Тень чужака

— Видите? — спросил Танук.

Шутов видел. Это был отпечаток протектора.

Окончательно все встало на свои места, когда в конце площадки они нашли несколько глубоких дугообразных вмятин. Кое-где эти вмятины успели зарасти травой, но было ясно: их оставил самолет, развернувшийся здесь, чтобы взлететь снова.

Сидя вместе с Тануком на корточках над отпечатками, он некоторое время пытался понять, что сейчас чувствует. Вроде бы, по всему, он должен радоваться. Догадка, возникшая с самого начала, с момента появления ночных визитеров, подтвердилась. «Сессна», ускользнувшая от них в Фэрбенксе, могла крутиться где-то здесь. Но ему, лично ему, один только этот факт ничего не дает. Могла — ну и что? Вот если бы он смог каким-то образом выяснить, зачем эта «сессна» или просто какой-то самолет сел здесь, а потом взлетел, — другое дело.

— Сэр, боюсь, это не то, что вы хотели. — Встретив его взгляд, Танук добавил: — Если верить Укильке, самолет сел здесь накануне ограбления. Значит, никакого отношения к ограблению он не имеет.

Все правильно. Танук, разыскивая по его заданию следы самолета, имел в виду лишь участие этого самолета в ограблении. Только это. Ничего больше. Об остальном он не знал. Во всяком случае, не должен был знать.

Истолковав его взгляд по-своему, Танук продолжил:

— Все же, думаю, Укильке не перепутал. Все, что касается следующего дня, а также ночи, я проверил. В эти часы в небе над Минтоукуком не пролетало ничего, похожего на вертолет или самолет. Я это выяснил точно.

Все верно, день, когда самолет сел, а потом взлетел с Униткака, Укильке почти наверняка указал точно. А вот что касается остального — уверенности нет.

— О чем вы думаете, сэр? — спросил Танук.

— О том, что кое-что все же Укильке от нас скрыл.

— Ясно, сэр. Укильке многое скрыл. В тот день его что-то сильно испугало. Настолько сильно, что он сбежал.

Укильке. Все дело в Укильке. Точнее, в том, чтобы уговорить этого странного инуита рассказать все, что он видел в тот день.

— Укильке боится, — сказал Танук.

— Боится чего?

— Не знаю.

— Может быть, вы попробуете предположить?

— Боюсь, когда имеешь дело с таким парнем, как Укильке, предположить что-то трудно.

— Что же нам с вами делать?

— Выяснить. У него самого.

— Сделать это не так просто.

Танук надолго уставился в землю. Сказал:

— Сэр, я правильно понял: вам это очень нужно?

— Правильно, Танук. Мне это очень нужно.

— Тогда надо поговорить с Укильке. Как можно осторожней. И лучше, чтобы это сделал я. Один.

Танук прав. Выведать у Укильке ему одному будет легче. Но то, что Укильке может рассказать, он, Шутов, в любом случае должен услышать сам. Лично.

— Нет. Мы должны поговорить с ним вдвоем. Мое присутствие обязательно.

— Это несколько осложнит задачу.

— Знаю. Но другого выхода нет. — Шутов встал. Танук встал вслед за ним. После того, как, подойдя к спуску, они остановились, Танук сказал:

— Хорошо. Попробуем поговорить с ним вдвоем.

— Попробуем — когда?

— Знаю одно: не сегодня. Вы сами видели: мы его насторожили.

— Видел. Тогда когда же?

— Может быть, завтра?

— Пожалуй.

— Я как раз обещал заехать к нему завтра за рыбой. По-моему, хороший повод.

— Неплохой. — Попытался представить, что может подействовать на такого человека, как Укильке. — Вот что, Танук: может, стоит купить Укильке какой-то подарок?

— Подарок?

— Да. Чтобы он стал разговорчивей?

— Вообще Укильке любит подарки.

— Вот и отлично. Как вы думаете, что может ему понравиться? Нож? Снасти?

— Сэр… Все зависит от стоимости подарка.

— Забудьте о стоимости. Мне важно знать, чему Укильке по-настоящему обрадуется.

— Не знаю, сэр.

— Подумайте.

Постояв неподвижно, Танук сказал:

— Укильке говорил мне, что мечтает о байдарке.

— О байдарке?

— Да. О складной байдарке.

— И… где ее можно купить? Эту складную байдарку?

— Вообще-то эти байдарки есть в нашем магазине. В Дэмпарте. Но они стоят очень дорого.

— Сколько? — Шутов достал бумажник.

— Сэр, на самом деле очень дорого. Около трехсот долларов.

Отсчитав триста долларов, Шутов протянул их Тануку:

— Возьмите.

— Но, сэр… — Танук с сомнением посмотрел на протянутые купюры. — Триста долларов — большая сумма.

— Не думайте об этом. Берите триста долларов, чтобы сегодня же купить байдарку. И не забудьте взять в магазине накладную. Для отчета. Надеюсь, полицейское ведомство когда-нибудь мне эти деньги возместит.

— Ладно. — Танук спрятал деньги в карман. — Спускаемся?

— Спускаемся.

Путь вниз оказался намного легче, чем на верх. Спрыгнув с конца каменного желоба на гравий и взявшись вместе с Тануком за борт, чтобы столкнуть катер в воду, Шутов посмотрел вверх по течению. Нет, из-за каменного выступа Укильке со своего места увидеть их не мог никак.

— К Грин-кемпу миль пять идем по течению. Без мотора.

— Ясно, сэр.

Столкнув катер, уселись рядом. Взяв весло, Шутов сказал:

— Вот что, Танук: о том, что мы с вами были здесь и разговаривали с Укильке, не должен знать никто. Ни свои, ни чужие. Для всех, кроме меня, вы продолжаете выполнять мое задание. Как и раньше. Естественно, никто не должен знать и о том, что мы завтра сюда возвращаемся.

— Сэр, никто знать и не будет. Мы ведь об этом уже говорили.

— Знаю. Но напомнить не мешает. Ночевать я сегодня буду в Кемп-крике. Зайдете завтра за мной часов в семь утра, но не к самому Кемп-крику.

— Не к самому?

— Нет. Буду ждать вас на берегу вверх по течению, примерно около мили. Точного места сам еще не знаю. Думаю, вы меня найдете.

— Без всякого сомнения, сэр.

37

То, что у причала Улановых вместо одного стоят два катера, они увидели еще от Колпина. Подойдя ближе, Танук сказал: