Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление.

Один из самых образованных и интеллигентных людей России князь Г.Н. Трубецкой к концу 1918 года всё-таки поумнел и стал адекватно воспринимать действительность в мире и о своих потрясающих открытиях писал в письме Деникину: «В Одессе, так же, как и в Париже, дает себя чувствовать настойчивая работа масонов и евреев, которые всячески хотят помешать вмешательству союзников в наши дела и помощи для воссоздания единой и сильной России. То, что прежде казалось мне грубым вымыслом, либо фантазией черносотенников, приписывающих всю нашу смуту работе «жидомасонов» — с некоторых пор начало представляться мне имеющим несомненно действительную почву». А наш знаменитый ученый Вернадский это открытие сделал только в 1928 году.

Как был огромен в тот период интеллектуальный отрыв европейских и американских масонов, еврейских интеллектуалов и захвативших Россию террористов в политологии, в социологии, в психологии, в политтехнологиях от «передовых» русских интеллигентов, которые были как наивные аборигены, туземцы, которые даже и не предполагали наличия в этом мире организованного зла и коварства, — для них «теория заговора» была абсурдной фантастической теорией, выдуманной каким-то свихнувшимся ксенофобом, а для их противников это была не только философия их жизни, но уже конкретная прагматика и практика. К счастью, Деникин руководствовался своим здравым умом и различных парижских мудрецов не слушал.

Большой трагедией Белых были личные амбиции, невозможность поступиться чем-то второстепенным ради главной цели, недооценка врага, и в результате всего перечисленного — отсутствие координации и централизации действий: в одном месте был Краснов, в другом — Юденич, в третьем — атаман Дутов, в четвертом — Каппель, в пятом — Деникин, в шестом — Колчак, в седьмом — Семенов. Это позволяло централизованным красным оперативно перебрасывать по железной дороге войска, создавать локальный численный перевес и уничтожать по отдельности «прутики» и «пучки» Белых. Не воспользовались Белые генералы и тем преимуществом, которое дали им вначале восстания чехи.

После провала июльско-августовского бундовского мятежа Антанта резко изменила свою позицию, отшатнулась от большевиков, и даже в сентябре 1918 года в США были опубликованы документы о связи Ленина с Германией (документы Сиссона), наделавшие много шума. После чего Антанта якобы бодро пообещала Белым помочь. Но через месяц, когда армии Бронштейна под Царицыным разгромили армию Краснова, перешли в наступление и отбросили казаков до Урала, то 18 октября 1918 года госдепартамент США после многообещающих переговоров с посланцем большевиков Литвиновым-Валлахом принял решение об экономическом сотрудничестве с Лениным и Троцким. Об этом изменении позиции Антанты Деникин ещё не знал.

Вместо того, чтобы соединиться с Красновым и идти совместно через Царицын и Тамбов на Москву, он со своей 70-ти тысячной армией двинулся в обратном направлении — в сторону Северного Кавказа и 23 октября 1918 взял Ставрополь, и стал дальше ждать союзников с их помощью... и когда к нему придут Красные армии Бронштейна.

Вначале по ошибке к Деникину заглянули англичане, затем поплыли дальше — захватывать нефтеносный Баку. 19 декабря 1918 года в Одессе высадились французы с русским генералом Гришиным-Алмазовым. Одессу реально контролировали местные еврейские банды контрабандистов. Не замечая ни Краснова, ни Деникина, французы стали налаживать связи с Петлюрой. Когда Краснов всё-таки стал с ними вести переговоры, то французы охотно выразили желание помочь, но... — алчно выкатили Краснову безумные условия: оплатить все убытки французским коммерсантам с 1914 года с наросшими процентами за недополученную прибыль. И в любом случае Краснов должен подчиняться французскому эмиссару капитану Фукэ. Краснов послал французов подальше, задумчиво почесал свою генеральскую голову, и был вынужден налаживать связи с Деникиным. А французы вместо помощи стали откровенно пакостить и вредить, захватив 35-тысячной армией приморские города, запретили Белым проводить в них мобилизацию, а там собралось со всей России много недовольных большевиками беженцев. Более того — французы закрыли в приморских городах Белым огромные военные склады с оружием и различным военным снаряжением.

Вообще, в этом регионе без большой бутыли свекловичного самогона трудно было разобраться — где и кто: с одной стороны французы, с другой белые-красновцы, здесь же петлюровцы, залетные банды батьки Махно, различных зеленых, украинских и татарских националистов, а ближе к Кавказу — англичане, там же терские казаки, деникинцы и различные банды горцев, и везде большевикское подполье, красные агитаторы и террористы, и всем нужно было несколько раз в день питаться — все грабили крестьян. Фрагмент этой совместной жизни описал в своей книге В. Шамбаров:

«У станции Березовка стояла довольно сильная союзная группировка (французы с румынами) — 2 тысячи солдат, 6 орудий, 5 танков. Но когда григорьевцы обстреляли её из 2-х пушек и повели атаку, то и здесь началось отступление. И драпали 80 км. До самой Одессы! После бегства французов к Березовке подошла горстка белогвардейцев, всего 2 эскадрона, и прогнала григорьевцев!»

