Тень, ключ и мятное печенье

– Конвой!

Дверь открылась, в кабинет вошли констебли и секретарь.

– В одиночную, закрытый режим, под личный присмотр Готье. Найдите его сейчас же, пусть он зайдёт ко мне, я сам дам указания относительно этого господина. Наручники можно не надевать.

Тропс, услышав, как его назвали «господином», а не «арестантом», едва не разрыдался. Констебли вывели клерка из кабинета, секретарь отправился разыскивать Готье.

– Вы действительно навестите его работодателя? – с любопытством поинтересовался Шандор.

– Навещу, – хмуро отозвался Ла-Киш.

– Не знал, что в Канцелярии так щепетильно подходят к вопросам восстановления справедливости, – заметил сыщик. Сюретер покосился на него, подумал немного, потом сказал:

– Вы ещё много чего не знаете, дорогой Лайош. Но этот конкретный вопрос касается не Канцелярии, а лично меня. Я тоже хочу сохранить своё имя честным, и если я допустил ошибку – я намерен её исправить. А потом, господин Тропс действительно оказал следствию огромную помощь, подтвердив вашу версию с ателье.

– Косвенно, – уточнил Шандор.

– Пусть даже косвенно. Зато вам не придётся изображать брата погибшего шофёра – теперь у меня есть вполне резонный повод побеседовать с супругой советника Фушара о заказанном ею платье.

Глава 16. Две гвоздики

Особняк советника Фушара – старейшего из действующих городских советников и, несмотря на возраст, всё ещё не собиравшегося заканчивать свою политическую карьеру – представлял собой элегантное строение из красного кирпича и белого камня. Центральная часть дома имела три этажа, с колоннами по фасаду, обрамлявшими главный вход, и широким парадным крыльцом, перед которым могли одновременно высаживать своих пассажиров сразу три кэба. Позади основной части здания возвышалась собственная астрономическая башенка (советник был страстным астрономом-любителем), а слева и справа – боковые двухэтажные крылья, на уровне второго этажа соединённые с центром дома широкими террасами.

Одинокая фигура в потрёпанном и залатанном пальто и кепке-восьмиклинке, в круглых чёрных очках и с укутанной шарфом нижней половиной лица, остановилась у боковой калитки сада, нажала кнопку звонка и принялась терпеливо ждать. В руках фигура держала две изрядно помятые и успевшие подвять гвоздики.

Ла-Киш сразу после того, как отдал распоряжения Готье, принялся звонить в дом Фушара. Сюретер набирал номер с воодушевлением – но, когда вешал трубку, был уже мрачнее тучи. Как объяснил ему дворецкий, после случая с шофёром у госпожи советницы оказались совершенно расшатаны нервы, и врачи порекомендовали ей путешествие. Госпожа на следующий же день отбыла дирижаблем на Валькабару – южный материк, где среди владений драконидов было и несколько человеческих колоний вдоль побережья. Что сам господин советник Фушар, пользуясь перерывом в делах, на прошлой неделе улетел навестить супругу. И что, поскольку хозяева запретили беспокоить их по любым вопросам, дворецкий не может ни помочь связаться с госпожой советницей, ни передать для неё сообщение.

Поэтому Шандор теперь и изображал брата погибшего Эдварда Лутца, в слабой надежде на то, что ему позволят осмотреть комнату или что-то из вещей шофёра.

– Что вам угодно? – за калиткой появилась молоденькая горничная, с подозрением рассматривавшая посетителя. Лайош мысленно порадовался, что открывать не вышел кто-нибудь из слуг-мужчин.

– Мадемуазель, – начал он сиплым голосом, стягивая с лица шарф и снимая очки. – Прошу простить за беспокойство, моё имя – Луис Лутц. Мой брат служил в этом доме шофёром.

Девушка ахнула. Потом нахмурилась.

– Эдвард никогда не рассказывал ни о каком брате.

– Мы не ладили, – пояснил «Луис». – Не встречались и не разговаривали уже много лет.

– Откуда вы знаете, что он погиб? – горничная выразительно взглянула на две гвоздики в руке чужака.

– У меня есть приятель, драконид-лудильщик. Он временами заглядывает в ваш квартал, и недавно был в этом доме.

Девушка задумчиво кивнула.

– Да, действительно. Маленький такой?

– Да, он совсем невысокий, – Лайош ладонью показал примерный рост Равири. – Паял у вас посуду.

– Верно, – горничная, казалось, боролась с какими-то внутренними сомнениями. – И что же вы хотите?

– Мне бы хотелось увидеть место, где это произошло. И узнать, где похоронен Эдвард.

– Не очень-то много от него осталось, чтобы хоронить, – печально отозвалась девушка. Потом прикусила губу, посмотрела по сторонам и решительно заявила. – Нам не велено пускать посторонних, если только не по делу. Вот что, вы нажмите на звонок четыре раза.

Шандор послушно нажал кнопку четыре раза.

– А что будет? – поинтересовался он.

– Сейчас появится наш сторож, – пояснила горничная. – С оружием. Если вы действительно брат Эдварда, то бояться вам нечего, Нотти вас просто сопроводит, пока вы будете у нас. А если вы жулик, советую не мешкать.

«Луис» остался стоять, всё так же смущённо перебирая свои жалкие гвоздики. Потом поинтересовался спокойно:

– А зачем было звонить мне? Вы же могли просто позвать сторожа.

– Была охота из-за вас бегать туда-сюда! – фыркнула девушка.

– И то правда, – легонько улыбнулся Шандор, и горничная улыбнулась в ответ.

Появился Нотти – невысокий мужчина с сонными глазами и коротенькими бакенбардами. На плече сторож нёс двуствольное охотничье ружьё.

– Чего тут? – спросил он у горничной.

– Этот господин заверяет, что он брат Эдварда. Хочет увидеть, где тот погиб, и узнать, где похоронен. Если вдруг окажется, что это жулик…

Сторож понимающе хмыкнул и наставил на Шандора ружьё. Девушка отперла калитку.

– Ну, заходи, добрый человек, – пригласил Нотти.

Под конвоем насторожённого мужчины сыщик вслед за горничной пошёл к дому. Сбоку от главного здания виднелась длинная двухэтажная постройка.

– Службы, – коротко пояснила девушка, указывая на здание. – Гараж – первый блок с левого краю.

Троица обогнула здание и оказалась на площадке перед гаражом. Ворота были заперты на массивный амбарный замок, шторы на окнах маленькой квартирки, помещавшейся над гаражом, были задёрнуты.

– У нас всё ещё нет ни нового шофера, ни новой машины. Господин советник, может быть, вообще не будет брать ещё один паромобиль. Слишком опасная это штука, как оказалось, – сказала горничная. Затем, повернувшись к правому крылу служебного здания, во весь голос крикнула. – Мадам Сьюзи! Мадам Сьюзи!

Хлопнула дверь, и на улицу вышла высокая, строгого вида женщина, в тщательно отутюженном чёрном платье и крахмальном переднике. Экономка подошла к стоящим перед гаражом, обвела всех взглядом и прямо-таки впилась глазами в Шандора.

– Кто это? – сухо спросила она.

– Господин уверяет, что он брат Эдварда Лутца, – доложила девушка.

– Неужели? – экономка приподняла брови, выражая сомнение.

– Говорит, они не ладили и давно не общались, а про смерть брата он узнал от лудильщика. Помните, тот драконид, что заглядывал к нам?