Третий флот

— Да, — ротавачану-самурая вопрос смутил, но кивнул он твердо.

Гванук хотел идти в первую атаку сам. Он боялся отдавать самые сложные приказы другим офицерам, его мучило ощущение бессилия, когда задачу решал кто-то другой.

— Берите три паноксона, — махнул он рукой.

Самураи справились. Гванук еще не успел изгрызть себе ногти, как юркие паноксоны один за другим выбрались из заросших извивов проток на большую воду. Позже он уже узнал, что обозначение атаки прошло великолепно. Пираты выпучили глаза, а потом дружно спустили весла. А вот во время бегства один паноксон вдруг заскрипел дном и засел на незамеченную мель. Самураи своих не бросили, взяли на буксир и вытащили, уже попав под обстрел их пиратских луков.

Зато бегство выглядело предельно натурально.

Пираты появились на открытом месте скоро. Два. Четыре. Пять. Шесть… Шесть! Эти дураки еще и разделились! Ну, сегодня Пролив, наконец-то познакомится с силой пороха.

Враги увидели одинокий фрегат, стоявший на открытой воде — ни весел, ни парусов, ни скорости — и обрадовались еще сильнее. Рванули вперед с удвоенной скоростью.

— На прицеле! — крикнул Гвануку старший канонир.

Полковник махнул Ри Чинъёну — и над голыми мачтами фрегата расцвели сигнальные флаги. На паноксонах их увидели — и самураи с моряками дружно брызнули в стороны. Псы еще немного подождали, а потом приложили запальники к орудиям.

Грохнуло!

Шесть орудий — не ахти как много для того, чтобы завалить шесть кораблей. Так что Гванук приказал сконцентрировать огонь по двум самым крупным кораблям врага. Ядра легли хорошо, их жертвы почти сразу начали зарываться в волну. Но остальные продолжали решительно атаковать. Они уже плюнули на мелкие паноксоны, их вдохновила более жирная добыча.

Как они думали.

— Разворот! — заорал полковник О.

Увы, фрегат стоял без парусов, безжизненной тушей. Но четвертый паноксон уже давно стоял позади, подцепив нос флагмана канатом. Повинуясь приказу, гребцы вспенили воду веслами и начали разворачивать фрегат.

«Главное — успеть встать бортом до их подхода» — сжал кулаки Гванук. В море бои невыносимо медленные. И большую часть сражения надо лишь ждать — а полковник О это ненавидел. Хотя, морю и войне до этой ненависти не было никакого дела.

— Сигнал! — снова прокричал полководец, когда первые пираты преодолели незримую черту.

Ри Чинъён спустил новые флаги — и из-за зеленых укрытий выскочили две хищные «черепахи». Гребцы разгоняли кобуксоны до предела. Их задачей было остановить два наиболее отставших судна. Пробить им борта медными носами и по возможности захватить. На «черепахах» сидели Головорезы из шестой роты — щитоносцы, имевшие мало реального боевого опыта.

«Вот пускай его и получат» — полковник ухмыльнулся своей кривой, нехорошей улыбкой.

А фрегат успел развернуться в последний момент. Псы-канониры быстро навелись и выстрелили вдоль бортов — вторую шестерку орудий зарядили картечью, которая со страшной силой проредила пиратские ряды. До флагмана добрались три корабля (один все-таки увернулся от рога «черепахи»). Каждый мельче и ниже фрегата — но их было три, и на каждом (даже после картечного дождя) — целая толпа полуголых пиратов. Они готовились к решительному абордажу, не понимая, что сейчас абордировать будут их.

Вокруг Гванука стояли гренадеры первой роты — самые опытные и отчаянные Головорезы, большинство из которых помнили Звезду — их первого полковника. Опытные убийцы, умелые солдаты, в замечательных доспехах. Поджидая врага, они бросали в воду обломки досок, бревен, так как единственное, чего они сейчас побаивались — это упасть в воду. Обломки помогут продержаться на плаву.