После тотального перманентного террора ленинцев с октября 1917 года и применения ими с сентября 1918 года красного супертеррора у их жертв и противников накопился, созрел «ответ» полный ненависти и злобы, и во второй половине 1918 года отношение к большевикам качественно изменилось. «Белогвардейские армии, пытаясь сокрушить советский (еврейский) режим, относились ко всем евреям как к врагам. При этом пострадали свыше 700 общин на Украине (и ещё несколько сотен в России. — П. Дж.). Всего было убито 60-70 тысяч евреев», — констатирует в своём исследовании еврейский историк и советник Тони Блэра — Пол Джонсон. В этот период еврейские священники — раввины в всплеске ненависти и репрессий против евреев обвинили Бронштейна-Троцкого и предали его проклятию, возможно, это был такой красивый перестраховочный политесный ход.

Польша в ходе последних лет Первой мировой войны находилась полностью под германской оккупацией. И когда в ноябре 1918 года война закончилась, и Германия капитулировала, то поляки полностью воспользовались этой исторической возможностью и объявили о своем суверенитете и после более вековой российской оккупации, а затем и немецкой — образовали своё государство. Это имело плохие последствия для еврейского сообщества. «2 декабря... В очищенной от немцев Польше антиеврейские погромы (Львов и др.)...», — отметил в дневнике С.М. Дубнов. То же отметил и другой еврейский историк Д.С. Пасманник: «Не Добровольческая армия начала еврейские погромы в новой России. Начались они в «обновлённой» (демократичной. — Р.К.) Польше, назавтра после того, как она вновь стала свободным и независимым государством. А в самой России начали их украинские войска демократа Петлюры и социалиста Винниченко. Украинцы превратили погром в бытовое явление».

В декабре 1918 года, после ухода германских войск, основную часть Украины вместе с Киевом контролировала со своими национальными повстанческими войсками Центральная Рада, организатором которой и её руководителем (возглавлял Генеральный секретариат) был писатель Винниченко Владимир Кириллович (1880-1951 гг.), а военным министром этой Рады был сын извозчика, учитель Петлюра Симон Васильевич (1879-1926 гг.). В их газете «Видродження» печаталось:

«Украинское государство явилось для евреев неожиданностью. Евреи этого не предвидели, несмотря на их необычайную способность пронюхивать всякую новость. Они... подчёркивают своё знание русского языка, игнорируют факт украинской государственности... еврейство снова перешло в лагерь наших врагов» (Солженицын). Петлюровские гайдамаки, сечевые казаки и стрельцы относились к евреям как к врагам. Так же относились к ним и многочисленные народные повстанческие отряды крестьян, не говоря уже о белых офицерах. Местное население противостоящие две армии также воспринимали соответственно. Например, еврейские деятели собрали большое количество свидетельских показаний о погромах евреев в «Книге погромов», в которой есть запись № 120 свидетеля И.Х Эйдельштейна:

«Особенно отличались своей погромной работой дроздовцы и чеченцы. Последние не пропускали буквально ни одного дома. Местное христианское население относилось в общем хорошо к евреям, давало им у себя приют, но при этом некоторые из них подчеркивали: «Ваши придут, вы нас будете спасать». Кроме того, что умиляет взаимовыручка граждан разной национальности, мы видим, что местное население в регионах Красную армию воспринимало как еврейскую.

На Украине вспомнили времена Богдана Хмельницкого, — украинские повстанческие крестьянские отряды под руководством — Зеленого, Струка, Ангела, Яцейка, Волынца, Козырь-Зирки и многие другие — жестоко расправлялись с недавними гегемонами-евреями, а евреи (как мы наблюдали раньше) были гегемонами в украинских городах и сёлах и при царе. С декабря 1918 г. по август 1919 г. петлюровцами в ходе еврейских погромов по данным комиссии Международного Красного Креста было убито около 50 тысяч евреев.

Солженицын приводит исследования С.С. Маслова: «во время еврейских погромов, производимых крестьянскими повстанческими отрядами, последние в захваченных местечках порой вырезают поголовно всё еврейское население. Пощады нет ни детям, ни женщинам, ни старикам». Целые украинские еврейские местечки сжигали дотла — Богуслав, Фастов, Тефиополь, Кутузовка и др.

В еврейской «Книге погромов» есть запись о разных погромах, например № 16 от свидетеля Иогмана Шмуля-Нисова: «16 июня в лавочку потерпевшего явились казаки и потребовали белье. Потерпевший дал им по две пачки папирос и по коробке спичек. Получив это, они отправились на квартиру, где произвели обыск, и забрали пару брюк и 2 серебряных рубля. В 10 часов вечером они вновь явились и стали стучать, но их не впустили. 17 июня они опять пришли, но их опять не впустили. Казаки эти находятся по Мариинской улице в доме, где фабрика «Корона».