Тьма и свет

— И мы ее вам окажем, если это в нашей компетенции, — ничуть не смутился Анатоль. – Пройдемте в мой кабинет. Там нам будет удобнее разговаривать, — предложил он.

— Я слышал о вашем агентстве только самое хорошее, — произнес призрак, когда мы преодолели половину лестницы, — но увы, не мог и подумать, что придется обращаться к вам за помощью. Я ведь, признаться, не особо верил при жизни в призраков, и вот сам стал таким. — Он развел руками. Я посмотрела на душу, чувствуя жалость, но ничего не сказала вплоть до того момента, когда за моей спиной закрылась дверь в кабинет. Аристарх уплыл, оставив нас с Шуйским, а я присела на стул.

Призрачный гость выплыл в центр комнаты и только после того, как Анатоль занял место за столом, произнес:

— Но я забыл представиться. Мое имя — князь Бакунин Михаил Елисеевич. Возможно, вы слышали о моей смерти, или читали в газетах?

Я покачала головой. Увы, фамилия Бакунина мне ни о чем не говорила. А вот Шуйский явно кое-что слышал и знал.

— Да. Я читал заметку в прессе. Ее разместила ваша дочь.

— Маша, — кивнула душа и ее губы тронула улыбка. – Моя дорогая девочка. И уж раз вы заговорили о ней, то именно судьба дочери привела меня к вам.

— Прошу, изложите вашу проблему. — Анатоль откинулся назад и посмотрел в пространство перед собой, немного неточно устремив взгляд на душу князя. Впрочем, последнее мало волновало Бакунина. Он перекрестил на груди руки и посмотрев на меня, начал свой рассказ. Я успела подумать, что князю просто приятно знать, что его видят. Так острее воспринимаешь собеседника.

— Моя смерть вам, возможно, покажется банальной: упал с лошади и угодил прямо в волчью яму, — призрак горько улыбнулся. Я же посмотрела на темные пятна его камзола и мысленно содрогнулась, представив ту боль, которую испытал мужчина. – Сначала я, уже воспарив над телом, решил, что это все случайность. Охота. Скорость. Не увидел яму и упал, сброшенный испуганной лошадью прямо на острые колья.

— Что заставило вас остаться? – тихо спросил Анатоль.

— Моя дочь. Она сосватана за, как мне казалось, благородного мужчину. Я просто должен был убедиться, что с ней все будет хорошо. Хотел, пусть незримо, но присутствовать во время бракосочетания и дал себе зарок: когда Маша выйдет замуж, отправиться на небеса, спокойный за ее судьбу.

Светлая душа замолчала, а я бросила быстрый взгляд на Шуйского. Бывший аллесианец слушал призрака внимательно. Ему бы следовало уточнить, как душа собирается оплатить услуги агентства? Все же, мы еще не получили плату за первое дело. Но там-то понятно – наследники живы. И если выполнят условия Путятина, то оплатят работу магов. Здесь же была невесомая душа. Сомневаюсь, что у нее есть кошель. Или Шуйский работает и бесплатно?

«Скоро узнаешь!» — сказала себе.

— Что же в итоге привело вас сюда? – спросил Анатоль, когда молчание князя затянулось.

— Страх за Машу, — признался призрак и, помрачнев лицом, добавил, — я боюсь, что ее попытаются убить.

— Кто? – Голос Шуйского звучал спокойно.

— Ее жених, — ответил Бакунин и вздохнул.

— Вы узнали нечто подозрительное, что навело вас на эту мысль? – уточнил Анатоль.

— Да, — кивнул Бакунин. – Теперь, став бесплотным духом, я незрим. К тому же, могу проходить через любые преграды. Ну или почти через любые. Как я уже рассказывал ранее, после смерти я держался ближе к дому и дочери. Увы, пришлось присутствовать на собственных похоронах. Маша так убивалась… — Призрак тяжело вздохнул. – Она и ее избранник решили играть свадьбу спустя три месяца. Да… — Он внимательно посмотрел мне в глаза. — Срок траура еще не истек, но Маша знала, что мне было бы приятно, если бы она получила защитника в лице будущего супруга. Я никогда не стану осуждать ее за то, что она хочет быть просто счастливой.

Светлая душа опустила руки.

— Но я отвлекся, — продолжил он. – Итак, свадьба назначена на следующей неделе. Уже готово платье, разосланы приглашения, идут приготовления в храме. Я, как подобает отцу, повсюду следую за своей дочерью. Увы, она не может меня видеть и слышать, подобно вам. Но мне приятно осознавать, что я хотя бы так присутствую в самые главные моменты ее жизни.

