Третий брак бедной Лизы

– Вы правы. Так и случилось. Мой совет – не ищите работу в нашей среде, там вашего мужа слушают внимательно. Как-никак владелец крупнейшей компании. Но я-то знаю, в этом и ваша очень большая заслуга. Обещаю: как только у меня освободится место – я вам позвоню. Оставьте ваш телефон.

– Спасибо вам. Я буду надеяться и пока искать работу. До свидания. – Лиза написала на листочке свой телефон и вышла из кабинета Алисы Евгеньевны.

Улица встретила ее грохотом автомобильного потока и голосами людей, но Лиза ничего не слышала. Она шла, не видя ничего перед собой – слезы, не спрашивая позволения и не обращая внимания на сильный характер, текли ручьями. Лиза вслепую достала из сумки платок, высморкалась, на секунду задержала дыхание, стараясь успокоиться, но заревела пуще прежнего. Она так и шла по улице, на нее смотрели прохожие и отводили глаза, словно понимая, что отчаяние должно иметь выход.

В поликлинике Лиза умылась и стала готовиться к приему больных. В какой-то момент в ее душе что-то дрогнуло, и она потянулась за телефоном. «Только один звонок – и у меня будет сумма, которая облегчит мое положение. Отец всегда говорил, что рад помочь мне», – мелькнуло у нее в голове, и тут же на душе разлилось успокоение – вот оно, избавление от тягостных мыслей и страха перед завтрашним днем. Лиза помедлила и… отложила телефон. «Нет, этого делать нельзя – я попрошу деньги в этом месяце, а потом в следующем, а потом… Мне надо решить две задачи – найти выход из положения в этом месяце и решить проблему глобально – найти еще один заработок! Мне надо что-то сделать такое, чтобы заработать эти деньги! Нет! Я не буду никому звонить!» Она решительно спрятала телефон.

– Светлана, – обратилась она к своей медсестре, – пригласите больного, кто там у нас первый? И, – тут Лиза внимательней посмотрела на помощницу, – откуда у вас такие красивые бусы?

– Нравятся? Да? А стоят копейки, мы с подругой на барахолку ездили в выходные. Там чего только нет! И стоит все – копейки. Ну или почти копейки. – Медсестра дотронулась до крупных янтарных бус.

– Барахолка? В Москве есть барахолка?! Я и не знала!

– Я в обед вам все расскажу, Елизавета Петровна! Там можно купить и продать все! Даже слона с розовыми ушами! – Медсестра беззаботно рассмеялась и пошла звать пациента.

Глава 6

Будильник, как ему и велели, прозвенел в половине четвертого утра. Лиза, сонная, тихо прошла в ванную, умылась, почистила зубы, там же оделась. «Завтракать не буду, чтобы не шуметь», – подумала она и на цыпочках, чтобы не разбудить дочь, вынесла в прихожую большую сумку. Эту сумку она собирала вчера вечером под впечатлением от рассказа медсестры.

– Понимаете, Елизавета Петровна, это надо все видеть! Там такие типажи! Такие лица! – Медсестра Светлана любила себя в роли рассказчика, и это очень бросалось в глаза. Ее рассказы всегда напоминали спектакль одного актера. Обычно Лиза забавлялась этим, но сейчас ей действовали на нервы многочисленные отступления.

– Свет, ты толком скажи, что там все эти люди делают?

– Как что? Продают и покупают.

– А что там продают?

– Всё – одежду, обувь, украшения, тряпки там всякие – шторы, занавески, скатерти. А еще там есть мебель и посуда.

– И что? Приличная одежда там продается?

– Ну, как вам сказать. – Светлана глубокомысленно закатила глаза. – Все бывшее в употреблении. Но попадаются очень хорошие вещи. Вот, например, моя подруга купила пиджак. Вы можете себе представить, сколько стоит пиджак Кристиана Диора?

– Дорого, наверное… – пожала плечами Лиза.

– А она купила за тысячу рублей. Могла бы и дешевле, но тетеньку пожалела, которая продавала. Бывшая балерина. Не врет, худенькая такая, волосы седые, гладкие. Рассказала, что покупала на гастролях. Носила немного, а вот сейчас деньги нужны… Но, – тут Светлана выставила тонкий палец, – многие там торгуют ради интереса. Ну, ради общения, у них там всякие группки, они общаются давно уже. Вещи продают по тридцать-пятьдесят рублей. Ну, так, чтобы отбить место…

– А за место платить надо?

