Третий флот

Первая рота — самые-самые ветераны полка Звезды. Эти солдаты не просто метали гранаты; они были лучшими в любом ратном деле. Почти все в первой роте помнили самого Чу Угиля. И только им Гванук мог позволить некоторые вольности (вроде редких обращений «крошка-генерал»). Но зато и положиться на них мог, как на самого себя. Эта рота, если надо, могла и тысячу остановить.

Увы (или, наоборот, к счастью), им не пришлось доказывать свои верность и мастерство. Когда малаккцы и их союзники начали массово высаживаться с кораблей на берег, чтобы бежать в центр города, в укрепленный дворец Раджи Тенги — с северо-запада ударили три роты гренадеров. Задача их была простой — хорошенько пошуметь. А уж гранатометчики это могут делать лучше всех. Взрывы, облака дыма, рушащиеся здания — всё это вызвало шок у беглецов. Но все-таки защитники города еще не до конца утратили волю к сопротивлению.

Только они развернули свои боевые порядки — как с востока выступила «пила» Ли Сунмона. Полковник Ли пытался забирать как можно сильнее вправо, чтобы прижать врага к берегу, не дать им убежать в крепость. Защитники поняли, что, убегая, подставят спины под удар, так что решили принять бой. Кто-то кинулся защищать город от Головорезов, а остальные стали ждать «пилу».

Их было всего три-четыре тысячи. Это даже меньше, чем двое на одного! Когда Гвануку, вяло бредущему в тылу построения, сообщили об этом, он понял, что его роте даже в бою побывать не придется.

— Может быть, нам пока быстро рвануть в обход и дворец захватить? — подумал он вслух, косясь на столь же грустного ротавачану.

Решил все-таки не самоуправствовать и послал гонца к Ли Сунмону с этим дельным предложением. И сразу получил жесткий и однозначный запрет.

«Я в этом бою рассчитываю на то, что у меня есть резерв, — не поленился написать ответ педантичный полковник Ли. — И хочу, чтобы он был рядом до самого конца сражения!.. Если не поступят иные приказы».

Малаккцы ждали «пилу» на более-менее выгодных позициях, надеясь, что это им поможет. Однако, та остановилась. «Какая глупость!» — наверное, подумали враги и принялись стрелять из луков… а потом полторы тысячи Дуболомов взяли и разрядили в них пол даня свинца. Третий залп еще не развеялся, а враги разделились на две группы. Точнее, на три: самая большая валялась на земле в корчах или недвижимо; вторая — кинулась наутек от творящегося ужаса; а третья — с безумными оскалами на лицах бросили на ненавистных сингапурцев.

Их практически безболезненно приняли на копья и штыки (Дуболомы чуть углубили строй назад, так что те, кто атаковывал их, оказывались под ударом с трех сторон). А в это время три сотни лучников вышли из-за щитоносцев и расстреливали бегущих.

— Идем к берегу, — приказал появившийся из дыма войны Ли Сунмон и, в ответ на вопросительный взгляд Гванука, просто указал на море.

Корабли Ударной Эскадры уже швартовались у пристаней, спуская на землю свои десанты. Фрегат стоял на открытой воде, и флаги-знаки на нем говорили однозначно: общий сбор.

Армия Старого Владыки занимала припортовую зону (только три роты Головорезов еще пугали горожан на окраинах). Ли Чжонму приказал задрать повыше два десятка пушек и дал залп в явно богатый район неподалеку от берега. Два залпа в труху разрушили несколько зданий. После чего генерал Ли послал во дворец пленника с коротким посланием:

«Сдавайся или города не станет».

Конечно, у них не было столько пороха и ядер, чтобы разрушить этот немаленький город… Но Раджа Тенга об этом не знает!

Уже ранним вечером из дворца прибыло посольство для переговоров.

— Переговоров не будет, — холодно ответил им сиятельный Ли. — Только безоговорочная сдача. Попили вы нашей крови. И говорить я буду только с правителем. Если до заката он не появится — я начну уничтожать Малакку.

