Тень чужака

— Конечно. Облазили все. Если не считать примятой травы, никаких следов. Причем Коулмен сказал, что утром ходил по участку, так что следы, скорее всего, принадлежат ему.

— Собаки у Коулмена нет?

— Нет. Раньше была, но сейчас нет. Конечно, с собакой было бы легче.

— Вы нашли меня — и что сделали?

— Перевязали голову. Перенесли в дом. Потом я позвонил в наш медпункт. В Дэмпарте. Подробно описал, что с вами. Дежурный врач сказал: пока перевозить вас в Дэмпарт не стоит, это может плохо кончиться. Лучше просто положить в кровать. Сегодня он обещал или приехать сам, или прислать медсестру. Думаю, кто-то из них обязательно приедет.

— Наверное, хотите спать?

— Я? — Лоусон встряхнул головой. — О, сэр… Вообще-то я спал всего часа два. Но я выносливый. Потерплю.

— Не нужно терпеть. Здесь есть где лечь?

— Здесь? Конечно. Здесь большой дом.

— Тогда идите спать, раз большой дом. Считайте, это мой приказ. Простите, Лоусон, но у вас вид сонной мухи.

— Но, сэр…

Лоусона прервал раздавшийся где-то за дверью комнаты телефонный звонок. Раздались шаги, трубку сняли. Через секунду незнакомый Шутову мужской голос сказал:

— Да, мэм… Да… Совершенно верно… Не знаю… У нас… Кажется… вчера на какое-то время… Да, мэм… К сожалению, не видел… Сестра… Сейчас, мэм… — Дверь открылась, в комнату заглянул парень. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять: это брат Наташи. Однако на взгляд Шутова, сходство с сестрой переходило у Николая Уланова чуть ли не в полную противоположность. Высокий, с резкими чертами лица, большим прямым носом и широко расставленными светло-карими глазами, Уланов, казалось, был просто рожден для такого места, как Грин-кемп. Чего Шутов совсем бы не сказал о Наташе. Увидев Лоусона и Шутова, Николай Уланов чуть отодвинул от уха переносную телефонную трубку, которую держал в руках. — Ларри… О, мистер Шутов, простите… Ларри, мистер Шутов может говорить?

— Не нужно спрашивать Ларри. Я могу говорить.

— Простите, мистер Шутов. Я Ник Уланов. Секретарь мистера Макнэлли, начальника полиции Фэрбенкса, интересуется: в состоянии ли вы говорить с ним. Что сказать?

— В состоянии. Спасибо, Ник. — Взял трубку: — Шутов слушает.

— Мистер Шутов? — Это был голос Карин. — Как вы?

— Терпимо.

— Да? Нам сказали, с вами случилось что-то ужасное. Это правда?

— Сейчас уже все позади. Как я понял, ваш шеф хочет со мной поговорить?

— Да, мистер Шутов. Могу я его дать?

— Конечно. Рад буду его услышать. Почти тут же в трубке раздался голос Макнэлли:

— Майк? Вы живы? Лоусон сказал, на вас вчера было совершено нападение. Это так?

— Не знаю, Крис. Знаю только, что в верховье Инны, когда я поднялся к дому бакенщика Коулмена, я вдруг вырубился. Очнулся через несколько часов в доме смотрителя Уланова. Голова разламывалась от боли, не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Лоусон сказал, что они с Коулменом нашли меня на веранде дома с разбитым затылком. Поскольку везти меня в Дэмпарт в таком состоянии они посчитали опасным, я был перевезен в дом Улановых. Вот все, что я знаю.

— Майк… — В трубке наступила долгая пауза. — Майк, вчера у меня был Джеймс. И рассказал мне… обо всех обстоятельствах. Я правильно понял: вы уполномочили его это сделать?

— Правильно.

— Знаете, Майк… Скажу честно: сначала, когда Джеймс сообщил о вашем желании оставить Минтоукук, я был взбешен. Я могу простить людям все, кроме трусости. Я был уверен: ваше желание продиктовано именно трусостью. Вы понимаете меня?

— Понимаю. Я действительно струсил.

— Да? Черт… Хорошо хоть, вы говорите прямо.

— В таких случаях можно говорить только прямо.

— Майк… Сейчас, после того, что случилось… Вы сами понимаете: если вы будете настаивать на своем увольнении, я подпишу ваш рапорт. Я просто не смогу его не подписать. Вы понимаете меня?

— Отлично понимаю. Но только сейчас, после случившегося, я уже не буду подавать рапорт.

— Не будете?

— Не буду. Я передумал, знаете почему?

— Почему?

— Потому что, если я оставлю свою должность теперь, я действительно буду выглядеть трусом. Вы согласны?

— Черт, Майк. Что ж, пожалуй. Пожалуй, вы правы.

— Так что я остаюсь.

— Да? — Макнэлли помолчал. — Ладно, Майк. Рад это слышать. Вас что, здорово поддели?

— Наверное. Но думаю, рано или поздно все это заживет.

— Будем надеяться. Если будет нужна какая-то помощь, тут же звоните мне. Я имею в виду лекарства, врачей и прочее.

— Не нужно никакой помощи. Здесь все есть. За мной замечательно ухаживают. Думаю, через пару-тройку дней я смогу передвигаться. А там и приступлю к работе.

— Рад это слышать, Майк. Джеймс прилетит к вам через неделю и многое расскажет. Мы тут с ним кое-что придумали. Касающееся… Касающееся того, что вас беспокоит. Думаю, все будет в порядке. Поправляйтесь, слышите?

— Слышу. Спасибо, Крис.

— Спасибо вам, Майк. До свидания.

— До свидания. — Отключив связь, посмотрел на Лоусона. — Поняли, о чем я говорил с шефом?

— Прекрасно понял. И горжусь вами, сэр.

— Гордиться особенно нечем. Я решил было отказаться от должности, поскольку мне показалось, что я не справлюсь. Но теперь после случившегося я просто вынужден остаться. Иначе буду выглядеть трусом. Только и всего.

— Именно поэтому я и горжусь вами.

— Ладно вам, Лоусон. Позовите Уланова, пусть возьмет трубку. И идите спать. Поскольку здесь есть кому за мной ухаживать. Как я понял.

— Совершенно верно, сэр. — Лоусон повернулся к двери — Ник! — Дверь открылась, в комнату заглянул Уланов:

— Да?

— Ник, спасибо. — Шутов протянул трубку. — Передайте также огромную благодарность вашей сестре. Вчера она дала мне какой-то настой, который буквально сотворил чудо. Сегодня я другой человек. — Взяв трубку, Уланов кивнул:

— В настоях она понимает. Как и я. У нас это от родителей. Сейчас я ее пришлю, поскольку сам ухожу на участок. Думаю, она приготовит еще что-нибудь, что вам поможет. Ларри, ты ведь тоже остаешься?

— Остаюсь. Тут можно где-нибудь соснуть?