– А немного.

Светлана еще долго рассказывала, что она купила в этом волшебном месте, а Лиза уже знала, что будет делать завтра утром.

С вечера она собрала большую сумку – там были детские вещи, из которых выросла дочка, там были несколько пар туфель на каблуках – они Лизе были не нужны, не по вызовам же в них ходить, а больше она нигде не бывала. Там был свитер крупной вязки, который страшно кололся и даже в лютый холод Лиза не могла себя заставить его надеть. Пара блузок из далекого прошлого, водолазка, шарф из тонкой «стеклянной» ткани и большой старый дулевский чайник. Вот над чайником Лиза размышляла больше всего. Чайник ей брать очень не хотелось. Пузатый, нахальный, расписанный красными цветами с золотой «пипкой» на крышечке, он украшал ее кухню. Она любила этот славный старый чайник, как любят вещи из детского прошлого. Насыпая именно в этот чайник большие ложки черной заварки, Лизин отец говорил:

– Никого не слушай. Все эти умники, которые учат правильно заваривать чай, наверняка никогда не сидели над чертежами до поздней ночи. Не решали заковыристых формул, не искали ошибку в многостраничных формулах. А потому откуда им знать, что в заварочный чайник надо обязательно бросить кусочек сахара-рафинада.

– Зачем? – недоумевала Лиза.

– Аромат чая лучше раскроется. И чай будет крепче.

Это воспоминание не давало покоя Лизе, но чайник она все-таки взяла с собой. «Вдруг я ничего из одежды не смогу продать?! А без денег возвращаться нельзя!» Она укутала чайник в газету и бережно уложила в сумку.

На метро она доехала до вокзала, там, долго читая расписание, наконец нашла нужный перрон. Впрочем, если бы Лиза была внимательнее и опытнее, она бы не потеряла столько времени у табло. Она бы проследовала за пассажирским потоком на электричку.

– Вы на барахолку? – вежливо спросила Лиза соседку, когда уже сидела в вагоне.

– Я – на блошиный рынок, – важно ответила тетка. – Во всех европейских странах есть блошиные рынки, вот и у нас они появились.

– Да, конечно, на блошиный рынок, – улыбнулась Лиза. Она только сейчас заметила, что тетка хорошо одета, накрашена, в ушах у нее большие серьги, на руках кольца. – Я просто впервые…

– Да? – Соседка сменила гнев на милость. – Вы покупать или продавать?

– Я? – Лиза растерялась и засмущалась. – Я – как получится. И продать что есть, и куплю, если увижу что-нибудь интересное. «У меня в кармане деньги на обратную дорогу и две тысячи, которые Ксения должна сдать в школе. Ясное дело, я – только продавать!» – подумала она и стала внимательно слушать тетку.

– Ну, как все. Мы тут и покупатели, и продавцы. Я вам совет дам. Вы место себе выбирайте с краю, а не в середине. Там обычно народ толпой ходит, и к прилавкам иногда не подступиться. А с краю – людей поменьше, толпы нет. Но все равно, кто бы ни приехал – крайние прилавки обойдет. Ведь с покупателем поговорить надо, а как поговоришь, если его толкают, пинают, в затылок дышат, от прилавка оттирают?! С покупателем ли, с продавцом – контакт важен, доверительный.

– Спасибо вам, я обязательно сделаю так, как вы советуете, – поблагодарила Лиза.

– И еще. С утра перекупщики бегают. Они у вас будут торговать за копейки, а сами через полчаса рядом же станут с вашим товаром. Поэтому не спешите – не отдавайте сразу вещи. Настоящий покупатель приедет только часов в двенадцать.

– А до которого часа блошиный рынок работает?

– О, к обеду уже многие расходятся!

– Так быстро!

– Уверяю вас, этого времени достаточно…

Лиза смотрела в окно электрички и думала, что сейчас ей предстоит освоить еще один полезный навык: «Я ведь никогда не торговала! Даже интересно».