Призрак заложил руки за спину и проплыл к окну. Встав напротив, еще более прозрачный от льющегося в кабинет света, он сказал:

— Вчера к Маше приходил ее жених. Его имя Болотников Никита Сергеевич. Его род довольно старый, но обнищавший. Признаюсь, когда Мария и Никита познакомились, я было заподозрил Болотникова в алчности. Подумал, что Никита Сергеевич жаждет не сколько руки и сердца моей Маши, сколько ее состояние. Я даю за Марией большие деньги, и помимо прочего, земли и большой дом в столице. Но Никита сумел убедить меня в бескорыстности своих чувств. По крайней мере, тогда я думал именно так. В итоге оказался обманут. Все, чего желает этот мерзавец – это наследство Маши. Теперь, когда меня не стало, некому ее защитить. Мой брат, увы, вдовец и уже настолько дряхл, что за собой толком не может присматривать. Детей не нажил, так что, по сути, Маша осталась одна. И она последняя в нашем роде.

Призрак повернулся, посмотрел на меня.

— Я бы ни сном ни духом об истинных намерениях Болотникова, не услышь в тот вечер разговор, произошедший между его кучером и лакеем. Видите ли, Никита Сергеевич всегда приезжал в сопровождении слуги, объясняя это личными удобствами. Лакей сопровождал Болотникова в город, нес за ним покупки, в общем, был кем-то наподобие камердинера. Я при жизни внимания не заострял на подобное. Ну удобно ему жить так, пусть живет. Мало ли у кого какие привычки и потребности. — Светлая душа криво улыбнулась. – Так вот, пока Маша принимала Никиту, я решил не мешать молодым и выплыл из дома на прогулку. А тут они: сидят на козлах и перешептываются. А лица какие, что у лакея, что у кучера… — Михаил Елисеевич брезгливо поморщился, — злые лица, гадкие. Я и подплыл ближе, прислушался. Теперь понимаю: сами боги подтолкнули меня остаться на этом свете, чтобы Машу спасти.

— Что же они говорили? – Анатоль повернулся на звук голоса и теперь смотрел в пространство, где висел призрак.

— А вот что: «мы, говорит, сегодня снова на дело пойдем. Хозяин велел ограбить очередную карету, да в этот раз кровушки немного пустить. Пусть готовятся!»

Мы с Шуйским переглянулись. Взгляд аллесианца выражал удивление, замешанное на знании. Кажется, Анатоль не был удивлен.

Или что—то знал? Что-то, чего не знала и не понимала я?

— Очередную, говорите, — сказал Шуйский.

— Да. А затем кучер рассмеялся и добавил, что ему, мол, было приятно слушать вопли той аристократки, когда он срывал с нее драгоценности.

— Но каким образом это связано с вашей дочерью? – не удержалась я от вопроса. – Возможно, эти лиходеи действуют на свой страх и риск. Болотников может быть не в курсе, каких змей пригрел на груди.

Призрак вздохнул.

— Ах, если бы, милая госпожа, — сказал он мягко, а затем уже жестче добавил, — лакей тот про Машу мою обмолвился. Сказал, что надо готовиться. Что Никита Сергеевич требует, дабы все прошло без сучка и задоринки. И что моя девочка не должна остаться в живых.

***

— Э, нет! Это я сколько всего интересного пропустила. — Мала подплыла ко мне, заглянув в глаза. – Когда поедете к Бакунину, я отправлюсь с вами, — заявила темная душа.

— Не уверена, что Шуйский одобрит. — Сидя на постели и размышляя о новой работе, я отвела взгляд.

Как же много дурных и злых людей на этом свете, подумала невольно. Вот для чего этому Болотникову смерть Марии Бакуниной? Нет, я уже поняла, какие планы у Никиты Сергеевича: жениться, затем убрать супругу и стать наследником ее немаленького состояния. Но неужели для этого так необходимо убивать бедную девушку? Неужели, он просто не может жить с ней в любви и в согласии? Ведь ухаживал, значит, нравилась. А даже если и не нравилась, кого сейчас удивить договорным браком? Да все, что угодно, лишь бы не убивать, не брать на душу такой грех. Наверняка этот глупец не верит в загробную жизнь. Не понимает, что станет темным после смерти. А грешники куда попадают? Тут ответ один.