Томный дух болотного зверя

Спустя пару недель они помирились, и Виктор даже угостил его пивом. Это угощение дало не только мир между ними, но и образовало неожиданные всходы. Этна стал очень хорошо относиться к Виктору, и, поскольку Виктор поселился в доме, где теперь жил, недавно, и практически никого не знал из окружающих, познакомил его со многими соседями, среди которых оказались очень толковые люди. В частности, один, — Алексей, — был, можно сказать, местный Кулибин. Он помог Виктору советом, как повысить проходимость Викторовой «девятки», поставив в коробку передач спортивный дифференциал повышенного трения (до этого тот и не знал о существовании такового). Совет оказался очень кстати, т. к. у самого Виктора была насущная проблема — трудность зимнего выезда из гаражей по заснеженным и нечищеным проездам гаражно-строительного кооператива. Виктор очень порадовался тому, что легковушка стала демонстрировать чудеса проходимости, соревнуясь с Нивами и УАЗами; когда одно ее ведущее колесо начинало буксовать, благодаря чудо-дифференциалу подключалось и другое, и машинка самостоятельно выкарабкивалась из очень непростых снежно — ледяных ловушек. Другой сосед — Иван Петрович, — лесник на пенсии, — рассказал Виктору, где вблизи Череповца находится природный ключик с чистейшей водой. Парень вскоре разыскал его и частенько туда наведывался с парой пластмассовых канистр; вода из городского водопроводная грозила превратиться в почечные камни года через полтора ее использования в качестве питья. Единственное, что губило соседей, как заметил Виктор, это было пристрастие к алкоголю. И Алексей, и Иван Петрович жили не намного богаче Этны, разве что ночевали в своих квартирах, поэтому, пользуясь новым знакомством, часто просили у Виктора в займы пару червонцев на пузырь дешевого портвейна. При этом если Иван Петрович просто поднимал себе настроение рюмкой — другой, то Алексей пил много, давно потеряв из-за этого не только саму работу, но и возможность устроиться куда-либо: дурная слава алкоголика бежала впереди него. Живя случайными заработками, Алексей проклинал зеленого змия, но с гордостью вспоминал свои трудовые заслуги водителя первого класса. Они также просили Виктора сказать им, если вдруг подвернется какая-нибудь возможность подработать. Виктор не отвечал отказом, но имел очень малую возможность предоставить им хоть какой-то калым, ибо сам-то являлся всего-навсего водителем грузовой «Газели» в одном из автотранспортных предприятий Череповца.

Череповец… Этот город стал для Виктора родным очень странным образом. Сам он был родом из Вологды, там родился, вырос, окончил школу и машиностроительный техникум. Там остались и его родители, которых он навещал, чуть ли не каждую субботу, являясь их единственным сыном.

Причина его переселения в Череповец появилась у него два года назад, в июне месяце. Он тогда встретил, на выезде из Вологды, у авторынка, куда пришел кое-что купить для своей машины, школьного друга, с которым не виделся уже много лет. Они, где встретились, там и посидели в оказавшейся рядом шашлычной, выпили за встречу, а потом, чтобы добраться с одного конца Вологды на другой, до дома, Виктор проголосовал на объездной дороге дальнобоя и спросил его, уже слабо соображая и очень нетвердо стоя на ногах, не довезет ли тот его до суда (кстати, и язык его подвел — ударение получилось на первый слог, а не на последний, как должно было быть). Дальнобойщик согласился. Фура, вальяжно поехала, и Виктора укачало в кабине. Проснувшись, он не мог понять, где находится. Дальнобойщик лишь сказал ему, что тот может спать дальше, до Суды еще двадцать километров. Сам Виктор имел в виду и хотел попасть к зданию народного суда на улице Крайнова, на которой он жил, и которая, отходя от объездной дороги, являлась неотъемлемой частью Вологды, а очутился, благодаря такой иронии судьбы, в городишке Суда, находящемся на трассе А114, связывающей Вологду и Санкт-Петербург. Суда была расположена буквально в нескольких километрах от Череповца.

Протрезвев утром, Виктор позвонил родителям по мобильному, сказав чтоб не волновались, — с ним все в порядке, просто встретил старого друга, и они засиделись в кафе (про свою оказию он, естественно, умолчал), и отправился в Череповец, на вокзал.

