Тернистый путь
Шрифт:
Полина со смущенной улыбкой приникла к нему.
— Ты ушла от него! Наконец-то! Я уже не надеялся… — продолжал он счастливо. — Мы с тобой поступили честно, Поля. Наконец-то набрались мужества и ушли… Не надо больше жить во лжи, смирять себя, терпеть. Мы оба свободны!
— Да, Витя… Честно говоря, мой поступок — неожиданность даже для меня самой… Но я поняла, что больше не могу… — с улыбкой сказала Полина.
— Я счастлив, что ты больше не с Борисом, — нежно заглянул он ей в лицо.
— Но я ушла не только от него… я оставила сыновей. Такое ощущение, что по живому режу… Так
— Мне тоже не просто. Катя бунтует, не хочет меня понять, — тяжело вздохнул Виктор. — Но теперь мы должны сделать следующий шаг. Нам надо быть вместе.
— Так… сразу? — испугалась Полина.
— Мы же любим друг друга! Мы столько лет этого ждали! Иначе зачем все эти жертвы? — Буравин искренне не понимал любимую женщину.
Полина покачала головой:
— Нет, Витя. Я не могу. Прости меня…
— Почему? Что случилось? — взволнованно воскликнул он.
— Не торопи… У меня такой сумбур… и в голове, и в душе. Мне нужно разобраться в себе… — Полина смотрела на него умоляюще.
Буравин очень нежно спросил:
— Но у меня есть надежда, Полина? Я так хочу быть с тобой…
Полина встала и отошла от него на несколько шагов:
— Я тоже этого хочу… Подожди немного, Витя. Я должна быть полностью уверена…
— Хорошо. Я буду ждать, сколько ты скажешь. Надеюсь… это не затянется еще на 25 лет? — грустно пошутил Виктор.
Полина так же грустно улыбнулась в ответ.
Буравин вышел, а Полина достала из ящика фотографию, на которой были они с Буравиным молодые и веселые. В который раз она стала ее рассматривать. Полина вглядывалась в давний снимок с такой надеждой, будто он сейчас сотворит чудо и вернется то время, когда верный выбор был совсем рядом, когда состояние души было иным, когда праздник возникал из ничего, просто из воздуха, которым они вместе дышали. Ей безумно хотелось туда, но она была уже здесь, и обратная дорога была очень нелегкой.
Таисия провела Самойлова в свою гостиную.
Он раздумывал над ее предложением и явно колебался. Искушение было слишком велико.
— Ты хорошо подумала, Тася? — спросил он в очередной раз.
— Конечно, — решительно ответила она.
— Это очень жестокая месть. Она может его убить, — предостерег Самойлов.
Но мужчина даже не подозревает, на что способна женщина, которую предали.
— А я и хочу его убить! — просто ответила Таисия. Самойлов пристально посмотрел на нее. Он все-таки не утратил способности мыслить рационально:
— Представь, что с ним будет после этого? Что он будет делать? Как жить?
Таисия нервно усмехнулась:
— Очень просто! Он будет вынужден вернуться ко мне! И не просто так, а на коленях! Именно этого я и хочу. И я этого добьюсь. Любой ценой.
Таисия уже все для себя решила, она направилась в сторону кабинета со словами:
— Пошли. Я покажу тебе бумаги.
В кабинете Таисия уверенно подошла к сейфу, открыла его и, достав бумаги, передала их Самойлову:
— Это — учредительные документы фирмы.
— Тася — это и есть подлинники наших учредительных документов? — перелистывал он бумаги, не веря своим глазам.
— Да. Возьми их. Если ты задним числом все перерегистрируешь и переведешь
на себя, то у Буравина не останется ничего! — Таисия говорила это спокойно и расчетливо. Это была ее цена за возвращение мужа, и она была готова платить такую цену.Самойлов, глядя на нее в упор, твердо заявил:
— Нет. Я не могу так поступить. — И он протянул бумаги растерявшейся Таисии. Она даже не предполагала, что он может отказаться.
Ну что ж, тогда надо уговаривать. Уж это Таисия делала всегда мастерски. Она собралась с мыслями и приступила к делу.
— Боря, подумай… Это же единственный шанс. И твой, и мой… — напомнила она для начала.
— Но это же подлость. Удар в спину, — возражал Борис.
— А его уход — не подлость? — продолжала Таисия. — Не предательство? Выходит, им с Полиной можно нас предавать, а мы будем играть в благородство?
Таисия распаляла в Самойлове самые худшие чувства и делала это умело.
— Но я не понимаю, зачем это тебе? Ведь если я разорю Виктора, ты тоже потеряешь деньги, — вернулся Самойлов на понятную для него деловую почву.
Таисия усмехнулась и охотно приняла этот деловой тон:
— А ты мне сейчас напишешь расписку. Меня устроит пожизненное обеспечение… И не меньше той суммы, которую я привыкла тратить при муже.
Видя, что Самойлов сомневается, Таисия использовала свой самый сильный козырь:
— Ты хочешь вернуть жену, Боря? Тогда решайся. И она снова протянула ему документы. Самойлов взял их.
— Я не могу тебе дать ответ прямо сейчас. Мне надо подумать… Это очень серьезный шаг, — наконец сказал он.
— Хорошо, Боря. Думай. Мне хочется верить, что ты примешь правильное решение, — кивнула Таисия, глядя ему прямо в глаза.
Толик и Жора исследовали док, приискивая место, где можно было бы спрятать Алексея после того, как они его выкрадут.
— Правильно батя решил Лешку здесь спрятать. Место — супер! Лучше не придумаешь! Машины не ездят, народ не шляется. Ни с дороги, ни с моря не видно… — расхваливал док Жора.
Толик недовольно бурчал:
— Все равно, лучше его в темноте тащить. Мало ли что…
— Это уж как получится. Да не дрейфь, братан! Здесь нас никто не засечет! Но мы, конечно, с тобой сейчас все осмотрим. Надо любую мелочь предвидеть… — Жора старался походить на отца.
Войдя в вентиляционную шахту, Толик предложил:
— Надо сделать здесь запас продуктов.
— Жирно ему! Запас! Будем приходить и кормить иногда, чтоб ласты не склеил, — рассмеялся Жора, оглядываясь.
— Надо придумать, чем его связать. И где он лежать будет? Матрас, может, надо или плед? — продолжал Толик.
Жора только хмыкнул:
— Перебьется! Ты ему еще перину приволоки! И белье шелковое!
Жора достал из кармана наручники и потряс ими перед носом Толика:
— Смотри, что у меня есть.
— Ух ТЫ! Где взял? Настоящие? — присвистнул тот.
— А то! Надо Лешку к трубе пристегнуть. Вот так. Дай руку.
Толик протянул руку, и Жора защелкнул на нем наручник, а второй пристегнул к трубе.
Толик попытался освободиться, подергал, но ничего не вышло.
— Да! Действительна Не сбежишь. Отстегивай, — согласился Толик.