Томный дух болотного зверя

Но опасения его были напрасны. Пес демонстрировал великолепную выдержку.

— Чуш, ко мне! — рассмеялась Ира.

Пес повернул голову, посмотрел на хозяйку и завилял хвостом.

— Он обучен командам, мы с ним у кинологов занимались, и без приказа тебя не тронет, не бойся, — говорила дальше Ира. — Я часто ругалась с соседями из-за того, что он безобразничал, поэтому обучение было необходимо. Отняло, конечно, много времени, но зато, теперь мы с ним по всем правилам гуляем.

На слово «гуляем» пес навострил уши.

— Гуляй, гуляй, — заметила его реакцию Ира. — А изредка, ты же сам знаешь, я работаю сутки через трое, когда дядя или еще кто-нибудь с ним погулять не могут, мы ко мне на работу в автобусе ездим, — тоже приходится ему команды давать, чтобы нормально себя вел. Иначе — конфликты, скандалы. Здесь ведь не деревня. Зато в поселке, откуда я родом, это примерно тридцать километров отсюда, Чушу по настоящему свободно и хорошо. Иногда езжу туда, родителей и знакомых повидать.

Вслед за собакой, они углубились в промзону, вышли на какие-то железнодорожные пути и, не спеша, зашагали вперед по шпалам.

— Так значит ты из деревни? — спросил Виктор, улыбнувшись, чтобы смягчить издевательский смысл заданного вопроса.

— Нет, не из деревни, а из поселка. Конино называется. Может, слышал, хоть и нездешний? — приняла шутливо — обиженный вид Ира. — Хотя, в принципе, ты, наверное, прав, я из деревни. И поросенка с мамой там откармливали, и за яичками в курятник сама ходила, и смородину обирала, много чего делала, даже корову в хлев загоняла.

Они переглянулись.

— Да, загоняла, восьмилетняя девочка. Дерну ее за веревку. Корову Розой звали. А она тоже дернет. И я лечу за ней, куда она попрет. Потом я хитрость придумала. Возьму полбуханки хлеба, дам ей откусить, и бегу впереди, приманивая ее оставшимся куском. Ой! Что это там на нас двигается?!

Виктор всмотрелся в расстилающееся перед ними пространство. На них, будучи пока еще далеко, несся здоровенный черный пес, похожий на ротвейлера. Вслед за ним, сильно отставая, бежал человек, очевидно хозяин.

— Собаку на поводок! — завопила Ира, а потом бросила Виктору, уже более тихо. — Сейчас мы драться будем!

— Не будете, — ответил Виктор и вынул что-то из кармана пиджака.

Ира расширенными от страха глазами смотрела то на приближавшегося с необычайной скоростью ротвейлера (теперь это было ясно) то на Виктора, вытянувшего руку с каким-то блестящим, тупорылым предметом.

Большим пальцем Виктор нажал кнопочку включения прицела, и сгустившуюся тьму прорезала тонкая нить лазерного луча, закончившись красным пятнышком на груди ротвейлера. Огромный пес преодолел немалое расстояние всего за каких-то пару мгновений, теперь до него оставалось не более десяти метров, слышно было, как он рычит и клокочет на бегу. Чуш тоже зарычал, напрягся и несколько раз гавкнул.

В этот момент Виктор нажал на спусковой крючок. Раздался глухой выстрел. Бежавшего на них ротвейлера отбросило метров на восемь в сторону. Пес несколько раз перевернулся в воздухе, грохнулся в заросли крапивы и там жалобно заскулил.

— Что это? — изумленно спросила Ира, кивая на оружие.

— Это пневматический пистолет, называется «Оса», — ответил Виктор. — Я в Вологде таксистом подрабатывал, несколько раз попадал в сложные ситуации. Сама понимаешь, народ всякий попадается. После этого, чтобы хоть как-то уровнять шансы со всякими уродами, оформил лицензию и купил вот этот обрубок.

Пистолет действительно был похож на обрубок: рукоять, спусковой крючок и барабан, без ствола и мушки.

— Жалко того пса, но, по-моему, иначе нам бы пришлось несладко. И вообще, прошу тебя, не ходите здесь больше. Гуляйте где-нибудь в менее темном и опасном месте.

— Да, да, — подтвердила девушка. — Мы тут пошли только с тобой, а обычно мы ходим вверх по улице, в противоположную сторону, туда, где фонари и люди.

— Что вы сделали с моей собакой?! — закричал подбежавший хозяин ротвейлера, обшаривая крапиву в поисках своего домашнего любимца.

— Поделом! — завопила Ира таким голосом, которым кричат «судью на мыло» во время футбольного матча. — Надо держать собаку на поводке.

— Скоты! — заорал мужчина, поднимая на руках недвижимого и до боли жалобно скулящего пса.

Ноша была очень тяжелой и мужчина, случайно зацепившись ботинком о выступающий из земли кусок брошенного здесь когда-то металлического троса, споткнулся и упал, уронив своего пса.

Раздались отчаянное скуление собаки и человеческие стоны с причитаниями.

Чуш залаял и натянул поводок, вопреки своему миролюбию, порываясь напасть на чужаков.

— Валите отсюда на хрен, сволочи! Чтоб вас так же долбанули где-нибудь! — орал мужик, пытаясь снова поднять своего тяжеленного пса.

— Сам пошел ко всем хе…ам!!! Где хотим, там и будем гулять, — завопила в ответ Ира, но Виктор успокаивающе взял ее за плечи, развернул и жестом предложил уйти.

При слове «гулять» Чуш снова навострил уши, развернулся вместе с хозяйкой и потрусил, на всей длине поводка, в другую сторону.

— Вот приключения-то, — сказала девушка, подходя к подъезду. — Интересно, а что стало с той собакой?

— Возможно, грудина сломана, или еще какие кости, я плохо знаком с собачьей анатомией, — Виктор погладил пистолет в кармане через тонкую ткань летнего пиджака. — Это хоть и пневматика, но относится к травматическому оружию. Удар его резиновой пули равноценен удару боксера — профессионала в тяжелом весе.

— Какой ужас! — всплеснула руками Ира. — Спасибо тебе, наш защитник. Неизвестно, что бы с нами стало, не окажись ты сейчас рядом.

И она поцеловала его. Поцелуй был необычный: напряженный и в то же время страстный. Наверное, таким и должен был быть поцелуй благодарности. Виктор не был в этом уверен, но оказался уверен в другом — этот поцелуй не походил ни на один другой, испытанный им в жизни.

Когда они оба открыли глаза, девушка добавила:

— А я вижу, ты готов к нестандартным ситуациям в жизни.

— Может быть, — Виктор обнял ее за талию и притянул к себе. — А ты, я вижу, в нестандартных ситуациях способна выдать сногсшибательные фразы из ненормативной лексики.