Тень, ключ и мятное печенье

– Так надо им помочь, беднягам, – иронично заметил Шандор. Потом лицо его посерьёзнело, и сыщик продолжил, – если «кирпичники» и их наниматель до сих пор не смогли отыскать нас – прекрасно. А если смогли? Я не хочу оставлять мадемуазель Энне одну.

– Но ведь, в конце концов, нельзя же всю жизнь просидеть, прячась и дрожа, – вмешалась в разговор Виола, появившаяся на пороге своей спальни. Она только что закончила умываться и причёсываться, щёки раскраснелись, а в глазах появилась прежняя решительность. – Хотите, я поеду с вами? Куда вы сегодня отправляетесь, господин Шандор?

– В Канцелярию, – Лайош с удивлением окинул девушку взглядом, – вчера я звонил Ла-Кишу, чтобы рассказать о визите в дом советника Фушара, и о том, что версия с ателье подтвердилась. Он в ответ сообщил, что было ещё одно покушение. Мне нужно узнать подробности, и заодно поделиться с ним вашей версией о том, что отравления – месть за женщину. Сами понимаете, такие вещи лучше не обсуждать по телефону. Господин сюретер ждёт меня к десяти часам.

– Прекрасно. Через десять минут я буду готова, только навещу нашу хозяйку, – и Виола тут же вышла из их квартирки.

– А хозяйка ей зачем? – недоумённо спросил Абекуа.

– Понятия не имею, – развёл руками Лайош. – Но раз уж мадемуазель намерена сопровождать меня, не вижу смысла вам скучать тут вдвоём. Равири, тебе, как обычно, достаются архивы.

– Что искать? – деловито поинтересовался драконид.

– Любые упоминания в криминальной хронике об изнасилованиях, убийствах или пропаже девушек в возрасте от, – сыщик секунду-две подумал, – пятнадцати до двадцати пяти лет. За последние три-четыре года. Если мадемуазель Энне права, и мы имеем дело с местью, случай непременно должен был попасть в печать.

– Почему? – спросил Вути.

– Потому что мстители имеют доступ к лаборатории для создания своего адского зелья и к ателье для его распространения. Происшествия с людьми такого круга не проходят незамеченными.

– Если только их не замнут, – заметил Абекуа.

– Если только не замнут, – кивнул Лайош. – Похоже, мы думаем об одном и том же?

– Не просветите и меня? – попросил Равири. Муримур фыркнул и, наставительно подняв указательный палец, сказал:

– Раз мстят городским советникам, значит, происшествие, каким бы оно ни было, имеет связь с кем-то из них, или членов их семей. А мстят, скорее всего, потому, что официальное возмездие умыло руки. Кстати, не в первый раз.

– Девушка пострадала или погибла, семья подала жалобу в Канцелярию, обвинив кого-то из советников, или членов их семей, а следствие не дало результата и было прекращено за недостатком свидетелей и улик, – задумчиво подытожил драконид, уже застёгивавший свое пальто. – В самом деле, не в первый раз. А почему нужно искать только за минувшие три-четыре года?

– Отравления начались недавно, скорее всего, сразу после того, как было получено необходимое вещество. Сомнительно, чтобы человек много лет ждал подходящего момента, тогда уж было бы проще застрелить девушек, или даже устроить взрыв. Опять же, тот факт, что первыми жертвами стали слуги, может говорить о неопытности отравителей – они ещё не отработали до конца свою схему. А вот в случаях с мадемуазель Санду и мадемуазель Эшту-Кальво действовали чётко, практически наверняка. Скорее всего, и с новым покушением было так же, но там каким-то чудом вовремя оказался Ла-Киш.

– А я? – обиженно спросил Вути, когда Равири, нахлобучив позаимствованную у Шандора кепку, бодро отсалютовал друзьям и вышел прочь.

– А ты попробуешь проверить ту же самую информацию, но через осведомителей и прочую братию.

– Прогуляться параллельно «кирпичникам»? – оскалился в усмешке муримур.

– Очень осторожно и осмотрительно. Можешь забрать мой комбинезон, ботинки и свитер, ты действительно вполне сойдёшь за механика. Не суйся никуда, если заподозришь, что есть хоть малейший риск нарваться на неприятности. Нам они сейчас совершенно ни к чему.

– Равири ты таких подробных инструкций не давал.

– Равири будет работать в архивах, а мне слабо верится, что кто-то из городских шаек там бывает. Зато они наверняка попытаются найти нас и через осведомителей, поэтому убедись, что никто за тобой не следит, прежде чем возвращаться.

– Меня учить только портить, – фыркнул Абекуа, скрываясь за дверью их общей спальни. – Перчатки Бинэ я тоже забираю! – послышался оттуда его голос.

Лайош не успел ничего ответить, потому что входная дверь открылась и на пороге появилась женщина, одетая во всё чёрное, с густой вуалью, закрывающей лицо. Сыщик невольно отступил на шаг, но тут посетительница подняла вуаль, и Шандор выдохнул:

– Ну у вас и шуточки, мадемуазель!

Виола довольно рассмеялась.

– Вы меня в самом деле не узнали?

– В самом деле. Откуда вы взяли этот наряд?

– Наша хозяйка вдова, я попросила её одолжить платье и шляпку. Она женщина в теле, так что платье пришлось надеть прямо поверх моего собственного. Но это и к лучшему, как считаете? По-моему, у меня теперь и фигура выглядит иначе.

– Определённо, – Лайош оглядел секретаршу со всех сторон. – Да, пожалуй, в таком виде вы вполне можете сопровождать меня.

– Но не вы – меня! – отчеканила вдруг девушка.

– То есть? – удивился сыщик.

– Ваша щетина отлично шла и бродяге, и механику, но джентльмену она не к лицу.

Шандор взглянул на себя в зеркало над камином, потёр заросший подбородок и щёки.

– Вы правы. Надо будет сначала заглянуть к цирюльнику.

* * *

Маленькая парикмахерская в одном из переулочков на Тюремной Горке вместо названия имела на вывеске только изображение с улыбающимся ртом – судя по клыкам, принадлежащим муримуру – над которым лихо закручивались два уса. Несмотря на то, что в переулке, помимо цирюльника, располагались лишь лавки старьёвщика, зеленщика и скобяных изделий, Лайош не повёл Виолу через главный вход, а, пройдя мимо, свернул в совсем уж тесный простенок между домами, и постучал в боковую дверь заведения.

Спустя несколько секунд дверь распахнулась и молодой муримур с подозрением уставился на мужчину, прятавшего лицо под шарфом и круглыми чёрными очками – и женщину с лицом, закрытым вуалью. Но Шандор снял очки, и муримур тут же расплылся в улыбке.

– Господин…

Сыщик чуть покачал головой.

– Всегда рады. Входите, прошу, – цирюльник вежливо поклонился, пропуская их внутрь.

– Отдельный кабинет свободен?

– Свободен.

– Благодарю.

– А ваша спутница?

– Мадам, вы извините меня? – Лайош вопросительно посмотрел на Виолу. Та, так и не сняв вуали, лишь молча кивнула. Шандор снова повернулся к муримуру. – Мадам будет в кабинете.

– Как пожелаете, – еще раз поклонился цирюльник, и повёл посетителей вглубь здания, в небольшую комнатку, рассчитанную на единственного клиента.

Лайош устроился в удобном кожаном кресле и, попросив коротко: «Побрить», прикрыл глаза. Муримур принялся править бритву, изредка с любопытством поглядывая на женщину под вуалью, присевшую на краешке банкетки у стены.