Третий берег Стикса (трилогия)

Голоса в наушниках:

— Температура что-то уж очень быстро падает, Алексей Мстиславович. Это невероятно.

— Зонды готовьте! Невероятно!.. Есть много, друг Горацио, такого, что и не снилось нашим мудрецам.

— Олег, да выключи же, не показывай ей!

Сдвоенной капельки больше нет на экране. Чернота сглотнула её и тут же отрыгнулась дымом. По краю зубастого трещиноватого рта выросли малиновые губы, брызги светящейся слюны взлетели в воздух, чтобы через миг упасть уже не в черноту, а в озеро огня.

Ира пала на колени возле оранжевого страшного ящичка, взмолилась: «Са-шень-ка!» — хватая неуклюжими серебристыми пальцами седой пепел, но в руках не осталось ничего. Пустота.

Глава шестнадцатая

Somnus rationis

Жестяной голос в пустоте:

— Нажата рукоять принудительного открытия люка. Требуется подтверждение.

Кто-то дышит в уши. Кричит, как в колодец:

— Саша! Ты слышишь? Сними блокировку люка! Саша!

«Блокировку люка? Какого люка? — подумал Волков — Болит спина. И дышать трудно. Почему? И свет красный, тусклый».

— Нажата рукоять принудительного открытия люка, — снова брякнул жестяной голос. «Ага, это бодиконтроллер бота. Кто-то снаружи открыть пытается»

— Требуется подтверждение, — нудил бодиконтроллер, а Морган уже не требовал — просил:

— Саша… Блокировку. Не могу открыть. Сгорим же. Как же мы теперь?

— Джеф, я сейчас, — отозвался Волков хрипло. Потом откашлял солёную дрянь и проговорил нормальным голосом:

— Я сейчас открою, подожди.

Руки в порядке. Мышцы только болят, но терпимо. Саша потянулся, отщёлкнул фиксатор.

— Блокировка люка снята. Люк открыт, — докладывал бодиконтроллер.

— Ну, слава небесам чёрным и красным, — бурчал Джеффри, неловко ворочаясь в тесном проёме. Пытался пролезть рукой к защёлкам сиденья.

— Нет, Джеф, не нужно. Я сам отстегнусь. Пусти, дай попробую вылезти.

— Только поживее, — нервно попросил Джеф. — Кажется кто-то пытается изготовить новое блюдо. Планетолог по-марсиански, запечённый в собственном скафандре. Две порции.

«Ноги тоже в порядке. Ну-ка! — Саша схватился за поручни и вытянул себя наружу. — Хорошо, что люком вверх. Как бы я вылезал, если бы… Хотя двигатель кажется в норме. Автопилот молчал, значит, повреждений нет».

— Подвинься, Джеф. Дай слезть. Двигатель в норме. Слышишь? Сзади меня чем-то в корму пригрело, но очень удачно.

— Толку от этого — шиш, — сказал Морган, рассматривая пол под ногами. Действительно — было на что посмотреть. Мутное стекло, а под ним, метрах в двух — шестиугольные плиты. «Очень странное стекло: такое впечатление, что… — Саша наклонился, стёр рукой в перчатке тонкий слой серой пыли, — Точно. Никакое это не стекло. Твёрдая пустота.

— Как это — шиш? — деловито возразил он, продолжая возить перчаткой по совершенно прозрачной тверди, под которой — шестиугольные плиты. «Самые настоящие, красноватые. Вон та — с трещиной. И какая-то штука блестящая на полу валяется».

— От целого двигателя не шиш, а большая польза. Как иначе мы отсюда выберемся?

— Ты вверх посмотри.

Саша поднялся, отряхнул колени и задрал голову. И тут же сорвался с места — обежать вокруг бота, глянуть — может быть ещё не поздно?!

— Ну нет, Сашка, думаю, на этот раз нам труба, — проговорил Джеффри лениво. — Когда я вывалился из бота, был просвет. Теперь затянуло.

«Хорошее слово — затянуло» — рассеянно подумал Волков. Над головой сплошной огненный свод. Тёмно багровый, пятнистый. Переливается, дышит, как угли в костре. И непонятно — на чём держится? Метров двести до него. Почему не чувствуется жары?

— Что это вообще такое?

— Похоже на лаву, Саша.

— Какая-то прохладная лава, ты не находишь? — съязвил Волков. — На внешнем термодатчике — плюс двадцать четыре по Цельсию. Может быть, датчику тоже труба?

— Не двум же сразу! У меня столько же. Кстати, глянь на газоанализатор.

— О-о!

— То-то, что «о». Не углекислый газ пополам с сернистыми испарениями, а очень даже приятный коктейль. Ты видел, кислорода сколько?

— Я понял, Морган. Мы сдохли. Это ад, понимаешь. Мы попали в ад.

— Вместе с ботами? — недоверчиво осведомился Морган, осматривая искалеченное щупальце бота. — Как это тебя угораздило без лапы остаться?

— Рэтклифф помог. Стреножил. Вернее обезлапил, — ответил Саша и снова принялся осматривать пол под ногами. «Песок и камни — это только что нападало, вместе с нами. Ниже — стерильная пустота. Я знаю, что это».

— Морган, я знаю, что это. Гравитационный барьер. Очень мощный. Свод на нём держится. Наверху лава, Джеф, самая настоящая лава. Когда остынет — будет базальт. Уж не знаю, какой толщины.

— Ты спятил. Откуда здесь гравитационный барьер? Кто его сделал? Наши герои?

— Нет. Не наши герои. Пойдём, Джеф, глянем. Чего даром возле ботов сидеть, всё равно нам отсюда не выбраться.

— То есть как? — Морган мгновенно обозлился. — Сами не выберемся, наши вытащат. Подумаешь — базальт! Не может он быть очень толстым, я видел, когда падали. Ну, десять метров… Ну, двадцать! Пустяки.

Обошли второй бот. Волков покосился на разрез в кожухе — безнадёжно. «Попал прямо в нервный узел. Странно, что не зацепил реактор. Бот у нас теперь только один. Да и тот ни к чему, похоже, что бы Джеф там ни болтал».

— Пустяки, — болтал Морган. Было видно сквозь карбофлекс — задрал голову, осматривает свод, под ноги не смотрит.

— Ерунда. Двадцать метров для лазерного бура — игрушки.

— Ты так ничего и не понял Джеф. Механический бур ты уже здесь сломал?

— Ну сломал, — мрачно ответил Морган, не опуская головы.

— Под ноги смотри, небо тебе больше ни к чему, а нос расквасишь. На какой глубине сломался механобур?

— Я прошёл тогда вибробуром шесть метров. Да плюс ещё метр.

— Вот. Столько же пройдёшь и лазерным. Эту штуку (Саша ткнул пальцем в потолок) вообще ничем не возьмёшь.

— Почему ты так думаешь? Смотри-ка, здоровенная пещера какая! Идём, идём… Что это за надолбы впереди? И стенка круглая… Сашка, слушай… Я только сейчас понял! Сверху была древняя лава! Ей же больше семисот миллионов!..