Тени тянутся из прошлого

Интересно. Внеочередное собрание Совета – это они серьезно?!

– Эй, ребята, - окликнул он в коммуникатор, не особенно рассчитывая на ответ. – А на кой садиться здесь, если у вас там внеочередное собрание Совета? Может, мне на месте приземлиться? Неохота потом с собрания пешком тащиться. И флайер здесь бросать не хочу.

В динамике замялись, засопели в растерянности.

– Ладно, - заключил наконец голос, который вел переговоры. – Только охране скажите, чтобы не вздумали следовать за вами!

– А вы им сказать не можете?

– Приказ они должны получить от вас! Нам не нужны неожиданности.

Ой, ребята – да неожиданности вам обеспечить не так-то сложно! У него имеется целый список кодовых фраз для переговоров с охраной. Общепринятый смысл – все в порядке. А зашифрованный в последовательности слов – от «всеобщая тревога» до «перебить всех в округе». Неужели ребятки этого не понимают?

Вот только то, что они без труда сумели пробиться на закрытый канал. И сбить машину его охраны, словно та принадлежала обывателю…

А главное – он-то прекрасно знал, что у последнего собрания Совета будут последствия.

Знал заранее. Может быть, не ожидал такого размаха и настолько решительных действий. Но точно знал, что просто так посягательство на картели олигархам не спустят.

– Всем машинам, - проговорил Охитека, спохватившись, что молчит уже с минуту. – Немедленно возвращаться в штаб-квартиру. Ждать дальнейших указаний. Я еду к зданию собраний Совета, на внеочередной сбор, - он развернул нос флайера и неторопливо тронулся с места.

*** ***

– Внеочередное собрание Совета, - повторил Ширики, дослушав. – Любопытно, что пригласили не всех.

– Вам очень хотелось туда попасть? – устало спросил Охитека. – Формальное большинство голосов набрали. Или вы хотите оспорить итоги?

Тесть стиснул зубы.

– Вы, между прочим, наверняка заметили молчание большинства вещательных каналов, - снова заговорил Охитека. – Их обложили точно так же, как и мой офис! А уж то, что творилось в городе – вовсе неописуемо.

– Да отчего ж неописуемо, - проворчал Ширики. – Очень даже описуемо – можно почитать протоколы стражей мира. У них целые пачки собрались за эти обороты.

– Так вы с этими пачками пойдете оспаривать итоги внеочередного собрания?

Тесть смерил его уничтожающим взглядом. Потом махнул рукой, уселся в кресло напротив. Охитека прикрыл глаза – устал. Не планировал он таких движений!

Рассчитывал мирно вернуться в офис. Ну, максимум – разобраться с протестующими, которые обложили здание.

Вместо этого почти полторы доли пришлось бодрствовать запертым в здании, где проводились собрания Совета, в компании еще нескольких десятков соучредителей. Их не поленились собрать по всем трем континентам. Правда, доставили не всех – примерно четверть состава Совета на это внеочередное собрание не попала.

Не сумели выковырять их из штаб-квартир? Или решили, что оставшиеся окажутся слишком упертыми…

Так или иначе, по всем вопросам, которые им поставили заводилы беспорядков, проголосовали единогласно. Так что, даже если бы у оставшейся четверти соучредителей оказалось бы свое мнение по поводу итогов, никакой роли оно бы не сыграло.

Разумеется, завершить так называемое внеочередное собрание можно было в считанные часы. Вот только единогласное решение принималось тяжко.

Соучредители, согнанные явно против воли, еще и пытались сопротивляться. Кто-то из них торговался, кто-то – грозил главарям бунтовщиков стражами мира и расправой.

Собственно, из-за этого все так и затянулось.

Охитека приметил, что в основном собрали мелких дельцов. В принципе, понятно – до крупных еще попробуй дотянись. Их же пришлось бы выковыривать из защищенных со всех сторон укрытий, бодаться с охраной. Это он так удачно для протестующих подставился, возвращаясь с полигона.

Хотя… обложили ведь они его штаб-квартиру?

Да, сейчас-то уже неважно, чем ребята руководствовались. Главное – что своего они добились. На внеочередном собрании оказался и Ахоут с еще парой крупных банкиров. И почтенный Чунта – правда, тот уверял, что явился добровольно.

– Подробностями поделитесь? – хмуро осведомился Ширики. – Что там творилось, почему так все затянулось?

– Затянулось все из-за упрямства некоторых наших сородичей, - проворчал Охитека. – Они категорически не желали идти на попятный. Им принятые на собрании решения казались настолько удачными, что мысль о том, чтоб сменить их, вызывала у них острейшее негодование.

– У вас не вызывала.

– А мне-то чего негодовать? Решением больше, решением меньше. Мне ли не знать, что нынче принимаются одни решения, а спустя полгода-год – совсем другие?

– Потрясающе, - Ловелла нахмурилась. – Вы оба сейчас запретесь в кабинете и будете глушить слезы глициний, прикрываясь важными деловыми разговорами?

– Не передергивай, дочка, - осадил ее Ширики. – Мы не прикрываемся. Разговор и правда серьезный. Мне почему-то кажется, сынок, - он доверительно прихватил Охитеку под локоть, - что ты знал, что именно так все и повернется.

– А это важно? – попытался отбрыкаться тот.

– Может, и неважно. Но до крайности любопытно! Дочь, на улицах все притихло – но ты сделай любезность, повремени выходить наружу, - обернулся он к Ловелле. – Мало ли, что еще стрясется!

– То есть, мне сидеть и дальше в четырех стенах, пока вы пьянствовать будете?!

– Именно так, - он кивнул. – Посиди, будь добра, в четырех стенах. С дочкой. А мы с твоим мужем пока выпьем по рюмочке слез глициний, побеседуем… о разном.

– Угум. Я сделаю вид, что поверила, будто дело обойдется одной рюмочкой на каждого.

– Почтенный Ширики, у меня есть несколько ящиков храмовой наливки. Предлагаю заменить слезы глициний на нее! – встрял Охитека.

– Прекрасно, сынок, прекрасно, - тесть покивал. – Храмовая наливка – это замечательно! И как ты только ухитряешься – почтенные жрецы обычно пьют продукцию из своих садов сами, редко с кем делятся!

Любопытное дело. Только что был мрачен и хмур – и пожалуйте: острит вовсю! Ловеллу шутя приструнил. В буквальном смысле шутя – шутками и насмешками.

И не отшутишься в ответ. Ладно, всю-то подноготную он не обязан выкладывать!