Трагическая история острова Пасхи

Родители богов закричали и застонали, отделяясь друг от друга. Но когда пространство между ними стало больше, тьма и свет разделились. Теперь стало достаточно места для богов, деревьев, людей и животных.

Но Отец-Небо до сих пор печалится в разлуке с Матерью-Землей, и его слезы каждое утро падают на землю росой, а иногда проливаются дождем.

– Твой рассказ очень хорош, Баира, верховный жрец, - сказал Аравак.
– Он показывает, что и у людей те же мысли, которые посещают богов. Сыновья завидуют своим отцам, им тесно вместе. Когда я вошел в силу, мне нестерпима стала власть моего отца. Когда мой сын войдет в силу, ему станет нестерпима моя власть. Отец должен уйти на небо, чтобы освободить место своим сыновьям, - так велят боги.

– Но я не хочу, чтобы ты уходил!
– воскликнул Тлалок.

– Пока ты слаб, ты этого не хочешь. Но придет время...

– Но отец!..

– Мой сын Тлалок будет сильнее всех на этом острове!
– не слушая его, закричал Аравак.

– Да, он будет сильнее всех! Он будет сильнее всех на острове!
– подхватили пирующие.

– И тогда он станет вождем, - резким не терпящим возражений тоном проговорил Аравак и обвел людей своим невыносимым тяжелым взглядом. Сидящие за столом потупились и съежились, а Баира пробормотал:

– Кому же еще и быть вождем, как не самому сильному...

– Проклятый Кане, - сжал кулаки Тлалок, а глаза его налились кровью.

– Молчи, - прошептал Аравак.
– Боги помогут нам восстановить справедливость.

***

Небольшая деревня, в которой жили Кане и его друг Капуна, находилась в двух часах ходьбы от Священного поселка. Мужчины деревни охотились на птиц в дремучих лесах и ловили рыбу в озерах и в море; женщины занимались выращиванием батата, - и даже те из них, которые имели грудных детей, выходили работать на поля.

Под палящими лучами солнца, положив детей в котомки за спиной, женщины засеивали, пропалывали и собирали батат. Так было надо, ведь женщины умеют рожать и знают, как сделать, чтобы семя принесло плоды; в этом деле мужчинам с ними не сравняться.

Кроме того, женщины разводили птиц для продажи и для еды, а также ради перьев, чтобы делать свои нарядные одежды. Женщины также ткали и пряли, и расплачивались этими работами друг с другом, причем, ткать и прясть было удовольствием для них, потому что за этими занятиями можно было всласть посплетничать.

В деревне строго соблюдались все старинные обычаи, и за этим следили опять-таки женщины, ибо мужчины, по своему легкомыслию и привычке ломать и переделывать старое, могли нарушить привычный порядок, и тогда наступил бы хаос. Женщины были набожны и религиозны, они очень почитали своих идолов, возжигая им курения и принося в дар одежду, кушанья и напитки; но при всем этом они не имели права проливать кровь в жертву богам и никогда не делали этого.

На праздничных пирах женщины пили хмельной напиток, подобно мужчинам, но не в таком количестве, - и скоро уходили с пиршества, покидая мужское общество. В семейной жизни женщины были благоразумны, но подвержены ревности: они не могли вытерпеть, когда мужчина, поддавшись искушению демонов, начинал домогаться другой женщины. Случалось, что жены налагали руки на тех, кто вызвал ревность, - и часто замужние женщины были столь гневны и раздражительны, что некоторые имели обыкновение драть за волосы мужей, делая это, впрочем, с ними изредка.

Мауна, которая по праву считалась невестой Капуны, была из лучших девушек деревни: она отличалась крепким телосложением, неутомимостью в работе, выносливостью и зычным голосом. Все деревенские парни завидовали Капуне, и сам он не понимал, почему Мауна полюбила именно его, а не Кане, например, - но то, что творится в девичьих сердцах, всегда было тайной.

Полюбив Капуну, Мауна быстро прибрала его к рукам, и он подчинялся ей не меньше, чем подчинялся своей матери и своему отцу. Когда после Праздника Птиц он не вернулся ночевать в деревню, а заявился лишь на следующее утро, Мауна встретила Капуну с грозным видом, который не предвещал ничего хорошего.

Она как раз несла воду из родника, и Капуна робко попросил, чтобы она дала ему напиться. Не глядя на него, Мауна молча протянула ему кувшин. Капуна отпил глоток и попытался взглянуть ей в лицо; Мауна отвернулась. Тогда Капуна зашел с другой стороны и повторил свою попытку; Мауна отвернулась.

– Мауна!
– позвал он.

Она не ответила.

– Мауна, - сказал он и тяжело вздохнул.

Ответа не было.

– Мауна...
– произнес Капуна уже безнадежно.

– Разве ты не знаешь, что девушке неприлично разговаривать с мужчиной наедине, и тем более, на улице, - строго проговорила Мауна, выдержав паузу.

Услышав ее голос, Капуна обрадовался.

– Я знаю это, - выпалил он, - но мы с тобой... мы - жених и невеста!

– Кто тебе сказал такое?
– холодно спросила Мауна.

– То есть как?
– опешил Капуна.
– Но ведь наши родители уже сговорились, а вчера, на празднике, ты сказала мне...

– Я?!
– перебила его Мауна.
– Я ничего не говорила.

Капуна открыл рот от удивления.

– Но как же? Когда я вернулся после состязания, ты плакала и шептала мне на ухо...

– Зачем сейчас об этом вспоминать?
– снова перебила его Мауна.
– Ты бы еще вспомнил, что было десять лет назад! Сегодня всё переменилось.

– Но почему?
– с отчаянием воскликнул Капуна.

– Тебе лучше знать!
– отрезала она.

– Так ты сердишься на меня за то, что я не вернулся вчера домой? Но мы с Кане были на пиру, а после заночевали в поле, потому что уже поздно было возвращаться, - поспешно принялся объяснять Капуна.
– А утром я сразу пошел к тебе, - я так соскучился!

– Уши вянут от твоего вранья!
– Мауна выхватила кувшин из его рук, так что вода пролилась Капуне на грудь.
– Вы должны были прийти вчера. Я бежала всю дорогу от Священного поселка, чтобы рассказать нашим деревенским о победе Кане и о том, что вы с ним вот-вот придете. Вас так ждали, но вы не пришли, - а теперь ты являешься ко мне один, на другое утро, и кормишь небылицами!

– Клянусь богами, что всё было так, как я сказал!
– закричал Капуна, для пущей убедительности обращаясь к небесам.
– Ни одного слова лжи не вылетело из моих уст!

– Не кощунствуй!
– сурово проговорила Мауна.
– Не призывай богов в свидетели твоего обмана. Подумай сам, можно ли тебе верить: ты говоришь, что вы заночевали в поле? Ха-ха... Зачем это вам понадобилось? Никто не ночует в поле без крайней нужды; ночью злые духи так и норовят овладеть неприкаянными людскими душами... Зачем вам надо было ночевать в поле? Уж наверное вы нашли себе приют в Священном поселке; слышала я о бесстыдстве тамошних женщин!

– Клянусь, что мы ночевали в поле, под кустами, - ну, ты знаешь те кусты на повороте дороги, - под защитой доброго духа этих кустов, - Капуна умоляюще смотрел на Мауну.