Тень луны

Сначала он встретил институтского приятеля Макса, выросшего из скромного паренька в международного афериста: отвязаться не удалось, проболтали минут двадцать, вспоминая друзей, договорились о новой встречи

– Нам есть, есть, Игорь, есть что обсудить!
– кричал вслед Макс, поднимая вверх палец, унизанный огромным перстнем, словно призывая его остановиться, замереть.

– Обсудим!
– отмахнулся Кононов.
– Я позвоню.

Едва он вышел в коридор, как столкнулся с Тарлановым и еще одним моложавым, с сединой в волосах. Оба они, при виде Игоря разом заулыбались, вроде не могли поверить столь нечаянной радости.

– А я вот...
– начал Тарланов и осекся, под взглядом моложавого. Тот уже не улыбался, а изучал Кононова. Как интересный экспонат. Но длилось это всего мгновение, а потом вновь блеснула белозубая улыбка. Игорь пожал плечами и прошел в раскрытую дверь одной из комнат.

– Сволочь!
– смачно произнес кто-то рядом с ним. Оказалось - Корочкин, выглядывавший из-за плеча Игоря - в сторону коридора. Журналист уже поддал до неприличия много. Он даже слегка облокотился на Кононова, и тому пришлось немного встряхнуть его.

– Я об этом...
– пояснил Роман.
– Который рядом с Тарлановым.

– А кто он? Незнакомая личность.

– Личность еще та!
– ответил журналист.
– Литовский. Небось слышал?

– А чего нам? Я спать пошел. Лягу где-нибудь на коврике. Как собака.

– Тогда попроси у Милы ошейник. Кто-то ей принес твоего размера.

– Идея!
– кивнул Корочкин. Потом покачал головой: - Но! Все - впустую. От хозяина не уйдешь. От нее - да.

И он действительно куда-то исчез - в полумраке комнаты, за тяжелыми портьерами, может быть, и в самом деле лег где-нибудь, свернувшись калачиком. Игорю даже стало жаль бедолагу-журналиста, запутавшегося в каких-то своих историях. В трех соснах, в которых блуждают почти все, кто хочет изначально перехитрить самого себя. Но на месте Романа неожиданно возникла Мила, потянув за собой.

– Я тебя два часа ищу!
– возбужденно говорила она.
– Это некрасиво. Ты меня бросил среди всей этой ужасной толпы!

– Ты же сама собрала ее на свой праздник?

– Они приходят и уходят когда хотят. Как фантомы, как тени. Разве я виновата?

– Никто ведь тебя и не упрекает. Праздник удался. Я серьезно. Но мне пора ехать.

– А я?
– Мила даже остановилась, замерев, пытаясь чуть ли не обжечь его синими огоньками. Не обращая внимания на других людей, сновавших где-то вокруг, она прижалась к нему, обхватила за плечи.

– Чего же ты хочешь?
– спросил он. Она улыбнулась.

– А вот выгоню-ка я сейчас всех на улицу!

– Так нельзя.

– Тогда... уедем мы. Я хочу быть вместе с тобой. Ты - настоящий, ты не скрываешься.

– Скрываться приходится и мне, довольно часто.

– Вот мы и скроемся вместе, - нахмурившись, с чисто женской логикой произнесла она.
– Или ты против?

Игорь пожал плечами. Что можно на это ответить?

– Поехали, - просто сказал он.
– Я жду тебя внизу, в машине.

Мила вдруг вспомнила что-то. И вновь на ее губах заиграла лукавая улыбка.

– Но сначала... сначала я тебя кое с кем познакомлю. Пошли!

Она повела его за собой и они очутились в огромной кухне. Все-таки это была необычная квартира - и по размерам, и по встречающимся здесь людям. Мимо них прошмыгнули два официанта с горячими блюдами на подносах, а возле плиты остался колдовать плотный коренастый мужчина с брюшком и выдающимся носом. Игорь узнал его, поскольку видел совсем недавно. На Цветном Бульваре. Только тогда у него под этим "выдающимся" кавказским носом были еще и усы. И называл он себя Гиви, а не Отар, как представила его Мила.

2

Этим же вечером в правительственном лимузине, мчавшемся по Рублевскому шоссе, состоялось маленькое производственное совещание. Спереди и сзади шли две машины сопровождения, сам лимузин принадлежал Марку Лозовскому, в салоне находилось еще два пассажира - Аршилов и Споров, шофера отделяло звуконепроницаемое стекло. И все равно Споров говорил несколько иносказательно, обращаясь преимущественно к Аршилову, а Лозовский часто-часто кивал головой и многократно повторял: "да-да-да-да".

– ...многоступенчатая операция, - продолжал полковник ФСБ.
– Накануне Марк Анатольевич выступит с сенсационным разоблачением: будто бы в недрах нашей конторы на него готовилось покушение. Мой Леонид и другие ребята подтвердят. Бросим горсть жареных орехов. Отводим этим возможные подозрения и бьем по нашим шефам, чтобы не дергались. В конце концов, обоим им пора в отставку

– Да-да-да-да, - подтвердил Лозовский, промокая платочком лоб, хотя в салоне работал кондиционер. Аршилов холодно смотрел на него, почти не мигая.

– Далее. В день "Х" некая известная дама приезжает в Питер. Мы взяли в разработку одного криминального фигуранта, назовем его "Игрек". Пойдет как подстава, уломаем. Ежели нет - есть замена. Тут важен именно криминальный интерес - деньги. Цепочка: друг - бизнесмен, он же посредник - и авторитет со своим киллером. Все потом пропадут. Это уже моя забота. Твоя, Алексей Викторович, расставить своих людей в Питере, чтобы никто не вмешался. Не нужны нам лишние жертвы, верно?

– Да-да-да-да.

– О деталях говорить пока еще рано. Не все фигуры притерлись, не каждое колесико крутится. Но в ближайшее время.

– А кто у тебя этот "Игрек"?
– спросил Аршилов, переводя взгляд с Лозовского на Спорова.

– Потом скажу, - отозвался тот.
– Тебе он известен. Легче будет, в случае чего, брать. А вот ответьте-ка мне, Марк Анатольевич - я не очень силен в подобных вопросах - что, нельзя было уж никак избежать этого "де-фолта"?

– Ну что вы! Как можно!
– закивал головой Лозовский.
– Так надо. Так положено. Это необходимо. Это просчитано.

Глядеть на улыбающегося, кивающего, одновременно и властного и заискивающего Лозовского было до того противно, что генерал Аршилов подумал: "А вот интересно было бы достать сейчас пистолет и всадить в него всю обойму. Может быть, со временем так и придется сделать". И он улыбнулся олигарху. Лимузин мягко мчался вперед, луна почти не поспевала за ним, а в салоне не ощущалось никакого движения, только постоянно слышалось торопливо-заискивающее "да-да-да-да", напоминающее постукивание зубов.