Там он совершенно случайно встретил одну девушку, — свою любовь, можно сказать, с первого взгляда. Она была в белом халате и несла лекарства. Какой-то человек, засмотревшись на расписание отправления автобусов, сделал неловкое движение и нечаянно задел ее, из-за чего девушка не удержала в руках многочисленные коробочки, и они полетели на пол. Виктор помог ей собрать рассыпавшиеся лекарства, мельком поглядывая на эту прекрасную незнакомку.

У нее были довольно длинные, покрашенные в каштановый цвет, распущенные волосы. Острые карие глазки, с длинными сексуальными ресницами, смотрели на все, как два пулевых отверстия. Аккуратно подкрашенные и улыбающиеся губки подчеркивали ее изысканность в макияже и хорошее, несмотря на неприятность с лекарствами, настроение.

— Меня зовут Ира, — представилась девушка, когда парень протянул ей собранные упаковки.

Виктор назвал свое имя в ответ и разговор завертелся.

Оказалось, что Ира работает в расположенной на территории вокзала круглосуточной аптеке фармацевтом и, в аккурат, ее ночная смена заканчивается.

Она ответила согласием на предложение Виктора недолго погулять по городу. Он и сам понимал, что ей нужно отдохнуть после работы, но так же чувствовал, что эта случайная встреча не последняя в их жизни.

Где-то через час они расстались, и парень уехал назад в Вологду, прижимая к сердцу бумажку с номером сотового и домашнего телефонов Иры, а в душе заимев твердую решимость перебраться жить поближе к ней. Вскоре Виктор это и сделал, обменяв квартиру, доставшуюся в родном городе от скончавшейся несколько лет назад бабушки, на равноценную в Череповце.

Теперь он шагал по этому городу, снова на вокзал, но с другой целью. Целью его было, поскольку он заканчивал факультет психологии Санкт-Петербургского государственного университета имени академика Павлова, съездить в Питер на консультацию к руководителю своего дипломного проекта — Борису Михайловичу Ананьеву.

Ох уж этот диплом! «Коньком» Ананьева была социальная психология, и он посоветовал Виктору сделать работу на соответствующую тему, отталкиваясь, например, от идеи: «Лидерства [5] в малых социальных группах». Прознав же, где Виктор трудится, старый преподаватель быстро конкретизировал название его будущего «трактата», чтобы парень, не отвлекаясь от трудовой деятельности, всегда имел под рукой испытуемых для эксперимента. В результате, итоговое заглавие дипломной работы стало звучать, как: «Лидерство в различных ситуациях водительской практики».

5

Лидерство — это феномен воздействия или влияния индивида на мнения, оценки, отношения и поведение группы в целом и отдельных ее членов (примечание автора).

Сперва Виктор воодушевился. Лидерство простого шофера — это было мощно, хоть и отдавало чем-то социалистическим. Но вскоре он скис, ибо, согласно теме, за основу работы должны были быть положены так называемые ситуационные теории лидерства. Эти теории утверждали, что лидерство — исключительно продукт ситуации. В различных ситуациях групповой жизни выделяются отдельные члены группы, которые превосходят других, по крайней мере, в каком-то одном качестве, но поскольку именно такое качество оказывается необходимым в данных условиях, человек, им обладающий, становится лидером.

Все это означало, что придется, в поте лица, ловить необходимые ситуации. Кроме того, нужно было найти их антипод — для подтверждения, что указанный феномен порождается не любым ходом шоферских дел, а именно существующими условиями.

Благодаря упорному труду, Виктор все же исследовал и те и другие.

Сделав ставку на обстоятельства, в которых водителям предстояло блеснуть профессиональными знаниями, умениями и навыками, парень не прогадал — именно там и рождались «вожди». При этом выходило, что в лидеры мог выбиться только наиболее квалифицированный и умелый работник, неважно являлся ли он «ветераном» шоферского труда или «новобранцем». Дорога не терпела ошибок, наказывая жестоко и беспощадно.

В остальных ситуациях, где квалификация работников не требовалась (а Виктор брал для исследования различные их дела по благоустройству родного предприятия — убрать, подежурить и прочее) лидерство не проявилось. Все жили по принципу, — пока колеса крутятся, какие — ни будь деньги к ним, да «прилипнут».

Вот тебе и лидерство в различных ситуациях водительской практики — если работа требует от тебя профессионализма — то оно есть, если касается чего-то другого — нет.