Появился.

Расфуфыренный Тенга был бледен и полон ужаса. И готов на всё. Даже первым поклонился генералу! Ли Чжонму подошел к нему и вдруг, выхватив саблю, рассек правителю горло.

— Дерьмо! — Гванук, выпучив глаза, вскочил и схватился за свой хвандо. И после такой выходки генерала кто-то его, Гванука, называет безумцем?!

— Я сказал: мне нужен настоящий Раджа Тенга, а не этот ряженый клоун!

Последнее слова из тайного языка мало кто понял, но главное уяснили все. Раджа оказался ложным.

«Но как генерал это понял? — продолжал изумляться Гванук. — Ведь и Полукровка в поход с нами не пошел, остался в Сингапуре».

Невероятная прозорливость уже не изумляла, а пугала. Особенно, малаккцев. Они поняли, что возмущаться нет смысла. Повалились наземь и стали в голос молить о прощении. Оказывается, настоящий Раджа Тенга еще днем бежал из города.

— Что ж, — немного поразмыслив, ответил им Ли Чжонму. — У вас есть два варианта. Либо ваши лучшие люди сейчас же отрекутся от старого правителя. Либо утром Малакки не станет.

Он так спокойно и уверенно это произнес, что ни у кого не возникло даже тени сомнения: уничтожит.

«Да и верно! — мысленно согласился с генералом полковник О. — Всё равно уже ввязались в это дело. Так что хуже не будет: надо низводить врага максимально».

Посреди ночи местных аристократов начали вытаскивать из домов, где те прятались и спешно закапывали ценности в подвалах. Собрали из них какой-то непонятный совет, который отрекся от Тенги, объявил о его низложении и признал «врагом народа Малакки». Каждого члена этого совета заставили подписать кучу бумаг, поклясться прилюдно именами своих богов. А еще каждый аристократ отдавал члена своей семьи в заложники. Когда некоторые из вельмож начали артачиться, генерал просто отдал приказ выстрелить из нескольких пушек.

— Теперь мы можем заключить мир, — смилостивился Ли Чжонму. — Только для этого вам понадобится новый правитель. Я хочу предложить вам одного человека. Он мудр и справедлив, он суров со своими врагами и имеет опыт правления. Тун, выйди вперед!

Плечистый пират с острова Батам, шагнул навстречу потрясенным вельможам Малакки. Встал, уперев кулаки в бока, и с широкой улыбкой оглядел испуганных людей.

— Конец Малакке, — невольно прошептал Гванук. Даже с некоторой жалостью.

— Необходимые церемонии вы сможете провести позже, — деловито распоряжался Ли Чжонму, как будто, дело было уже решенное. — Пока же просто подпишем договор и принесем клятвы.

Было уже под утро; люди измучены, перепуганы и согласны на всё. Адъютанты генерала быстро оформляли новые договоры и подсовывали несчастным советникам, которые уже передали в заложники свою родню.

С ума сойти! Ли Чжонму, конечно, слишком долго не решался на этот конфликт… Но уж начав, выдал такое, от чего у всех полковников глаза лезли на лоб! Малакка разбита, покорена, усмирена, унижена и в скором времени совсем перестанет быть конкурентом Сингапуру. Ни торговым, ни (тем более!) политическим.

— Город твой, — Гванук услышал, как генерал Ли наставлял новоиспеченного раджу-пирата. — Грабь этих напыщенных петухов, сколько твоей душе угодно. Но не забывай делиться и не перегибай слишком палку. Загнанные в угол крысы могут и на пса кинуться. И еще: покуда жив Раджа Тенга твой новый титул — пустые слова. Ищи его! И здесь в городе, и на море. Подними всех пиратов в Проливе — пусть ловят гаденыша.

Наутро Сингапур заключил с Малаккой договор о мире и дружбе. Но Армия Старого Владыки оставалась здесь еще два дня. Захваченные корабли набивали добычей и отправляли в Сингапур с едва не черпающими воду бортами.