Тралл: Сумерки Аспектов

Тарета отвела взгляд, и ружье в ее руках дрогнуло во второй раз. Когда она снова взглянула на Тралла, его сердце наполнилось надеждой.

Чтобы не испытала та молодая девушка, которую он когда-то знал, из-за чего она бы не стала такой опасной и суровой, она все еще оставалась Таретой. И если она все еще была той Тари, возможно, он сможет воззвать к ней. Сможет помочь ей в этом времени, времени, в котором его самого больше не было.

–  Именно ты помогла мне бежать, - продолжал рассказывать Тралл.
– Я освободил свой народ из лагерей. Одолел Блэкмура и разрушил Дарнхольд. А после - люди и орки объединились, чтобы отразить нашествие демонов Пылающего Легиона. И все это - благодаря тебе, Тари. Мое время стольким тебе обязано.

–  Хорошая история. Даже лучшая, какую я когда-либо слышала от орка, - отозвалась Тарета.
– Но это ложь. В этом мире все произошло по-другому. И это единственный мир, который я знаю.

–  А если я смогу доказать, что мои слова - правда?
– спросил Тралл.

–  Это невозможно!

–  Но… если я все же докажу?

Тарета все еще была настороже, но Тралл видел, что она борется с любопытством.

–  Как?
– наконец, спросила она.

–  Ты видела орка-младенца, - сказал Тралл.
– Помнишь ли ты, какого цвета были его глаза?

–  Голубые, - без промедления ответила Тарета.
– Больше ни у одного орка, встреченного мною, не было таких глаз.

Тралл указал на свое лицо:

–  У меня голубые глаза, Тарета. И я тоже никогда не встречал другого орка с голубыми глазами.

Она усмехнулась.

–  Ты хочешь, чтобы я среди ночи подошла ближе к незнакомому орку, чтобы оценить цвет его глаз? Неплохая попытка.
– Она указала стволом ружья влево.
– Шагай, зеленокожий.

–  Погоди! Есть еще кое-что… что докажет тебе, что я говорю правду.

–  С меня хватит, - отрезала Тарета.

–  В сумке, - указал он.
– Посмотри в сумке. В ней лежит небольшой мешочек. В этом мешочке… я думаю, ты поймешь, когда увидишь.

Траллу оставалось только надеяться.

В этом мешочке лежало всего несколько вещей. Его тотемы. Конечно же, желудь - подарок древ. Самодельный алтарь с частицей каждой стихии. И… кое-что очень важное. Кое-что, что он потерял, но затем нашел… кое-что, что он будет хранить до самой смерти.

–  Если это уловка, я прострелю в тебе такую большую дыру…

Тарета нахмурилась, но, несмотря на все свои опасения, аккуратно опустилась перед сумкой и заглянула внутрь. Она перебирала вещи, не видя пока ничего, что могло бы хоть как-то объяснить происходящее.

–  Все, что я вижу - это камень, перо и…

Она замерла, не в силах отвести взгляда от той вещи, что нашлась в мешочке орка. Казалось, девушка совершенно позабыла о Тралле. Зажимая в дрожащих пальцах, она подняла серебряное ожерелье, переливавшееся в свете луны. Драгоценный полумесяц раскачивался на цепочке. Она смотрела на Тралла, открыв рот, и, вместо гнева, страха и ненависти, искажавших ее красивые черты лица, был шок… и удивление.

–  Мое ожерелье, - тепло прошептала она.

–  Ты дала его мне, когда помогла сбежать, - сказал Тралл.
– И ты сказала спрятать его в повалившемся дереве. Рядом со скалой, похожей на дракона.

Медленно, уже не глядя на Тралла, она опустила ружье на землю. Затем из-под своей блузы достала ожерелье, точь-в-точь такое же, что было у нее в руке.

–  Я сделала на нем вмятину, когда была маленькой, - сказала она.
– Вот… здесь…

Оба кулона имели абсолютно одинаковые, небольшие впадинки в нижней части полумесяца.

Девушка посмотрела на Тралла, и он впервые увидел перед собой ту же Тарету, что он помнил. Тралл медленно подошел к ней и присел рядом на колени.

Всего на мгновение Тарета крепче сжала в руке второе ожерелье, но затем вернула его орку. Серебряная цепочка аккуратной горкой упала в огромную зеленую ладонь. Впервые девушка взглянула на орка без всякого страха и нерешительно улыбнулась.

–  Твои глаза, - пробормотала она, - они голубые.

Тралл обрадовался и не удивился тому, что Тарета, несмотря на всю нелепость его рассказа, все же поверила ему. Ожерелье было доказательством, которое она не смогла бы оспорить. Тралл знал, что Тарета не отнесется к этому доводу предвзято. Повзрослевшая девушка перед ним была все той же Таретой, хотя ее эмоции были более сдержанными, чем у той молодой девушки, что он помнил.

Долгое время они разговаривали. Тралл рассказал Тарете о своем мире, не упоминая того, что произошло с ней. Он не стал бы лгать, если бы она спросила, но она не касалась этой темы. Он рассказал ей свою историю и о задании, полученном от Изеры.

Тарета, вороша палочкой угли в костре, рассказала ему то немногое, что смогла, об этом нововозникнувшем, измененном временном потоке.

–  О, Блэкмур определенно в этом времени, - сказала она, когда речь зашла об этом несчастном.
– Но мне больше нравится его судьба в твоем времени.

Тралл хмыкнул.

–  Коварный, эгоистичный пьяница, что пытается создать армию орков и использовать их против своего народа?

–  В нашем времени он коварный, эгоистичный и трезвый генерал, которому не нужна армия орков, чтобы использовать ее против своего народа, - ответила Тарета.
– Я верю, что ты могучий воин, - девушка еще раз оглядела крепкую фигуру Тралла.
– Похоже, Блэкмур слишком сильно полагался на тебя и свой секрет. Когда ты умер, ему пришлось начинать все с начала.

–  Обычно это нормальная черта для человека, - заметил Тралл.

–  Обычно - да. Но я не считаю, что в нем есть… что-то нормальное, - она отвернулась, как только произнесла это.

Но было в этом движении еще кое-что, что заставило Тралла насторожиться. Личная неприязнь, и… стыд?

–  Он… Ты и в этом времени была его фавориткой, - вздохнул он.
– Мне жаль.

–  Фавориткой?
– резко усмехнулась она.
– Фаворитка принимает участие в мероприятиях, Тралл. Получает драгоценные подарки, платья, сопровождает своего господина на охоту. О ее семье хорошо заботятся. Быть фавориткой, содержанкой - означает быть уважаемой, что у меня никогда не было, - Тарета сделала глубокий вдох и продолжила.
– Для него это было простым развлечением. И я быстро ему надоела. Хотя бы за это я ему благодарна.

–  Твои родители… что стало с ними?

–  Они были наказаны.
– Улыбка коснулась ее губ, но не глаз.
– Наказаны за то, что "позволили" тебе умереть незадолго до того, как потеряли моего брата, Фаралина. Отец лишился всех званий и стал чистить конюшни. Мать умерла, когда мне было восемь. Той зимой Блэкмур даже за доктором не отправил, чтобы он осмотрел ее. Отец умер через несколько лет. Я взяла все свои сбережения и ушла без оглядки. Блэкмур даже не хватился меня. Он был слишком занят своим правлением.