Наконец, Виктор вышел на финишную прямую. Оставалось доделать совсем не много, — сформулировать выводы и составить таблицы результатов. Однако вчера, перечитывая написанное, парень подметил одну очень каверзную вещь. Каверза появилась из-за того, что Виктор, озабоченный переездом и ремонтом квартиры (который с любовью и рвением делал сам, стараясь более качественно, чем нанятые мастера, обустроить свое жилище) не обзавелся пока еще самым нужным для написания диплома — компьютером. И загвоздка в его приобретении скрывалась вовсе не в недостатке средств (недорогую стационарную машину парень мог себе позволить), а, в чемоданном настроении, ремонтной побелке и пыли. В такую грязищу компьютер ему приносить не хотелось. Он планировал купить его потом, когда в доме воцарится аккуратность и порядок. Но машинописный набор теста, согласно требованиям университета, являлся обязательным условием, поэтому Виктор печатал диплом на старой печатной машинке, привезенной еще от родителей, — жалеть такую рухлядь не приходилось, но сразу было видно — эта работа — не рукописный текст. И все бы, наверное, получилось совсем хорошо, если б не такая штука, как случайное ударение, при быстром орудовании на клавиатуре, одной из букв печатающего устройства о другую. В результате этих столкновений, у буквы «л» отвалилась точечка, которая, собственно, и делала букву «л» этой буквой. «Л» стала очень похожа на букву «п». А в дипломной работе был целый раздел, освещавший «лидерство» в общем его виде, и «лидерство в различных ситуациях водительской практики», — в частности. Как следствие, из-за испорченной буквы, «лидерство водителей» превратилась в «шоферское пидерство», а «лидеры» стали «пидерами». Вспомнив об этом сейчас, Виктор даже провел рукой по лицу, отгоняя воспоминания о буквах и, давая себе слово, по возвращении, заказать компьютерный набор текста своей дипломной работы у какой-нибудь машинистки. Иначе ему было стыдно перед коллегами, что он их так, хоть и невольно, окрестил. Но присутствовала в этих опечатках и какая-то метафора. Ведь, кто эти люди, как не названные ничтожества? Все их имеют — пешеходы, нагло прущие через проезжую часть (я — пешеход, попробуй меня покалечить и я тебя по судам затаскаю!), сотрудники Дорожно — Постовой Службы (не все конечно, а те, алчность которых вперед них родилась), хозяева автотранспортного предприятия. И это еще в том случае, если ездишь на машине фирмы, а не на своей собственной. На своей — вообще зароешься в желающих овладеть твоей жалкой задницей.

— Привет Вить! — звонко крикнул чей-то знакомый голос сзади.

Виктор обернулся.

«А вот и «настоящие» пидеры!» — пронеслось у него в голове.

Его догоняли соседские ребята, вместе закончившие пару лет назад располагающуюся недалеко среднюю школу, теперь же, вроде, учившиеся в местном машиностроительном техникуме, — Олег (Лёга) Стрельцов, Андрей Солдатов и Мишка Парфенов (Баламут).

Собственно, даже про себя Виктор назвал этих парней ругательным словом не в обиду им, а из-за одного произошедшего с ними случая перед новым годом. Тогда, эти трое здорово выпили у себя в технаре, прямо, скажем, нализались до скотского состояния. Парни они были нормальные, но что им тогда взбрело в голову, — непонятно. Одним словом, всю троицу застукали в женском туалете: двое пытались (не делали, а пытались) изнасиловать третьего (по терминологии свидетелей происшествия), — потом их лишили за это стипендии. Третьего (жертву) тоже лишили стипендии, но уже за то, что он не сопротивлялся двум своим насильникам. Виктора до сих пор забавляла такая расправа: если человек не сопротивлялся, о каком насилии шла речь? Да и не было, скорее всего, никакого стремления к извращению, просто, у ребят крыша поехала от спиртного. С тех пор их в техникуме дразнили «педиками». Сперва ребята отшучивались, но издевки окружающих становились все более жестокими, и те спасовали: сначала рухнула успеваемость, а потом и надежда закончить учебу.

— Слушай, Вить, — это говорил Лёга Стрельцов, высокий, побритый наголо, с добродушным выражением лица, парень. — Мы просили тебя, ты ж помнишь, узнать насчет работы шиномонтажников. Как, не узнал?

«И этим нужна работа!»— покачал головой Виктор, одновременно вспоминая об Алексее и Иване Петровиче.

— На прошлой неделе просили, — вставил слово Мишка Парфенов.

— Узнавал, — ответил Виктор.

— Ну? И что? — у всей троицы был вид, как будто решается вопрос об их жизни и смерти.