Только моя принцесса

Мы двигаемся к вагонам, но Карина меня притормаживает.

– Знаешь, - продолжает, не замечая моего напряжения, - скажу тебе, как хорошей подруге, я собираюсь подкатить к нему в этой поездке. Ну…Вот и рассчитываю узнать у тебя, что ему нравится, а чего, наоборот, он категорически не выносит. Чтобы не лохануться так, как Ильина. То есть, меня не устроят отношения на день или неделю. Я хочу…

Тут Карина наклоняется ближе, и ее пахнущие блеском губы едва не прислоняются к моему уху.

– Хочу влюбить его в себя. По-настоящему, понимаешь?

Злость закипает во мне незамедлительно. И лишь огромным усилием воли мне удается подавить ее в себе.

– Эмм, не получится, - выдавливаю я из себя, и отстраняюсь.

Карина уже не кажется мне ни красивой, ни довольно приятной в общении.

– Это еще почему?

– Потому что у него уже есть девушка, - говорю я.

– Как?

И снова быстрый хищный взгляд в сторону Игната.

По всей его фигуре проходится, особенно застывая на месте...Кхм...Чуть ниже поясницы.

– Эй, - дергаю ее.

– А?

– Так вот. Девушка у него есть.

– Но…Таня уверила, что он сейчас не встречается ни с кем.

– Много твоя Таня знает.

– Нуу, она отслеживает его соцсети. Хотя я много раз ей говорила, переключи уже внимание, раз неинтересна и наскучила.

– И тем не менее он…уже встречается. Просто не выкладывает ничего.

– Да, и с кем же? – хмыкает Карина, все еще сомневаясь.

От нее фонит скептицизмом и недоверием.

– Ну…

Быстро стреляю глазами по сторонам. Нет ли поблизости кого-то из парней.

– Они познакомились недавно, на вечеринке, - принимаюсь врать, убедившись, что никого из тех, кто мог бы разоблачить мой обман, поблизости не наблюдается.
– Но у них уже все серьезно. Она блондинка с прямыми волосами, а он просто обожает блондинок. У остальных нет и шансов.

(Специально так говорю, потому что у Карины темные завитые кольца. На самом деле я совершенно не уверена, что Игнату нравятся именно блондинки).

– А…ему нравятся блондинки?

– Не то слово. Еще у нее утонченные черты лица, - продолжаю, наблюдая за ухудшающимся прямо на глазах настроением приятельницы.

(У самой Карины черты довольно крупные, как, впрочем, и у меня. Чего стоят одни только губы, чему я, впрочем, рада. Не придется прибегать в будущем к увеличению. И все же…).

– Ну, и она на несколько лет старше Игната, - завершаю рассказ самым главным аргументом.

– Ооо…

– Да, - киваю я, радуясь произведенному эффекту. – Ну, знаешь, он ведь совершенно не в восторге от школьниц. Буквально на днях говорил, что они все без исключения тупые и недалекие.

– Что? Он так сказал? А у него корона не слетит?

На это я неопределенно пожимаю плечами.

– А что насчет тебя?

– Без исключения, - выдавливаю, уже готовая наброситься, и покусать.

...

И все же мои старания не пропадают зря.

Когда компания брата приближается к нам, вместо того, чтобы строить глазки, обработанная мной Карина испепеляет Игната злым и недовольным прищуром.

Я, впрочем, тоже не стараюсь выбиться на первый план. Чтобы она не решила, что я специально наговорила на Игната, а сама только и делаю, что стремлюсь заполучить его внимание.

Наоборот, я игнорирую его сильней обычного. Делаю вид, что мне все по фигу, и даже первой заскакиваю в вагон.

– Ой, Гор, помоги мне пожалуйста, - жалобно просит Мила за моей спиной.

Оборачиваюсь.

Наблюдаю за тем, как подруга подает подошедшему брату руку. Наверное, репетировала перед зеркалом. Все знают, как она робеет перед ним.

– Конечно.

Сверкнув часами на запястье, Игорь с улыбкой помогает Миле преодолеть сантиметровый зазор между платформой и поездом. Она тушуется, и вся горит. Брат же, что очевидно, думает о чем-то постороннем.

– Ой, и мне помоги, пожалуйста, и мне, - наперебой восклицают девочки из параллели, ободренные лояльностью Игорька.

Кто посмелее обращаются непосредственно к Игнату.

Моими стараниями, это не раскатавшая губу Карина, которая теперь лишь недобро косится. Но все равно…

Он…мой! Мой! Мы с ним договорились.

И все же я не могу запретить ему подавать руку девчонкам, одной, за ней второй. От этого в районе солнечного сплетения что-то легонько, но так невыносимо болюче сжимается.

– Катерина Антоновна, прошу, - восклицает вдруг Игорь, и подает руку учительнице истории.

– Ой, Игорь, не стоит, - восклицает та.

Суетливо поправляет очки на переносице.

– Стоит-стоит. Кстати, вы отлично выглядите сегодня.

– Думаешь, сможешь задобрить меня таким вот образом? Нет, я все равно буду тщательно следить за тем, чтобы никакого курения и выпивки в дороге!

– О чем вы, Катерина Антоновна! – делано шутливо восклицает брат. – Какое курение? Какой алкоголь? Мы все тут исключительно за здоровый образ жизни.

– Да-да, так я и поверила, Горский, так и поверила. Особенно тебе.

Они продолжают в том же духе, а в этот же самый момент очередная девочка спотыкается и виснет на Игнате.

Даю гарантию, она это делает специально.

Он успевает подхватить, но вместе с тем поворачивает голову, и наши взгляды впиваются один в другой.

Это слишком.

Я хмыкаю, выказывая все презрение, отвожу свой и, наконец, нахожу в себе силы убраться прочь из тамбура.

Вместе со всеми иду по узкому проходу, с любопытством осматриваясь, и вспоминая, как во время поездки в Японию, мы однажды воспользовались ночным поездом из Токио. И там для каждого пассажира было предусмотрено свое отдельное купе со спальным местом.

– Алис, наше купе, - окликает меня Мила, и я заныриваю в крошечную комнату, где помимо подруги уже сидят две наши одноклассницы.

Осматриваюсь.

Здесь не столь же уютно, как в европейских поездах, но зато воздух под завязку наэлектризован любопытством подруг и нетерпением.

– Интересно, а ресторан ночью работает?

– Нас все равно туда не пустят.

– Кажется, у парней все с собой. Главное, не попасться на глаза учителям, когда будем пробираться в их вагон.

– А вы знаете, в каком купе едет Кокошкин?