Только моя принцесса

От осознания, что через секунду тебе придется отстраниться, и…

И вести себя как ни в чем не бывало.

И сдерживать себя, чтобы не повиснуть у него на шее и не начать выпрашивать еще.

Вместо этого желательно делать вид, что ты не так уж и впечатлена.

Продемонстрировать, что тебе наплевать на то, что он не твой парень, а у вас лишь договоренность. Обычная формальность и не более.

Ты попросила научить, он согласился.

Деловые отношения. Только и всего.

..

Спешу по проходу, каждой клеткой, каждым сантиметром тела чувствуя Игната за спиной.

Улавливаю ритмы его сердцебиения, дыхания, и считываю, кажется, даже его мысли.

«Зря я пошел на поводу у этой малолетки».

Вот, я уверена, как думает он обо всей этой ситуации.

Что для неопытной меня стало настоящим откровением, для него…лишь рядовой случай, эпизод в череде похожих и не более того.

По крайней мере, когда он отстранился, после чего я...поспешно оттолкнула, со словами «достаточно», он и бровью не повел. Отодвинулся сразу же.

И…усмехнулся как обычно. Лишь уголками губ, но мне и этого хватило за глаза.

Я отвела взгляд, и предложила вернуться, на что снова не получила возражений.

То есть, прямо он ничего не сказал, но дверь купе сейчас же отъехала в сторону.

Я выскочила, и вот…теперь идем. Обратно.

Трясет всю.

– Алис, вот ты где.

Девчонки обступают, окончательно оттесняя от Игната. Подальше от его чертовой демонической притягательности.

Из купе тем временем раздаются взрывы хохота.

– Не, ну Гор дает…, - восклицает кто-то из парней, кажется, Филипов.

Мила стоит чуть поодаль, и рассматривает темноту за окном. Губы поджаты, лоб нахмурен.

Протискиваюсь между девочками, и подхожу к ней ближе.

– Мил, что случилось?
– спрашиваю у подруги, косясь на наполовину открытую дверь купе.

В голову ничего не лезет, там главенствуют лишь мысли об ощущениях от языка Игната в моем рту. О том, насколько это оказалось для меня восхитительным и невероятным.

– Да ничего, - отмахивается Мила.

– Гор нашу училку поцеловал, - шепчет мне на ухо Яна.

– В смысле? – не понимаю, хмурюсь на манер подруги.

– Ну, в прямом.

– И…кого же?

Просто какой-то бред.

– Катерину, кого еще. Вместо нашей красотки.

– Да идем уже к себе, - вдруг раздраженно восклицает Мила.

Подходит, решительным жестом хватает меня за руку, и тянет за собой.

Я едва успеваю обернуться, чтобы мазнуть взглядом по стремительно удаляющейся от меня широкоплечей фигуре Игната.

Он стоит, привалившись плечом к окну, скрестив руки на груди, и кажется, ни о чем не переживает.

Как будто не он прижимал к себе и целовал, так целовал в тесноте полутемного купе.

Но мне не хватило...Мне бы хотелось, чтобы он не останавливался...

Я жажду услышать новый приглушенный стон прямо в губы, когда дыхание смешивается, а потом ты с разгону летишь в опасную, но жутко притягательную пропасть.

Я...не успела испытать всей гаммы чувств, и не зарылась в волосы, и не наобнималась...

– Играем, значит, в бутылочку, - продолжает свой рассказ Яна.
– И горлышко показывает, ты только представь, на твоего брата, и…

– Практически на меня, - перебивает Мила. – Нет, Алиска, совершенно точно, горлышко показывало на меня.

– Но тут дверь купе распахивается, и…- продолжает Яна, - а там, Алис, представь, Катерина Антоновна. Злющая, как черт, и давай с разбега выговаривать. Особенно как нас заметила. Мол, чем это вы тут занимаетесь? Да еще девочки из младшего класса с вами. И что она обязательно доложит. Все застыли, словно статуи античные, ну а Гор…

– Что Гор? – тороплю, потому что подруги замолкают.

А мне лишь бы чем заполнить сейчас мозг. Главное, поскорее.

– Ну, он, типа, а бутылочка-то на вас показала, Катерина Антоновна. Подходит такой, прям вплотную, а потом снимает с ее носа очки, и бац, при всех целует училку прямо в губы.

– Что? Она же в возрасте! – невольно восклицаю я.

Уж что угодно брат мог выкинуть, но это?

– Ну, не так чтобы уж и в возрасте, ей вроде бы всего лишь двадцать три, - говорит Яна.

– Старая, - шипит Мила, - еще какая.

– И…что дальше? – поторапливаю я.

– А дальше, - отвечает Яна, - он ей говорит, что типа, раз вы тоже играли, значит и вам влетит. А то и с работы уволят за совращение несовершеннолетних.

– И…

– Ой, ты бы это видела. Впрочем, наверняка, кто-то из парней да снимал.

– Катерина вначале покраснела, потом побледнела. А потом...как зарядит со всего маха твоему брату пощечину, да и убежит. Он за ней. А парни до сих пор ржут, успокоиться не могут.

– Ясно, - хмыкаю я, прикидывая, как на все это реагировать.

– Мне тоже.

Мила кивает, плюхается на сиденье, и вдруг всхлипывает.

А потом и вовсе разряжается рыданиями.

– Мил, да я уверена, что он просто пошутил, - восклицаю поспешно. – Для парней поцелуи…не обязательно что-то означают.

Усаживаюсь рядом, и пытаюсь успокоить подругу.

– Ага, пошутил. А зачем он тогда побежал за ней следом?

– Нууу, чтобы очки вернуть. Вы же сами сказали, он их с нее снял,- предполагаю я.

Мила слегка успокаивается, но тут же снова принимается стенать.

– Девчооонки. А я ведь ему совершенно, вот даже ни самую чуточку не нравлююююсь, - канючит она, размазывая слезы по лицу.

– Ну, Мил, - принимает эстафету Яна.

Усаживается с другой стороны от подруги, и обнимает.

Я же прикрываю глаза, и возвращаюсь мыслями к нашему с Игнатом поцелую.

Вот он подходит, вот вжимает. Склоняется.

А вот его губы безжалостно соприкасаются с моими.

– Расслабься, Принцесса, - командует тихо, а у меня и правда губы сильно сжаты.