другая часть — не может жить без этого.

Она заговорщически наклонилась вперед, хотя мы были одни.

— Поговорим о нем, я хочу услышать всю эту любовную чушь.

Я сделала глубокий вдох, затем залпом выпила вина.

— Я никогда не встречала никого, похожего на Каллума. У него нет таких ограничений, которые есть у меня, нет того огромного списка дерьмовых вещей, которые он чувствует, что может или не может делать. Он не сомневается в себе и, конечно же, не беспокоится о том, что все о нем думают, или как он выглядит, когда он появляется в социальных сетях. Он освежающе необуздан.

— И… — подсказала она.

— И он дикий, и грубый, и агрессивный… он берет то, что хочет, когда хочет. Он не живет в страхе перед условностями. Он не сдерживается.

Она улыбнулась.

— И…

Я вздохнула.

— Еще?

— Продолжай, детка.

— И он глубокий. Он — прекрасная трагедия. Прекрасный дикарь. То, как он смотрит на мир, как он рисует… то, как он любит.

— Ну и кто теперь поэтичен?

Я ударила ее подушкой.

— Я же говорила тебе, что сошла с ума.