— Мой предпоследний приказ, ребята! — крикнул Гванук, проходя меж бойцов. — Командиров берем в плен! Ясно?

Палуба резко качнулась — корабли столкнулись.

— А теперь последний: гранаты — пали!

Железные шары полетели во вражеские толпы. Серия взрывов, вопли боли и ужаса, облака черного дыма — а потом довольно жидкие ручейки Головорезов хлынули на три вражеские палубы.

Эта схватка не войдет в анналы полка Звезды. Месяц, максимум два — и даже в кабаках и казармах Головорезы перестанут вспоминать об этом сражении. Сраженьице. Несмотря на пятикратное превосходство, пираты не могли оказать достойное сопротивление. Особенно, посеченные гранатами. Гренадеры быстро захватили все три корабля. Помня приказ полковника, они хватали всех нарядных и богато вооруженных и волокли их на фрегат.

— Имя? — рявкнул Гванук прямо в лицо рослому молодому красавцу с тонкой линией бородки и в чалме из очень дорогой ткани с золотой нитью.

— Пуспа Вирадж Дравати, — гордо развел плечи вельможа, хотя, его явно мучила рана.

— Это он! — вдруг раздался вопль сбоку. Орал какой-то пленный моряк с трясущимися руками и диким взглядом. — Это он собрал нас, заплатил серебром и указывал, что топить!Он тварь! Младший Дравати из Малакки!

Глава 13

— Да стереть их слица земли! — не сдерживаясь, почти вопил Гванук, в очередной раз вскакивая с низкой скамеечки. — Превратить Малакку в пепел! Тем более, повод есть! Твердый, как сталь.

Наполеон снова указал рукой, и молодой полковник резко плюхнулся обратно на скамеечку. За мальчишкой это водилось: после битвы он еще несколько дней оставался на взводе, кричал, ярился. Такой уж темперамент.

С пиратами он справился отлично — тут ничего не скажешь. Разве что показал возможности пороха раньше времени. Но большинство пиратов сейчас в плену или на дне морском. А рассказы немногих сбежавших не обязательно примут за чистую монету.

Добив горе-абордажников, захватив корабли, пострадавшие от первого залпа, Гванук отобрал четыре наиболее целых судна, посадил за весла Головорезов и людей Ариты, после чего спокойно двинулся в логово врага. Две «черепахи» шли позади, как будто, захваченные. Подойдя вплотную к оставшимся в заливе пиратам, силы полковника О взяли их тепленькими, практически без боя. Пленных стало уже под две сотни, а на кораблях и в схронах обнаружилось немало ценной добычи.

Пленники выдали еще два места, где прятались их сообщники (правитель Малакки изрядно потратился на подкуп пиратов). Прямо сейчас Белый Куй вёл туда 12 боевых кораблей с почти полным полком Гото Ариты; на острове оставалась только одна дежурная комендантская рота.

Доказательств того, что именно Малакка и Раджа Тенга организовали нападения на торговцев, идущих в Мингапур, было выше крыши. Гванук прав: им есть что предъявить своим подлым соседям. Наполеон видел, что многие другие офицеры тоже разделяют его мнение.

«Военные, — с теплой улыбкой подумал генерал. — Прямые и простые люди. Виноват? Наказать! Они не понимают, что политика не занимается вопросами справедливости. Все окрестные князья встанут на сторону Малакки — будь мы хоть сто раз правы. А империя Мин выступит против нас, если почувствует, что мы здесь ущемили ее интересы…».

— Мы накажем Малакку, О, — Наполеон возвысил голос, так как говорил это всем присутствующим. — Но только тогда, когда это нам будет удобно. В момент нашей наивысшей силы. Накажем сразу и окончательно. Но сейчас не время. Мы ополчим против себя всю Нусантару. А биться с десятком султанатов и княжеств мы не в силах. Тем более, против Маджапахита или империи.