Только моя принцесса

Своей глупой, до чертиков влюбленной в его поцелуи ученице.

А я…посчитала ниже своего достоинства выяснять, где он и что. Хотя могла бы, конечно. Брат, наверняка в курсе. И всю неделю пребывает в довольно лояльном настроении.

То есть, много смеется, шутит и улыбается. Мне кажется, его абсолютно ничего не беспокоит.

На нашу учительницу истории он больше не смотрит, тогда как Катерина Антоновна ходит грустная, словно в воду опущенная. И, что уж скрывать, то и дело сама посматривает на брата, когда они пересекаются в помещениях лицея.

– Ты потерял к ней интерес, да? – все же не выдерживаю я, когда мы встречаемся в столовой, и Гор помогает мне донести поднос.

– Ты о ком?

Поднимает брови в притворном удивлении.

– Ты знаешь, - шиплю я.

– Хмм…

– О Катерине Антоновне, - произношу раздосадовано.

– Ааа, нуу, мы отлично съездили в Питер. Что еще сказать.

– Ты…нахал! – восклицаю я.

– Лиса, давай, может, мы сами разберемся.

– Ты…Если все парни такие, как ты, то я не хочу иметь с вами ничего общего!

Но брат на это только чмокает меня в нос.

– Тебя я никогда не предам, Лиса, поверь. Ты для меня самая-самая-самая.

– Лучше помолчи.

– Я, может, вообще никогда не смогу найти свою любовь, потому что никто не сравнится с тобой. Самая красивая, самая лучшая.

Отталкиваю, но не сильно. Игорь прекрасно знает, какие слова воздействуют на меня, и не стесняясь использует их.

– Вешай лапшу своим дурочкам, а от меня отстань, - ворчу я, на что брат дополнительно чмокает меня в щеку.

– Сейчас еще подумают про нас всякую ерунду и распустят слухи.

– Все давно знают, что тебя я люблю больше всех их, вместе взятых.

– Ага-ага.

Если бы еще только Игнат любил меня хотя бы вполовину так, как брат, но только как девушку, я в тот же момент стала бы безразмерно и безраздельно счастливой.

В общем, как ни крути, но, в отличие от Игната, от которого чего-то подобного не дождешься никогда, долго злиться на брата у меня не получается.

…

Я всю неделю старательно делаю вид, что у меня все в порядке, но к вечеру пятницы моя неустроенность достигает критического оборота.

Я собираю небольшую сумку из самого необходимого, и еду с ночевкой к брату, чтобы хоть как-то сменить обстановку, а главное, все же ненавязчиво выяснить что-нибудь про Игната.

В лоб спрашивать не хочу. Не знаю, почему, но не хочу и все. Если уж всю неделю я как-то продержалась, было бы жалко сливаться на финишной прямой.

В итоге, за игрой в приставку и поеданием попкорна, вечер проходит к концу, а я так и не решаюсь поднять интересующую меня тему. Даже косвенно.

А между тем благоприятных моментов сделать это хоть отбавляй.

Брат то и дело посматривает на меня из-под своих длинных ресниц, как будто бы ждет. Как будто способен залезть своим хитрым взглядом под кожу, и догадаться о моем состоянии.

Но нет. Вот еще. Не дождутся.

Если Игнат вдруг поинтересуется у него, не спрашивала ли Принцесса обо мне, брат с чистой совестью сможет сказать, что нет, даже не заикалась.

Ну, типа, я ведь не бегаю ни за кем. Наоборот, живу себе беззаботно, и ни о чем таком не думаю.

А когда наутро за завтраком Игорь вдруг заявляет, что собирается прокатиться в автосервис, я восклицаю, что хочу проехаться туда вместе с ним.

Излишне поспешно и громко, но уже плевать.

– Подвеска что-то стучит, - говорит, косясь на меня, и отправляет в рот огромный кусок круассана.

Как бы он не утверждал обратное, но брат просто обожает сладкое, особенно все, что выпекается в кондитерской тети Ви. Если бы не постоянные тренировки в зале, он потолстел бы как минимум на несколько килограмм.

– А тебе зачем, Лиса?

Он издевается?

– Все равно нечем заняться, - отвечаю, и пожимаю плечами. – Так что, почему бы и нет. А ты бы завязывал со сладким. Вот растолстеешь, и чем будешь перед девчонками козырять?

– Интеллектом, - ничуть не смутившись парирует брат, и тянется за новым круассаном.
– И, конечно, наглостью.

– О, второго у тебя точно в избытке, - поддразниааю.

Подмигивает.

– Впрочем, и первого. И все же, на твоем месте я бы притормозила.

– Кто бы говорил, - хмыкает он и подозрительно выгибает брови.

Я перевожу взгляд на свою руку, и понимаю, что на эмоциях выхватила со стола огромную булку, и теперь, не замечая этого, с остервенением ее поедаю.

– Черт, вот же черт!

Быстро отставляю в сторону, но уже все вокруг, включая Марьяшку только веселятся, наблюдая за моей реакцией.

…

– Перестань так пялиться на меня, - осаждаю брата спустя несколько минут.
– Смотри лучше на дорогу.

Тянусь к магнитоле, и делаю музыку погромче. Выбираю подвижный трек, и начинаю двигаться в такт.

– Как, так? – спрашивает Игорь, и излюблено выгибает бровь.

– Как будто знаешь про меня какую-то страшную тайну, которую я скрываю ото всех.

– А она есть? Эта тайна?

Гор прищуривается, а меня начинает затапливать раздражением от его проницательности.

– Нет, и быть не может, - чеканю тоном, призванным сообщить, что хватит, отвали.

– Да? А если подумать?

– Отвали, - выдаю уже вслух.
– Лучше расскажи сам про свои дела.

– А что с моими делами? У меня все отлично.

И довольно, расслабленно улыбается.

Еще бы потянулся от удовольствия.

Наверное, так бы и сделал, если бы не необходимость держаться за руль.

Меня же, наоборот, вдруг резко тянет поворчать.

– Ха. Отлично. Ты соблазняешь и кидаешь девчонок, держишь на коротком поводке Милу, которая, между прочим, уже много лет в тебя влюблена, а еще она моя подруга. Она не заслуживает такого отношения. Теперь еще наша учительница ходит сама не своя. Список растет и растет. А ты между тем…Чувствуешь себя так, будто выиграл главный приз…в какой-нибудь гонке.

– А что я, по-твоему, должен делать? Посыпать голову пеплом и раскаиваться из-за того, что когда-то, с той или иной девчонкой мы отлично провели время?