Тени тянутся из прошлого

Что ж, очень вовремя. Он развернул флайер в сторону полигона. Если начальник группы, которую он специально сформировал для отлова знакомых Макки, не уточнил — значит, найденного человека доставили на полигон.

*** ***

Привязали к стулу, скрутив за спиной руки.

Излишне, — нэси поморщился. Хотя... вспомнилась ведьмочка, что до сих пор сидела в одной из камер здесь же. С ней такие меры тоже показались ему излишними. Чем в итоге закончилось? Тем, что пришлось держать ее связанной несколько часов. А после — тащить сюда, под опеку Кэт.

Нэси с любопытством разглядывал пленника. Человек как человек, ничего необычного. Невзрачная внешность — так мог бы выглядеть мелкий чиновник или делец средней руки.

И этот человек оставил его без матери, когда ему было восемь лет. Да и после — его почерк отчетливо угадывался в странностях, творившихся вокруг.

Взгляд затравленный, настороженный. Но это ничего не значит. Кем бы ни был этот тип — он ловит каждое движение и готов воспользоваться малейшим промахом.

— Тебе лучше ответить на все вопросы, — ровно сообщил Охитека.

Должно быть, пленник ощутил, что он в ярости. Сжался на стуле, к которому был привязан, с ненавистью сверкая глазами.

— А что, если я откажусь? — он все-таки попытался спорить.

Губы сами собой растянулись в ухмылку.

— Это можно, — согласился нэси. — В таком случае с тобой произойдет то же самое, что и со всеми остальными. Кто отказался отвечать добровольно.

— Вы что, хватаете людей без разбора? — похоже, ему удалось шокировать Пову еще больше.

Похоже, эти аферисты привыкли считать, что лишь им все дозволено. Все же остальные должны держаться в рамках. Особенно — те, кому эти кукловоды назначили роль жертв.

— Что тебе за разница, кого я хватаю? — миролюбиво заметил Охитека. — Беспокойся о своей шкуре! — он склонился к пленнику. — Рассказывай. Зачем ты приказал убить мою мать? Это ведь был не несчастный случай!

— Я не понимаю...

— Это было двадцать лет назад, — подсказал нэси. — Напряги память!

Пова расхохотался.

— Что, сколько?! А почему не полсотни, а? Я должен помнить то, что было двадцать лет назад?

— А ты уже полсотни лет крутишь свои поганые дела на трех континентах? — уцепился нэси. — Неплохо сохранился! Я же сказал, — прибавил он вкрадчиво. — Тебе придется напрячь память. Уверен, от тебя не потребуется слишком уж много усилий. Наверняка ты прекрасно помнишь и супругу почтенного Чойсо, и дело, по которому она к тебе приезжала. Не единожды! И почему ты решил спихнуть ее с моста.

— Это был несчастный случай, — выдохнул Пова.

— Не был, — Охитека с трудом сдержался, чтобы не ухватить его за шиворот и не встряхнуть как следует вместе со стулом. — Не нужно врать. Я точно знаю, что это было сделано намеренно. И я вытрясу из тебя все, что тебе известно. Выбор за тобой: рассказать все, как есть, в подробностях, самому — или к тебе применят те же методы извлечения информации, что и к твоему приятелю Макки.

На лице пленника проступил откровенный ужас. Нэси поймал себя на том, что плохо контролирует злость. Как бы не прибить этого несчастного ненароком.

Ну конечно, он же так и не позавтракал! Проторчал перед клиникой Кэт пару часов, потом — рванул сюда. Вот и результат. В последний раз он ужинал дома, с Алитой. Да и то есть ему особенно не хотелось.

Он медленно выпрямился, прошелся взад-вперед. Да, как бы и впрямь не прихлопнуть этого несчастного!

— Что, пятки поджарились? — злорадно осведомился Пова.

— Что? — Охитека недоуменно глянул на него.

И тут же сообразил. Тот, следя за его метаниями, сделал вывод — он нервничает. И причину усмотрел в том, что подчиненные Макки — и чьи там еще — обложили его со всех сторон. Нэси с трудом сдержал издевательский смех.

— Я говорю, пятки поджарились, — ехидно отозвался пленник.

Нет, чтоб он на самом деле начал нервничать из-за этого, его обложили недостаточно! Ну, или он чего-то пока не знает.

Кинул острый взгляд на Пову. Тот открыто скалился. Эк! Уже злорадствует. Даже злиться расхотелось — так его позабавила наивность пленника. Нет, прибить он его всегда успеет. Сейчас это бессмысленно.

— Пятки — дело такое, — философски отозвался он. — Сейчас у меня поджарились, а через часок-другой — у тебя. Но тебе, я смотрю, тут нравится. Посиди, подумай. А я, пожалуй...

Он не стал договаривать. Ни к чему сообщать пленнику, что он собирается-таки восполнить упущение и позавтракать. Только оставить распоряжение — чтобы не трогали этого типа. Пусть так и сидит связанный. Охитека-то позавтракает. А Пове — ни к чему. Через пару часов и правда можно будет снова потолковать с ним.

Глава 48

– Ну как, память-то освежил?
– жизнерадостно осведомился Охитека у порядком побледневшего пленника.

Тот злобно зыркнул на него. Ага, посидел, подумал о жизни!

– Тебе лучше не играть в молчанку, - посоветовал нэси почти сочувственно. Настроение после сытного завтрака заметно улучшилось.

– Двадцать лет назад, - зашипел тот.
– А чего не тридцать?! Дайте воды, - прибавил тише.

– Обойдешься. Пока так болтать можешь.

Еще один ненавидящий взгляд. Отлично! Эмоции - это хорошо. Человек, клокочущий от возмущения и несправедливости, не может хладнокровно обдумывать ложь. К тому же Пова не просто злится - ему еще и страшно. А если нет - то скоро станет.

– Жена почтенного Чойсо, моего отца. Зачем она к тебе ездила? Что за заказ, и почему тайком от отца?

– Что за чушь, - сипло выдавил Пова.
– Откуда такие сведения?

– Ну, - протянул Охитека.
– Подумай. Неужели неочевидно? Или есть еще какая-нибудь брешь, через которую могла произойти утечка?
– и впился взглядом в лицо пленника.

– Еще какая-нибудь?
– тот недоуменно нахмурился.
– Да я и одной не вижу, - в голосе его сквозило искреннее непонимание.

Глаза блуждали бесцельно по помещению, не в силах остановиться на чем-то одном. Пова беспомощно хмурился. Нэси почти слышал, как надсадно скрежещут шестеренки в мозгу, перед которым поставили нерешаемую задачу.

Да ладно! У него такая беспорочная система безопасности, что и заподозрить некого?

Охитека ощутил, как невольно закипает. Завидно, ветродуй его побери! Недурно бы вытрясти из этого типа - как наладить такое.

Хотя сначала он таки вытрясет из него подробности того, что произошло с матерью.