Тень Великого Древа

Очень скоро правота генерала стала очевидной. В полумиле от долины дорога делала изгиб, а затем сужалась, стиснутая двумя скалами. И на самом тракте, и на скалах расположились солдаты. Они носили плащи кайров и греев, но гербы Беломорья не давали ошибиться: это воины Шейланда.

– Почему они не наступают?

– Наверное, ждут кого-то…

Птаха полетела дальше, и причина стала ясна. Спустя еще милю на дороге показались другие кайры – в иксовых плащах. Они быстро шагали в сторону Первой Зимы, очевидно, не ожидая встретить беломорцев.

– Все понятно! Граф Флеминг устроил ловушку для отставшего отряда Ориджина. Сперва уничтожит этих иксов, а уж потом атакует долину.

Появление личной гвардии Эрвина Ориджина слегка взволновало владыку.

– Ну-ка, дайте рассмотреть офицеров. Нет ли среди них самого Эрвина?

Птаха прошла над иксами на бреющем полете. Командовал отрядом однорукий Гордон Сью, ему помогали Шрам и Фитцджеральд. Всех троих помнили при дворе и легко узнали в лицо. А герцога не наблюдалось, как и его любимого вассала с овчаркой.

– Вот и славно, - одобрил Адриан. – Я полагаю, Эрвин сейчас где-то в Первой Зиме седлает коня. Когда поражение станет очевидным, он заберет Натаниэля и поскачет к нам.

– Полетит на небесном корабле! – предположила Магда.

– Отличная догадка.

– А как же поступит Минерва?

– Касательно нее сложно делать прогнозы. Но когда Первая Зима падет, у нее останется маленький выбор: либо пойти к алтарю с Кукловодом, либо прыгнуть в корзину шара и лететь к нам с повинной.

– Значит, она ждет исхода сражения?..

– Все чего-то ждут… - сказала леди Валери, поглаживая животик.

То было правдой. На западном крае долины шел изнурительный бой, а во всех остальных точках люди просто ожидали: беломорцы – иксов, жители города – вторжения врага, Минерва – своей судьбы. Нет более скучного дела, чем наблюдать за ждущими людьми!

– Предлагаю сделать антракт, господа. Дадим отдых Юхану Рейсу и позволим слугам убрать в трапезной. Продолжим просмотр за кофе и сладким.

Гости высыпали на террасу, чтобы проветриться и размять ноги. Разбились на группы, принялись оживленно делиться впечатлениями. Карен отвела мужа в сторонку:

– Давай уйдем отсюда.

– Как – уйдем?! Представление же только начинается! И перед людьми неудобно…

– Никто и не заметит, если мы исчезнем.

– Франциск завоет без твоих дивных глаз! А Бирай – без моих ста эфесов. Он же надеется выиграть, лопух. Кстати, отчего ты не поставила?..

– Я сделала… иную ставку.

Голос жены вынудил Менсона насторожиться.

– Постой-ка: ты о чем?

* * *

Тум. Тум. Тум. Тум. Барабаны выбивали ритм, грозное эхо отражалось от скал. Сомкнув щиты, вильгельминцы в пятый раз шли на штурм лабиринта.

При первых атаках они пели гимн, потом перестали. Трижды были отброшены, потеряли почти сотню солдат. Перегруппировались, восстановили ряды, стиснули зубы – и атаковали молча. Шли медленно, в идеальном равнении, каждый шаг – под удар барабана. Тум. Тум. Тум. На головы рушился ливень стрел, стонали раненые, падали погибшие. Но монахи сумели дойти, сохранив строй. Вторглись в просвет между ледяных стен, на ходу перестроились в дюжины, повернули за угол так и не разомкнув щитов. Шедевр тактической выучки! Разрозненный отряд кайры уничтожили бы в два счета, но против стены щитов их мечи и арбалеты оказались бессильны.

– Бей волков! Дави! – кричал в азарте Джоакин.

Монахи давили, как могли. Каждый шаг – по команде, под барабанный «тум». Все разом, чтоб не разомкнуть щиты: левой! Правой! Левой! Волки огрызались, но понемногу уступали. Рихард командовал альмерцами из тыла и поддерживал огнем. Персты Вильгельма хоть изредка, да находили цель. Наконец, кайры дрогнули и отошли за вторую стену. Вильгельминцы заняли первый виток лабиринта.

– Уррраа! – заорал Джоакин.

Но радость тут же и оборвалась: откуда-то из вражеских тылов влупили камнеметы. Стервецы пристрелялись заранее, высчитали, где окажутся воины Шейланда после первой удачной атаки. Из-за ледяных стен Джо не видел попаданий, но крики искалеченных людей буквально впились в душу. Строй сломался, монахи снова отступили, рыцари Альмеры прикрыли их отход, не дав кайрам контратаковать.

И вот боевое братство начинало пятый бросок. Их несгибаемая доблесть зажгла сердце Джоакина. Прежнюю апатию смело без следа, он горел боевым пылом и жаждал победы.

– Милорд, пошлите меня к ним на помощь! Они прикроют щитами, я буду стрелять. Вместе прорвемся!

– Мы уже потеряли двух ханидов, - отметил граф.

– В первой волне, когда атаковали медведи. Они бежали порознь, не было стены щитов. Монахи – лучшее прикрытие!

– Хорошо, что напомнили. Поясните-ка детям, отчего так важно правильное построение.

– Но милорд…

– Расскажите, сир Джоакин! Очень интересно!

Цветочки Избранного окружили путевца. Мальчики трепетали от восторга: генеральное сражение у нас на глазах! Девочки не так сильно радовались, но рисовались перед Шейландом:

– Мы внимательно слушаем!..

Тьма, - подумал Джо. Величайшую битву своей жизни я проведу в роли учителя? Но граф велел, и дети ждали, а за их спинами нарисовалась еще и Хаш Эйлиш. Он смирился и начал:

– Фехтование – не самое главное в бою. Думаете, если ловко махать мечом, то можно всех победить? Вот и нет, как видим. Кайры – великие мастера клинка, но они стояли врозь, а монахи ударили сомкнутым строем. И северные мечи ничего не сделали – не нашли просвета между щитов.

– Мы поняли, сир Джоакин! Надо держать щиты вплотную.

– Проще сказать, чем сделать. Каждый солдат идет своим шагом; кто-то вырывается, а кто-то отстает. Кто-то споткнулся, кто-то получил стрелу – но все равно надо удержать строй! Нужна большая выучка, а главное… Постойте, куда пропал граф?!

Избранный исчез, а Эйлиш пояснила:

– Пока вы опекаете детей, он решил провести разведку.

Джоакин вскинулся:

– Я воин, а не опекун!

– У вас прекрасно получается, продолжайте.

Эйлиш послала воздушный поцелуй. Ее глаза блестели, на щеках играл румянец. Закатницу возбуждала битва: Павшая соберет щедрый урожай.

– Дети, - сказал Джоакин, - вы должны знать главное: там гибнут люди. Им больно и страшно. Но, несмотря ни на что, нужно удержать строй, иначе погибнет намного больше. Сначала думать о товарищах, а потом о себе – вот настоящая отвага.

– Золотые слова, - насмешливо молвил кто-то.

На наблюдательный пункт поднялся Гной-ганта, по пятам за ним шли Сормах, Кнут и Чара. С их появлением будто стало темнее. Дети потеснились, прячась от Пауля за спину Джо.